Спецнужды и спецслужбы
Шрифт:
С учётом того, что и для спецслужб существуют «несъедобные» особи, а то и целые социальные категории, психотипы (люди массовых рабочих профессий, склонные к злоупотреблению алкоголем, неспособные к адекватному восприятию действительности и поведению, юродивые на современный лад, неисправимые болтуны, патологические трусы и т. п.), то разумному образованному человеку не составит особого труда явить из себя своим образом действий и мыслей социальный портрет человека лёгкого, поверхностного, не отягощённого мыслями о переустройстве социума и мира на более справедливый манер.
К тому же, достаточно
Люди же без изрядного запаса честолюбия, неутолённого тщеславия, ярких склонностей к эпикурейству, стяжательству меньше всего интересуют и спецслужбы, и масонов, и организованную преступность — всех тех, кто собирает, структурирует и бросает в бой за свои цели в обмен на приличный паёк, кормёжку, «пехоту» из орд разнородных честолюбцев, корыстолюбцев, страждущих мирской известности, славы, имя которым от веку «тьма тем» — только успевай скликать.
Но умелая маскировка с использованием особенностей социальных ландшафтов — не единственный способ пассивного противоборства со спецслужбами. Речь, естественно, не идёт о перебежчиках, которые «борются» со спецслужбами своего государства, становясь в ряды спецслужб враждебной страны. Этому есть другое определение, совершенно точное — предательство.
Речь не идёт об особо открытом противоборстве со спецслужбами, в которое порой вступают наиболее отчаянные и мужественные журналисты с большим риском для жизни. Речь не идёт о противоборствах, которые нередко ведут парламентарии, высшие должностные лица иных государств — их достаточно надёжно защищают статус, партийные, клановые, масонские связи.
Да и их противоборства чаще всего проистекают не из стремления восстановить истину, изобличить ущербы, а только защитить клановые, групповые интересы, которым угрожают спецслужбы. И уж тем более, речь не идёт о масонах «высокого градуса», кто сам может активно влиять на кадровую политику в высшем эшелоне руководства спецслужб.
Недавно, к примеру, президент Польши Лех Качинский совершил нечто, чему в истории спецслужб аналогов, похоже, нет: на собственном сайте в Интернете, будучи твёрдо уверенным в своей безнаказанности, выставил громадный список соотечественников на государственной службе и вне её, являющихся доверенными лицами и агентами польской военной разведки.
Формальным поводом для такого беспрецедентного ошеломляющего шага, давшего повод для бывшего президента Польши Леха Валенсы обозвать его дураком, послужили якобы прочные связи руководства военной разведки с российскими спецслужбами. Что привело якобы к тому, что за последующие годы в стране не был разоблачён ни один русский шпион.
Истинная подоплека такого обескураживающего поступка главы государства вряд ли когда будет полностью раскрыта, но то, что эта «инициатива» была санкционирована руководителями разведсообщества США и является эпизодом противоборств спецслужб, не вызывает сомнений. Правда, во фрагменте телевыступления Качинского, показанного «Евровидением», тот высказал и вполне здравое суждение в том смысле, что спецслужбы являются
Этот удар главного политического лидера страны вызвал такой глубокий нокаут целой спецслужбы, в который их коллеги не впадали даже тогда, когда политики реконструировали, реформировали, вычищали весь высший эшелон руководства, что делалось без лишней огласки, без высвечивания главного достояния любой спецслужбы — агентурного аппарата. Но даже в этом уникальном по-своему случае, когда братья Качинские (президент и премьер) повергли главную спецслужбу страны окончательно, вполне возможно, что позже они получат своё за это полной мерой.
Но некоторые возможности для вполне действенных противоборств со спецслужбами есть и у нормальных, обычных людей — без статуса, связей, без «дружественных» оргпреступных формирований. Для чего не следует обращаться даже в европейский Страсбургский суд по правам человека. Надо только верно определить точки приложения сил и выбрать пригодные средства воздействия.
Прежде всего, никогда не надо намереваться воевать со всей спецслужбой, а только с конкретными своими обидчиками в ней. Алгоритм целесообразных действий в этом случае незатейлив и прост:
1. Не проявляя своей личной заинтересованности к нужной персоне, исподволь, не спеша, в основном через людей близких к интересующему лицу, собрать как можно больше информации о его дружеских, интимных связях, пристрастиях, увлечениях, то же — по каждому члену семьи.
Что является вполне реальной задачей: американские социологи установили, что через 6–7 «звеньев» личных знакомств можно «добраться» до любого незнакомого человека в любом месте США. Проделать то же самое в пределах города гораздо проще. При наличии некоторых финансовых возможностей, процесс можно резко ускорить и сделать более результативным, если, к примеру, подключить к прослушиванию телефонных переговоров близкой интимной связи сотрудника спецслужб какое-либо частное сыскное агентство.
2. Получив «ценную» информацию о неафишируемой и малоодобряемой неслужебно-бытовой деятельности своего оппонента из спецслужб, опять же без рекламирования своего участия, довести её до сведения руководителей, кадровиков соответствующего структурного подразделения. С учётом того, что практически нет никого ни в каких корпорациях, кто бы не имел среди сослуживцев и начальников серьёзных недоброжелателей, то редко когда такие приёмы не дают результатов. Если же ряд пикантных подробностей довести до сведения супруги — последствия могут быть ещё более сокрушительными. Подобная технология может быть многовариантной.
Подобный подход вполне обоснован по очень важному соображению: нельзя оставлять сотрудников спецслужб в убеждении, что они по своему положению только охотники, а остальные — зайцы для них.
Побывав же в шкуре зайца, редко кто из «бойцов невидимого фронта» остаётся при своём прежнем спесивом и оскорбительном для других убеждении. Особенно «убедительно» и эффективно используют такой приём в противоборствах со спецслужбами их бывшие сотрудники, которыми подтёрли однажды нежное место и выкинули. Эта тема хорошо раскрыта кинематографом во многих странах.