Список нежных жертв

Соболева Лариса Павловна

– Тебя бы на мое место... – обиделась девушка. – Там один тусклый фонарик светил. И знаешь, как страшно было? Я, кроме его пустых глазниц, ничего не видела. Как смерть он был. Я и не подумала, что мне надо хорошенько его рассмотреть. Времени не было.

На этом опознания завершились.

Варвару Эмиль отвозил на работу и привозил обратно. Да, опасность была, что маньяк все же выследит, где она живет, но работа есть работа. Только сейчас Эмиль вернулся к делам, которые пришли в упадок. Что делать, бизнес не терпит длительных

перерывов. Но и на работе он думал, что делать дальше, взвешивал, анализировал. Каждый вечер все шесть человек собирались у него, кроме Савелия, этот ограничивался звонками. В основном он интересовался, не придумал ли «кружок» еще какой-нибудь экстравагантный способ обнаружения преступника.

На четвертый день Савелий приказал собраться всем и ждать его. Собрались, пили чай практически в молчании. Алена, которой долго молчать не удавалось даже во время просмотра фильмов, а в этом доме их не смотрели, нарушила тишину:

– Так у него и член заживет.

Безусловно, все поняли, о ком идет речь. Римма снова толкнула ее в бок локтем: мол, помолчи, святая простота.

– А ты его хорошо укусила? – уточнил Лешка.

– Ха! Чуть не откусила! – похвастала Алена.

– Тогда заживет не скоро, – заверил Лешка.

– Тогда он и не выползет, – откликнулась Алена.

Эмиль пошел открывать дверь, ибо раздался звонок. По лицу Савелия все определили, что радостных известий у него нет. А это действительно было так. Оперативник опустился в кресло, попросил чаю. Он сидел и сосредоточенно изучал каждую женщину в отдельности. Пауза подействовала на нервы первой Алене:

– И сколько нам торчать в подполье? Знаешь, надоело. Так и годы молодые пройдут. Когда вы этого... раненого поймаете?

– Какого раненого? – прищурился Савелий, будто не понял.

– Чего ты прикидываешься недоразвитым? – завелась Алена. – Того самого раненого, у которого полчлена осталось. – Тут она получила толчок локтем в бок от Риммы. – Да чего ты меня все время толкаешь? Мне уже и рта раскрыть нельзя? Надоело!

– Аленушка, – мягко сказала Римма, – все нервничают...

– А я не нервничаю, я не психопатка, – пыхнула та. – Просто не могу жить взаперти! Я хочу ходить в колледж, у меня скоро вечер, я буду ведущей. Кстати, ты мне платье обещала дать...

– Дам я тебе платье, дам, – вставила свое слово Римма, – только помолчи.

– Ну ладно, больше не дождетесь от меня никаких звуков, – отвернулась обиженная Алена, закидывая ногу на ногу.

Оленька принесла чашку с блюдцем Савелию, налила чаю, но тот не притронулся к нему. Женщины его больше не интересовали, он о чем-то сосредоточенно думал. Все терпеливо ждали. Алена принялась болтать ножкой и насвистывать.

– Не свисти, денег не будет, – предупредила Римма.

– А у меня их и так нет, – нашлась Алена, но свистеть перестала, а то вдруг деньги и не появятся.

– Варька, – устало

произнес Савелий, – сколько ты сделала передач про него?

– Три.

– Надо еще сделать. Вот с ней.

Савелий подбородком указал на Алену. Все насторожились. Передача – это неспроста. Савелий или его коллеги, вероятно, что-то задумали.

– А что конкретно я должна в передаче сказать?

– Привет передать, – съязвил он. – Нет, когда тебя не просили, ты прекрасно знала, что говорить и как. Передача должна носить информативный характер. Ну, вроде как репортаж с места событий. Алена будет рассказывать, как на нее напал маньяк...

– Меня будут показывать по телевизору?! – обалдела Алена и от удовольствия откинулась на спинку дивана, закрыла ладонями лицо. – Вау! Все сдохнут! Римма, дашь мне костюмчик голубенький? Он мне страшно идет...

– Про костюмчик потом, – грубо оборвал ее Савелий. – Ты, Варя, должна задавать вопросы поострее. Ну, не мне тебя учить. Можешь наехать на нас, а на прокуратуру не стоит, они обидчивые. Короче, тебе дадут более подробные инструкции, что нужно говорить. Римма, а ты расскажешь о нападении на тебя?

– Я? – испуганно захлопала та глазами. – Ой, я, боюсь, не справлюсь. И потом, Савелий, я не героиня... нет, я не смогу.

– Ты больная? – ахнула Алена. – Соглашайся. Весь город тебя увидит!

– Алена, стоп! – прикрикнул на нее Савелий. – Римма, понимаешь, это надо сделать. А после вы будете свободны. Гуляйте, ходите, куда захотите, и ничего не бойтесь.

– Савелий, – с суровой ноткой в голосе произнес Эмиль, – ты не хочешь нас посвятить в суть дела?

– А нету никакой сути, – отговорился тот.

– Не увиливай, – насупился Эмиль. – Я понимаю, ты разозлился на меня. Но хочу заверить тебя, что свою ошибку я понял, больше подобного не повторится.

– Отдайте пистолет, – поставил условие Савелий.

– Я не хочу остаться безоружным, когда он встретится, – воспротивился Эмиль.

– Извините, тогда и я не стану посвящать вас в свои планы. Я тоже боюсь. За вас.

Эмиль вздохнул тяжко, ушел в свою комнату и принес пистолет:

– На.

– Вот и хорошо. – Савелий забрал оружие. – А теперь выскажу просьбу и к вам, Эмиль Максимович. Разрешите всем девушкам жить пока у вас. Так будет лучше и для них, и для... всех.

– Для вас? – подал голос догадливый Лешка.

– Это разумно, – догадался о планах Эмиль. – Девочки, места у меня достаточно, разместимся.

– Отлично, – встал Савелий. – Тогда я пошел. Варя, передачу начинаешь делать прямо с утра. Желательно к вечеру ее смонтировать и выпустить в эфир.

Эмиль вышел проводить Савелия. У подъезда оперативник остановился, закурил. Запрокинул голову и устремил взгляд в черное небо. Не уходил. Эмиль не торопился расспрашивать его. Вернее, не знал, с чего начать. Но тот заговорил сам: