Сплин. Весь этот бред
Шрифт:
Все того же ждут самолеты
Девочка с глазами из самого синего льда
Тает под огнем пулемета
Должен же растаять хоть кто-то
Скоро рассвет, выхода нет,
Ключ поверни – и полетели,
Нужно писать в чью-то тетрадь
Кровью, как в метрополитене
Выхода нет, выхода нет
Где-то мы расстались, не помню,
В каких городах,
Словно это было в похмелье
Через мои песни идут и идут поезда,
Исчезая в темном тоннеле
Лишь
Скоро рассвет, выхода нет,
Ключ поверни – и полетели,
Нужно писать в чью-то тетрадь
Кровью, как в метрополитене
Выхода нет, выхода нет
Сколько лет пройдет, все о том же гудеть проводам,
Все того же ждать самолетам
Девочка с глазами из самого синего льда
Тает под огнем пулемета
Лишь бы мы проснулись с тобой в одной постели
Скоро рассвет, выхода нет,
Ключ поверни – и полетели,
Нужно писать в чью-то тетрадь
Кровью, как в метрополитене
Выхода нет, выхода нет
Дай, Джим, на счастье лапу мне, [1]
Пока фонарь горит в моем окне,
Пока мой кофе не совсем готов,
Пока соседи вызовут ментов
Дай, Джим…
Дай, Джим, на счастье лапу мне,
Все времена остались в стороне,
И часовые на своих постах
1
Строка из стихотворения С. Есенина.
Забили стрелки на моих часах
Дай, Джим…
Дай, Джим, на лапу счастья мне,
Любовь не может двигаться в цене,
Любовь всегда одна, ни выстрела, ни вздоха,
Любовь – это когда хорошим людям плохо
Дай, Джим…
Любовь – это когда хорошим людям плохо
Ты просто вышли мне наколку,
Если не с кем выпить виски с колой,
Если не с кем снять двух девок на ночь,
Не с кем спеть под утро пьяным
Времени совсем в обрез,
А ты опять спешишь на Пер-Лашез
Джим…
В огне твоих расширенных зрачков
Исчезнут города и океаны
Из темноты глядят на нас
Глаза Марии и глаза Хуаны
Придуманные люди за окном
Диктуют нам последние страницы
Все ночи напролет глаза
Марии и Хуаны будут сниться
А ветер гонит снежный ком
А ветер гонит снежный ком
А ветер гонит снежный ком
Несет над городами и домами
Они
Идут по жизни босиком
Идут по жизни босиком
Трясут пустыми рукавами
На белом поле незаметен снег
На черном – незаметны наши тени
Всего две линии вперед
Две линии вперед – и мы у цели
В огне твоих расширенных зрачков
Исчезнут города и океаны
Из темноты глядят на нас
Глаза Марии и глаза Хуаны
Прощай Мария, прощай Хуана.
Прощай Мария, прощай Хуана.
«Альтависта». 1999 г
В одном из домов – там, где кофе и сигарета,
Те, кто придут узнать, что нас нет – простят нас за это
В этом году такое жаркое лето
Там наверху тихо течет раскаленная крыша
Окна открыты, на коврике мышка спит
Будет гроза – молнии ждут сигнала контрабандиста
На глубине прорвется сквозь сеть твоя Альтависта
И ты сыграешь азбуку Морзе
Симфонию Глюка
На клавиатуре
Так что навсегда уходя
Так что навсегда уходящее солнце замрет
В этом жарком июле
Альтависта
Альтависта
Альтависта
Я помню только комнату и стол
И желтый свет над ним
Я помню, как разбился на куски
Твой глиняный кувшин
Не спеши
Нам остается сделать ход
На линию вперед,
И нам помогут молоко и мед
Молоко и мед
От неба до последних этажей
Совсем подать рукой
Тебе давным-давно пора забыть
О том, кто я такой
Но постой
Ты не бросай стихи в огонь,
Огонь их не возьмет,
Тебя согреют молоко и мед
Молоко и мед
Я помню только комнату и стол,
И ключ дрожит в руке
Как будто я опять забыл зажечь
Фонарь на маяке
Вдалеке
Уже сигналят корабли
Весна растопит лед
И нас покинут молоко и мед
И нам помогут молоко и мед
И нас согреют молоко и мед
Молоко и мед
Разрезан на осколки,
Разбит на лоскуты,
Не пью и не курю
До наступления темноты —
Лучше бы пил
И курил.
Мой друг не пьет и не курит,
Лучше бы пил и курил,
Держал бы дома что-нибудь такое,
Я бы чаще к нему заходил —
Лучше бы пил