Спичка
Шрифт:
Сюзанна была в принципе согласна с ним, но считала, что расходы на поездку непосильны для компании, не продавшей и сорока собственных одноплатных компьютеров. Сэм деспотично отмел все ее возражения, и когда Сюзанна увидела, что не может изменить его решение, то предложила свои условия. Уж если они собираются участвовать в ярмарке, то сделают это по ее сценарию.
Летом 1976 года Атлантик-Сити, отягощенный множествен социальных болезней, был похож на увядшую проститутку. В Трентоне готовился закон, разрешающий азартные игры, но, ожидая, пока он войдет в силу, город, который когда-то был самым веселым местом на атлантическом побережье, терял последние остатки былой красоты.
К облегчению Сюзанны, ее худшие ночные кошмары не подтвердились — ящики с тем, что Сэм называл «проклятой придурью Сюзанны», пришли неповрежденными, и они начали их распаковывать.
Изготовление стенда обошлось им почти в тысячу долларов — намного больше, чем они могли себе позволить. Но Сюзанна хотела, чтобы у посетителей создалось впечатление, будто их компания гораздо больше и мощнее, чем на самом деле; и, несмотря на сильнейшее противодействие Сэма, она настояла на его постройке. В случае неудачи ей придется вынести весь позор на своих плечах.
Но, как оказалось, она приняла правильное решение. К полудню следующего дня выставку посетили несколько сотен человек, и все они подходили к стенду «Сисвэл». Компании в соседних кабинках демонстрировали свою продукцию на наспех задрапированных карточных столах, где были установлены стандартные белые таблички с отпечатанными названиями компаний. «Сисвэл» показывала свою машину на ярко раскрашенном стенде с театрально наклоненными стенками и названием фирмы, выведенным малиновыми лампочками. Только МИТС, выпускавшая «Альтаир», и ИМСАИ, ее ближайший конкурент, имели лучшие стенды. Без лишнего шума изготовленный Сюзанной стенд преподносил «Сисвэл» как третью по значению компанию, производящую одноплатные компьютеры, хотя в действительности она была одной из самых маленьких. Успех придал Сюзанне дерзости и уверенности в себе.
К концу первого дня она подняла глаза и увидела Стива Джобса, стоящего перед их машиной. Они находились в похожих ситуациях, и Сюзанне было интересно наблюдать, как два Стива — Возник и Джобс — стараются пробудить интерес к своему одноплатному компьютеру «Эппл».
Джобсу было двадцать два года, а Возняку — двадцать пять, и, как и ее партнеры, ни один из них не окончил колледжа. Однако по сравнению со Стивом Джобсом Сэм был образцом респектабельности. Джобс ходил нечесаным и неумытым, в грязных джинсах и дешевых стоптанных сандалиях. Сэм рассказал ей, что Джобс — вегетарианец и дзэн-буддист и путешествовал в Индию в поисках истины. Джобс все еще подумывал о том, чтобы вернуться туда и стать монахом.
Вместо того чтобы смотреть на выставленный на стенде компьютер, Джобс внимательно оглядел созданный Сюзанной стенд. Они с Возняком продавали свои «Эпплы» с карточного стола на другом конце зала. Сюзанна наблюдала, как его живые глаза разглядывают разноцветный задник стенда и ярко светящееся название фирмы. Джобс знал, что «Сисвэл» — столь же небольшая и эксцентричная компания, как и его собственная. Тем не менее она смогла представить себя как более солидную. Джобс посмотрел на Сюзанну, и она почувствовала, что на мгновение между ними установилась близость и понимание. В это мгновение исчезли барьеры, разделяющие представителя высшего общества из Сан-Франциско и нечесаного хиппи из Кремниевой долины. Джобс понял, что стенд — ее рук дело. Сюзанна подозревала, что маленькая «Эппл компьютер компани», если только выживет,
Поздно вечером в понедельник, когда ярмарка закрылась, Сюзанна, Сэм и Янк покинули Атлантик-Сити и направились в аэропорт Филадельфии, имея в кармане пятьдесят два новых заказа. Такой успех заставил разговориться даже Янка, и они поднялись в самолет с чувством победителей.
Сэм уселся в кресло и вытащил из кармана переднего сиденья экземпляр «Уолл-стрит джорнэл».
— Теперь, когда я становлюсь магнатом, придется изменить привычное чтиво, — пошутил он.
С величественным видом он открыл газету и поднял ее перед собой. Он старался рассмешить Сюзанну, но она выдавила из себя лишь вежливую улыбку. Ей слишком часто приходилось видеть своего отца погруженным в чтение этой газеты.
Череда воспоминаний, горьких и болезненных, прошла перед Сюзанной. Лишь через несколько секунд до нее дошло, что Сэм рядом с ней подозрительно неподвижен. Она взглянула на него и увидела, что лицо Сэма необычно серьезно.
— Сэм?
Он резко сложил газету и стиснул ее в руках.
— Выходим из самолета!
— Что?
— Пойдем!
— Сэм?
— Поторапливайся! Сейчас закроют дверь.
Сюзанна испуганно поднялась с кресла. Сэм подталкивал ее в спину.
— Сэм? Что ты делаешь? Куда мы идем?
Он повел ее мимо стюардессы.
— Мы выходим. Поторопись!
Сюзанна оглянулась через плечо на их партнера — Янк все еще сидел в кресле, и глаза его за стеклами очков были полны недоумения.
— А что с Янком?
— О нем кто-нибудь позаботится.
Через несколько минут Сюзанна оказалась у аэровокзала, а немногая оставшаяся у нее одежда улетала в Сан-Франциско. Через три часа они с Сэмом летели в Бостон на поиски человека по имени Митчел Блейн.
Блейн жил в дорогом доме в стиле английских Тюдоров, расположенном в Вестоне — одном из самых престижных пригородов Бостона. Полуденное солнце пробивалось через листву кленов и сверкало на плюще, карабкавшемся по стенам дома. Сюзанна шла рядом с Сэмом к воротам по старинной кирпичной дорожке, и ее не покидала надежда, что владелец находится в отпуске где-нибудь на Аляске. Хотя, конечно, это не остановило бы Сэма. Наверное, он настоял бы, чтобы они сели на следующий самолет до Фэрбенкса.
Летя в Бостон, Сюзанна изучила статью из «Уолл-стрит джорнэл», привлекшую внимание Сэма, и узнала, что могла, о человеке, к которому они сейчас шли. Митчел Блейн был одним из вундеркиндов «Раут-128» — региона высокой технологии, возникшего вокруг Бостона, который был двойником Кремниевой долины в Калифорнии. Родившись на Среднем Западе, он получил степень бакалавра электротехники в Государственном университете Огайо, степень магистра в Массачусетском технологическом институте и магистра экономики управления в Гарварде. Но именно способности комбинировать технологические ноу-хау с колдовством маркетинга превратили его в мультимиллионера.
В конце шестидесятых — начале семидесятых он сделал быструю карьеру в нескольких новых бостонских компаниях, работавших в области высоких технологий. В то же время он мудро использовал преимущества их раннего появления на общественной арене для устройства своих собственных дел. В журнале сообщалось, что к 1976 году его состояние достигло пяти миллионов долларов — не много по сравнению с мировыми лидерами, но вполне солидно для человека, который в семь лет остался сиротой. Аналитики считали его одним из ярких новых лидеров, которые будут определять лицо индустрии высоких технологий в восьмидесятые годы.