Спецназ времени

Таругин Олег Витальевич

— Что? — дернувшись, будто от невидимого удара, тот в упор взглянул на подчиненного. — Это в каком смысле не было? Ты что несешь, Сережа?

— А вот так, не было, — не дожидаясь приглашения, контр-адмирал опустился в стоящее подле стола кресло, зло дернул, расстегивая на две пуговицы стягивающий шею ворот форменной рубашки. — Это точно.

— Откуда такие сведения? Насколько помню, ты сам распорядился инактивировать все следящие системы в доме?

— Одну камеру я оставил, он все равно о ней не знал — прямо напротив входа, на дереве. При взрыве ее сильно повредило, но запись сохранилась. Я только что просмотрел, хотя сначала даже не собирался,

но вот вроде толкнуло что-то. Буквально за несколько минут до взрыва он вышел наружу.

— Зачем вышел? — глуповато переспросил адмирал. — Куда?

— Откуда я знаю, — пожал плечами Аверченко. — Сидел себе, водку в одиночестве глушил, сам с собой беседы вел, а потом взял — и вышел. Прогуляться захотел. Пописать под кустиком.

— Та-ак, — Алексей Анатольевич несколько секунд молчал, о чем-то размышляя. — И, надо полагать, в пределах периметра его уже нет? Сколько прошло, часа три?

— Два пятьдесят один, — словно дожидаясь этого вопроса, отчеканил собеседник. — Думаю, уже нет. Когда-то его слишком хорошо готовили, причем к куда более сложным заданиям. Центр, конечно, неплохо охраняется, но и не настолько, чтобы удержать профессионала его уровня.

— Что-то раньше ты мне об этом не говорил, — хмыкнул адмирал.

— А раньше и подобных ситуаций не возникало, — парировал тот. — Да, бывали самоходы, не спорю, операторы наши — те еще ребятишки, сами знаете. Кого-то ловили на периметре, кто-то уходил… погулять, потом возвращался обратно тем же путем. Мы, соответственно, старательно делали вид, что не в курсе. ЦУОС — все-таки не концлагерь и не зона строгого режима, старались не перегибать. Но разве бывало, когда кто-то из них собирался уйти отсюда не просто так, не на пьяную прогулку, не сбрасывать накопившееся нервное напряжение, а спасая свою жизнь? Не бывало. Потому я и уверен, что его уже давно нет на территории.

— Ну и где он?

— В пять утра с территории ушел фургон продслужбы — думаю, ясно. До города он на нем, конечно, не доехал, сошел где-то по дороге. Я бы в подобной ситуации спрыгнул где-нибудь вот тут, и дальше срезал напрямик через лес, — начальник СБ развернул над своим навигационным браслетом трехмерную карту, указывая место. Для тренированного человека ничего сложного. Так что сейчас он уже наверняка приближается к городу.

— И почему ты так уверен?

Контр-адмирал улыбнулся, увеличивая масштаб карты:

— Леша, а куда ему еще идти? Не в лесничество же и не на побережье. Я бы на его месте сначала пробрался в город, а потом попытался покинуть планету.

— Ну, допустим, — скрипнув креслом, адмирал тяжело поднялся на ноги и подошел к завешенному кремовыми ролетами окну. — Но до ближайшего космопорта, сам знаешь, сколько километров. Почему же не сразу туда? Зачем ему город?

— Скажем так, это мое личное умозаключение. Поскольку я бы сам именно так и поступил.

— Поясни.

— Да просто, первое, что я бы сделал в этом случае — это добрался до выхода в Сеть и постарался выяснить все, что связано с последним заданием. То есть с несостоявшимся реципиентом, понимаешь? Он ведь не дурак, дважды два быстро сложит. И это наш шанс. Единственный — не единственный, но шанс.

— Заблокируем сведения?

