Список донжуанов

Полякова Татьяна Викторовна

К счастью, Олег с Марьей на это не обратили внимания и с вопросами приставать не стали, что дало мне возможность продолжить размышления.

Однако вскоре их все-таки пришлось прервать, потому что мы выехали из города. За окном замелькали дачные домики, затем перелески, затем мы свернули на проселочную дорогу, и свет фар выхватил из темноты кусты, подступавшие вплотную к дороге, и темные ели впереди. Олег свернул на какую-то боковую дорогу.

– Тормози, – сказала я, переходя по неизвестной причине на шепот.

Олег остановил машину, мы вышли и огляделись.

Темнота, тишина… Моего слуха коснулся какой-то звук, вроде машина на шоссе проехала, вот опять… Впрочем, шоссе совсем рядом, и движение здесь непрерывное даже ночью. Марья начала ежиться, вертя головой во все стороны.

– Давайте быстрее, – зашипела она.

Мы открыли багажник и извлекли оттуда труп, израсходовав на это остаток сил. Наконец он оказался на земле, мы волоком оттащили его к кустам и кое-как постарались замаскировать. Как назло, по соседству не было ни веток, ни прошлогодней травы, пришлось уповать на то, что в эти заросли вряд ли кто полезет.

– Сматываемся, – скомандовала Марья, и мы припустились к машине. Развернуться здесь было невозможно, мы сдали назад и выбрались опять на шоссе.

На душе было пакостно, и разговаривать не хотелось, должно быть, не только мне, потому что все молчали.

– Что теперь? – спросил Олег, когда мы снова оказались в городе.

– Действуем по плану. Высаживай нас здесь, встретимся в твоей квартире. Не забудь веревку спустить.

Напоминание было не лишним, в таком состоянии что угодно забудешь. Олег уехал, а мы зашагали к его дому.

Свет горел, веревка была спущена, с великим трудом друг за другом мы забрались на балкон. Олег, уже без пиджака и галстука, нервно метался в гостиной.

– Мы все сделали неправильно, – сразу же заявил он. – Протектор – как же я не подумал о протекторе?

– Это кто такой? – перепугалась Марья.

– Резина, – пояснила я, – то есть колеса на машине. То есть их рисунок…

– И чего с ними такого?

– Дорога проселочная, как только труп обнаружат, о господи, они найдут мою машину, а значит, и меня. Пришьют соучастие… и зачем я только… А если за мной следили? Засняли на видеокамеру, как мы с трупом…

– Кто заснял? – побледнела Марья.

– Это он фантазирует, не мешай.

– Они за мной следили, – вытаращив глаза, повторил он.

– Ты заметил слежку? – стараясь не впадать в панику, спросила я.

– Нет, конечно.

– Тогда какого черта пугаешь нас? Муж следит за мной, что вполне понятно, раз надумал от меня избавиться, а ты-то ему зачем?

– А протектор?

– Может, дождь пойдет. Или еще какая машина проедет, если повезет. Может, даже не одна.

– Значит, ты думаешь, у нас есть шанс?

– Предлагаю помолиться, – тут же встряла Марья. – Черт, тетрадь забыла… Господи, прости. Ничего, я по памяти многое помню.

– Лучше такси вызови, – посоветовала я. – Спать хочу.

– Я думаю, вам следует остаться у меня.

– Это покажется подозрительным, если за нами следят. А так все естественно: мы ждали в твоей квартире, когда закончится встреча с Сергеем, потом ты приехал,

мы обсудили ситуацию и отправились домой. На то время, что прошло с момента, когда вы простились с Сергеем, и до того, как ты вернулся домой, надо что-то придумать… Ну, куда-то заезжал или просто по городу катался, чтобы нервы успокоить.

– Скажу, что заезжал на квартиру мамы, – слегка заикаясь, ответил он. – Она отдыхает у сестры, просила цветы поливать, а днем мне некогда.

– Отлично, – обрадовалась я его способности соображать. Тут он подскочил ко мне и, схватив за руку, неожиданно заявил:

– Симона, нам надо уехать. Чем скорее, тем лучше. Добром это не кончится, заявляю тебе как адвокат.

– Куда уехать? – не поняла я, потому что события этой ночи основательно меня доконали и соображала я не очень.

– Лучше всего за границу.

– На это деньги нужны, – присвистнула я.

– У меня есть кое-какие сбережения. Не бог весть что, но на первое время нам хватит. А там я что-нибудь придумаю, поверь мне. Я… я на многое способен, – выпалил он, а я оказалась в весьма затруднительном положении: вообще-то я ему верила – и в то, что он на многое способен, хоть и выглядел Олег классическим неудачником, и даже в то, что он в самом деле влюблен или так думает, и я была ему за это благодарна. Да вот беда, ни малейшего желания ехать за границу у меня не было, тем более с Олегом, потому что нисколечко он мне не нравился. То есть нравился, конечно, раз человек хороший и помогает нам, но ведь это совсем другое. Один раз я уже здорово погорела на замужестве и впредь решила выбирать мужчин осмотрительнее, а лучше всего с этим делом и вовсе не торопиться.

Я пыталась найти нужные слова, чтобы не обидеть его. К счастью, на помощь пришла Марья, ее голос заполнил затянувшуюся паузу.

– А как же я?

Олег с удивлением взглянул на нее, как будто только что вспомнил о ее существовании.

– А как же Марья? – подхватила я.

Он едва заметно поморщился.

– Ну, можно и ее с собой взять.

– Какой умный, – обиделась она, – что я там делать буду? Там одни иноверцы и даже не говорят по-нашему. Я в школе немецкий учила, но без всякого толку. И вообще, меня влечет только к божественному, книжку какую-нибудь жалостливую почитать или вот картинки умилительные, про исцеления всякие. К светской жизни у меня стойкая аллергия. А за границей ничего умилительного нет, опять же, кому я там нужна, скажи на милость? Ждут там меня с распростертыми объятиями, как же… – Она презрительно хмыкнула и отвернулась.

– Тогда, может, в монастырь? – робко предложил Олег.

– Мирское начало, к сожалению, во мне еще очень сильно. Душа стремится к горним высям, а презренная плоть тянет вниз. Свило гнездо в душе моей чревоугодие. Я, к примеру, сладкое люблю. И побольше. А это грех. А где в монастыре сладкое, да еще побольше?

– На тебя не угодишь, – обиделся Олег. – Только если нас посадят, в тюрьме сладкого совсем нет, там обитель слез и скорби, и такой девушке, как Симоне, там совершенно не место.