Спецотдел 2

Волковский Андрей

К людям. К людям. Найти город. Занять его. Не быть одним. Не быть в пустоте. Никогда не отпускать людей. Позвать. Забрать. Запечатать. Быть вместе.

Мужчина ведёт машину к городу. Быстро-быстро. Изо всех машинных сил.

Выходит на улицу, сжимая осколок в руке.

Витрина, залитая утренними солнечными лучами. Прохожие вокруг. Покупатели внутри.

Человек прижимает испачканное кровью «зеркальце» к витрине — и то, что было так одиноко, входит в город.

Люди. Мы будем

вместе. Все. Всегда. Рядом. С нами. В нас.

Отражения померкли. Зеркало за барной стойкой осыпалось водопадом мелких осколков. Все остальные зеркала в зале помутнели и пошли трещинами.

Егор повернулся, но Сторожа рядом уже не было.

— Все целы? — хрипло спросил старший Б-пять.

— Не уверен, — отозвался Макс.

— Разберёмся, — хмыкнул кто-то из юристов. — Главное, что той твари больше нет.

— А где Зеркальщик? — спохватился Азамат.

Кошкин поднял упавшее на пол зеркало в красивой раме и с облегчением выдохнул:

— Он тут.

— Выходим, — велел Егор. — Эд, забери зеркало у Макса.

— А ты?

— Старшие выходят последними.

Знаки поиска показали, что в клубе не осталось никого сверхъестественного.

На улице в густых тёмных сумерках горели костры. Наверное, образовывали круг, закрывающий клуб. Это Сторож, его магия. Видимо, Бьёрн договорился. Или Иваныч. Или ещё кто.

Думать не хотелось. Ничего не хотелось, только лечь прямо на асфальт парковки и бездумно лежать, глядя в затянутое тучами небо. И больше ничего.

Аз деловито объяснял Руслану, Бьёрну и ещё кому-то, как Сторож помог справиться с Зеркальщиком из заброшенного города. Что? А, да, наверняка из Припяти. Нет, ничего в качестве оплаты не просил и про услуги не говорил.

В окрестных домах светились окна. Вон там женщина говорит по телефону, облокотившись на стол у подоконника. Там мужчина курит, приоткрыв створку. Вон девушка задёрнула штору.

Этот город полон людей. И нелюдей, которые готовы встать на его защиту.

На лицо упали первые капли дождя. Егор сел на ступени клуба и закрыл глаза, бездумно наслаждаясь свежестью дождя.

Рядом, справа и слева, кто-то уселся. Эд и Макс. Хорошо.

Ошибаться нельзя

7 июля

Максим в одиночестве обедал в столовой, а за соседними столиками оживлённо обсуждали последние новости.

— Слышали? Из О-пять Баглаева перевели в ночную! Команда Онегина теперь О-четыре.

— Яковлеву отдали?

— Да. И все оставшиеся пятёрки под вопросом, — парень покосился на столик Кошкина. — То есть вон, Б-пять, и Н-пять из ночной.

Максим вздохнул.

Последствия вторжения Зеркальщика из Припяти разгребали до сих пор. Тварь утащила троих «спецов»

и, как минимум, пятерых гражданских. Вернуть их не удалось. «Свой» Зеркальщик только разводил руками: в его владениях исчезнувших не было. Видимо, они погибли, когда был развеян монстр.

Из тех, кто остался, но заглянул в чужое зазеркалье, не все сумели вернуться к работе. Двоих отправили на лечение, трое ушли в незапланированный отпуск, чтоб подлечить нервы. А ещё шесть человек, включая ребят Яковлева, уволились из спецотдела. Максим даже не пытался представить, что именно они увидели в отражениях безумного Зеркальщика.

Как будто всего этого было мало, из Москвы прислали комиссию для расследования обстоятельств инцидента. Кошкин, с одной стороны, прекрасно понимал, что это неизбежно: после такого-то происшествия! Но с другой — его до зубовного скрежета бесило то, что какие-то чужаки будут разбираться в том, правильно ли местный спецотдел защищал свой город.

На практике работа комиссии оказалась ещё хуже, чем в воображении Кошкина: москвичи совали нос во все дела за последние три или четыре года, допрашивали оперативников и участковых, диспетчеров и лаборантов. Антон Иваныч был мрачнее тучи. На подчинённых не срывался, но все старались начальство лишний раз не беспокоить.

Возглавлял комиссию Александр Ежов. Макс прекрасно помнил, как изменилась в лице Вика, когда в их кабинет двадцать пятого июня вошёл высокий подтянутый мужчина в очках и строгом дорогом тёмно-сером костюме.

— Саша... — выдохнула Вика с изумлением.

— Вика, здравствуй, — прохладно улыбнулся москвич. — Наверное, надо было позвонить, но я решил, что мы всё равно увидимся, так что не стоит.

Он поздоровался с Викиными коллегами, заявил, что комиссия под его началом будет работать тут не меньше месяца, и что Б-пять и другим группам совершенно не о чем волноваться. Макс не поверил. Остальные, судя по взглядам, которыми наградили москвича Егор и Эд, тоже.

Азамат целыми днями пропадал в лаборатории, изучая немногочисленные уцелевшие осколки зеркал из клуба, где развеяли монстра. Так что фактически группа Б-пять превратилась на время в «четвёрку». И никто не хотел, чтоб это превращение из формального стало реальным.

Макс доедал кольцо с орешками, когда зазвонил телефон.

Егор.

— Срочный вызов на Школьную. Там в заброшке «тардус мортем» объявился. Люди под угрозой. Давай живо в гараж. Сумку твою взяли.

— Хорошо, уже иду.

Старший отключился. Макс залпом допил чай и поспешил к своим.

Про «тардус мортем» Максим помнил, но очень смутно. Вроде бы хищное существо. Кажется, высасывает жизненную энергию из людей. Кажется, делает это долго и вдумчиво, так что неясно, почему вызов срочный. Видимо, о какой-то особенности «тардус мортем» Макс всё-таки забыл.

Эх, как не хватает Азамата!

В гараже выяснилось, что не хватает не только Аза.

— А Вика где?

— Её брат на обед пригласил, — прогудел Эд. — Они в «Версале».