— Ни в коем случае! Просто отследим. А вот город и весь пригородный район придется закрыть, но пока негласно, не информируя ни местную администрацию, ни правопорядок, своими силами. Скажем так, на всякий случай. Распорядишься?

Постояв у окна еще несколько секунд, адмирал медленно обернулся:

— Что

ж, логично. Хорошо, Сережа, насчет района я сейчас распоряжусь, а ты займись Сетью. Думаю, группу захвата стоит заранее перебросить.

— Уже, — без тени улыбки, сообщил контр-адмирал, — две группы как раз на подлете. Насчет Сети я тоже распорядился, наши ребята отслеживают. Остается только ждать.

— Молодец, — невесело похвалил Алексей Анатольевич. — Тогда работаем. Кстати, а что будет, если вы его упустите? Нет, я понимаю, шансы этого почти нулевые, но все-таки?

— Тогда… — Аверченко замялся. — Что ж, тогда, боюсь, нам всем придется очень и очень плохо…

Его ждали уже на соседней улице — то ли совпало так, то ли все-таки просчитали, куда он станет уходить. Поперек узкого переулка стоял до боли знакомый бронетранспортер с логотипом Центра на борту, а за спиной уже мелькали быстрые тени спецназовцев в облегченных бронекомплектах и шлемах. Вооружена группа захвата была стандартными армейскими безгильзовыми G-57. Что ж, и это понятно. Местные власти к операции подключать не стали, по крайней мере, пока, и информировать о происходящем, видимо, тоже.

Зажали его вполне грамотно: и улочка подходящая, и ребятки тренированные. Дернешься — в лучшем случае огребешь удар парализующего луча, а в худшем (иди знай, какой у них приказ, статью «при оказании вооруженного сопротивления, представлявшего угрозу окружающим» пока еще никто не отменял, а это, как известно, идеальное прикрытие для подобных ситуаций) — и полноценную очередь в спину. «Пятьдесят седьмая» безгильзовка на таком расстоянии его просто напополам перережет. Или обильно пораскинет мозгами по борту бэтээра — в зависимости от того, куда станут стрелять.

Коротко оглянувшись, Виталий замедлил шаг и, бросив смятую ветровку на землю, неспешно поднял руки, привычно заводя их за голову. Его единственное оружие, прихваченный в кафе нож, остался недосягаемо-далеко, в кармане брюк. Похоже, теряет сноровку, все-таки Центр — это не диверсионный спецназ. Хотя он бы ему в любом случае ничем не помог, по крайней мере, сейчас. Ну, что ж, поиграем по их правилам; пока поиграем, а там посмотрим. В конце концов, партия еще далеко не окончена.

С этой мыслью операнг Рогов, повинуясь тычку в спину, уткнулся лбом в нагретый утренним солнцем борт бронетранспортера. Больше оглядываться он не стал, и так понятно, что в его многострадальный затылок сейчас целятся никак не меньше трех стволов. На пару коротких ударов по ногам, разводящих их на ширину, явно превосходящую размах его плеч, он уже почти не обратил внимания: стандартная, так сказать, процедура. Незачем обижаться. После сочтемся.

Операнга — уж не бывшего ли, ага? — быстро и профессионально обыскали, вытащив из кармана нож, и сковали наручниками в положении «руки назад», попутно болезненно зажав кожу на левом запястье. Без особых церемоний впихнули в узкий лаз бортового люка и уложили вниз лицом между рядами десантных сидений.

«А вот это вы уж зря, могу и обидеться, неужели нельзя на сидушку посадить? — зло сверкнуло в голове. — Наверняка ж тоже из космодеса, суки!» Впрочем, обдумать эту мысль Рогов не успел — мягко заурчал мотор, и бронемашина тронулась с места. Куда они едут, операнг не сомневался: ну куда, скажите, его еще могут везти, кроме как в родной ЦУОС? Даже не смешно. Если не пристрелили сразу, прямо на улице, значит, все-таки не получили такого приказа, что существенно увеличивало его шансы на выживание.