Список Ханны

Макомбер Дебби

— Надеюсь, к нашим круассанам у тебя нет претензий? — Она села напротив.

— Наоборот. Они хороши, как всегда. — Он сидел очень прямо, тон был сух и официален, как и его комплимент.

— Прости, что заставила подождать, — извинилась она небрежно.

Он сжал губы и нетерпеливо потряс головой, показывая, как ему надоели эти старые игры.

— Зачем это? Не надо пытаться ввести меня в заблуждение и говорить ерунду.

— Например? — Она в притворном изумлении округлила глаза.

— Что ты сожалеешь, что заставила меня ждать и

прочее. Ты сделала это нарочно, и мы оба знаем правду. Ты дала мне понять, что у тебя есть дела поважнее, чем встреча со мной.

Уинтер и не подумала отрицать. Она его все равно не обманет. Да, она хотела наказать его, и он прекрасно понял. Но чувство реванша стало вдруг блекнуть.

— Так что ты хочешь? — спросила она мило.

Он долго молчал.

— Riendutout. Ничего.

Он резко поднялся с места, но она остановила, взяв его за руку:

— Была же причина твоего прихода. Я слушаю тебя.

Он снова сел. Она почувствовала пронзительный взгляд темных глаз.

— Мы должны поговорить.

Она с улыбкой кивнула, как будто подбадривая. Ей хотелось показать, что она тоже соскучилась, так же как и он по ней. Без Пьера все было не в радость, вот только она не знала, как сделать, чтобы их отношения смогли продолжаться.

С Майклом было приятно провести время, ей нравилось его общество, но любила она только Пьера. Он был для нее всем, ее родной и близкий человек. Она никогда не переставала о нем думать. Наконец он сказал:

— Я пришел, потому что мне не давала покоя наша последняя встреча. Я плохо вел себя по отношению к тебе.

Она нахмурилась при воспоминании.

— Ты был просто груб.

— Я был в полном цейтноте, как ты могла заметить, — отрезал он. — У меня в тот день было три банкета, два человека из смены позвонили, что заболели. Что мне было делать? Могла хотя бы предупредить, позвонить. Ты прекрасно знаешь, что представляет моя работа.

— Почему ты мне не сказал сразу? — Если он будет снова резок с ней, она ответит тем же. Но ради справедливости, понимая, что такое — работать на кухне огромного ресторана, добавила: — Ладно, согласна, я должна была сначала позвонить. Но я не заслуживала такой порки. Впрочем, если бы я позвонила, ты бы просто не подошел к телефону и мне все равно пришлось бы прийти. Так что твои нарекания неуместны.

— Откуда ты знаешь, подошел бы я к телефону или нет? Ты оскорбляешь меня.

— Тогда считай себя оскорбленным.

Она перевела дыхание и прикрыла глаза. Почему все кончается таким образом? Она была так счастлива, что он все-таки пришел. Но они тут же начали спорить, препираться, и не успели опомниться, как уже готовы были вновь расстаться врагами. Взглянув на Пьера, Уинтер увидела, что он тоже расстроен.

— Ну почему мы все время спорим? — Грусть, прозвучавшая в голосе, выдавала ее страдание. Никто, кроме Пьера, не мог привести все ее чувства в такое смятение.

Он помолчал, прежде чем ответить.

— Почему мы ссоримся? —

повторил он безнадежным голосом. — Если бы у меня был ответ, мы с тобой уже давно были женаты и строили семью. — Он многозначительно перевел глаза на беременную Аликс.

Они и раньше говорили о браке и детях. По крайней мере, эта тема их сближала и не вызывала споров. Но все остальное обстояло хуже. Они просто не могли избежать противоречий, хотя и старались.

— Наверняка ты ждешь извинений за тот вечер, — пробормотал он, возвращаясь к прежней теме. — Признание, что я был не прав. Очевидно, что это очень важно для тебя.

— Ты должен извиниться.

— А ты?

— Что я сделала не так?

— Ты действительно не знаешь и ждешь, что я это скажу?

— Да.

— Ну, во-первых, мы с тобой договаривались — никаких контактов три месяца. N'est-cepas? He так ли?

— Ладно. — Она действительно нарушила соглашение. Ну и что? Ей надо было срочно кое-что ему сказать лично, а не по телефону. — У меня была причина.

— Уверен, что была. Хотела мне в лицо бросить, что ты встречаешься с другим.

— Это неправда. — В отчаянии она стиснула руки. Пьер всегда все перевернет с ног на голову и обвинит ее. Он даже не представляет, насколько несправедлив.

— Не обманывай себя, Уинтер. — Он ткнул в ее сторону указательным пальцем, как будто поймав на лжи. — Это именно та причина, по которой ты явилась в тот вечер, когда у меня не было ни минуты свободного времени.

— Мне казалось, что ты должен знать. Хотя мы раньше не обсуждали такую возможность.

— Зачем? Чтобы еще больше тосковать по тебе? Чтобы заставить меня умолять, чтобы ты не уходила от меня к этому доктору? Оставаться мне верной? Если ждешь, что буду умолять, то не надейся.

— Буду ждать.

— Можешь не дождаться. — Он скрестил руки на груди и сверлил ее неприязненным взглядом.

Все это вело в никуда. Как будто они без конца играли старую пьесу, читали одни и те же старые роли, как только оставались вдвоем. Она устала от этого, он тоже.

— Если это тебя успокоит, знай — я всегда была тебе верна.

Он иронически поднял бровь, показывая всем видом, что его это не касается.

Это вызвало у нее новый приступ раздражения и нервозности.

— Тебе будет все равно, если я стану встречаться с другим мужчиной?

Он пожал плечами:

— Почему я должен возражать?

— Но было время, когда мы собирались пожениться.

— Слава богу, мы не сделали такой ошибки.

Этими словами он как будто вонзил в ее сердце нож. Зачем такая жестокость, ведь он знал, как она страстно хотела выйти за него. Проглотив комок в горле, Уинтер с трудом произнесла:

— Почему ты стараешься ранить меня побольнее? — К своему неудовольствию, она не смогла сдержать дрожь в голосе.

— Macherie, будь благоразумна. Если бы мы поженились, мы бы поубивали друг друга.