Сплошные сложности

Гибсон Рэйчел

— Я сменила твой рингтон, — сказала она Марку, когда они лежали в кровати и смотрели «Большой переполох в маленьком Китае». Для хоккеиста Марк на удивление хорошо запоминал диалоги.

Он взял телефон с тумбочки и набрал номер. Из сумочки Челси заиграла «Сложность» Пинк.

Перевод

— Ты — сложность. Это точно.

— Это ты сложность.

Марк взял ее за руку и поцеловал пальцы.

— С тобой были сплошные сложности с той секунды, как ты появилась на

моем крыльце.

И снова Челси спросила себя: куда заведут эти отношения?

В субботу через неделю после вечеринки в честь Кубка Стэнли Марк удивил ее двумя билетами на «Оклахома!», и сердце одержало еще одну маленькую победу.

— Тебе нравятся мюзиклы?

— Ага.

Ну и врун.

После представления он привез Челси к себе домой и, вместо того чтобы уложить в постель, взял ее за руку и провел по темным коридорам. Открыл раздвижную дверь в так называемую гостиную — пустую. Лишь Кубок Стэнли стоял на полу в середине белого ковра. Бутылка «Дом Периньон», окруженная льдом, украшала вершину Кубка. Белая хрустальная люстра отбрасывала блики на сияющее серебро.

— О, Боже, — Челси подошла к трехфутовому трофею. — Ты все-таки взял его.

— Да.

Она оглядела пустую комнату.

— Я думала, что с Кубком все время должен быть представитель Зала славы.

— Не все время. — Марк подошел к ней сзади и обнял своими длинными руками за талию. — Все другие парни брали Кубок в стрип-клубы или спортивные бары. Уолкер принес его на вершину «Спейс-Нидл», а Даниэль ездил с Кубком по городу в автомобиле с откидным верхом. Каждый, кто мечтает выиграть Кубок, всегда мечтает о том, что он сделает с ним. Сейчас я воплощаю свою мечту в жизнь. — Он поцеловал ее в волосы. — Если ты не против, я бы хотел разбрызгать шампанское на твое обнаженное тело и заняться с тобой любовью перед Кубком.

— Ты всегда мечтал об этом?

Марк покачал головой, касаясь губами макушки Челси:

— Это лучше того, о чем я мечтал.

Она потянулась к молнии сарафана на спине. Сердце Челси внезапно стало таким большим, что в груди заныло, и в это самое мгновение в этой самой комнате, она не могла вспомнить ни одной стоящей причины, почему когда-нибудь могла захотеть оставить этого мужчину. Из всех, кто заслуживал разделить с ним этот момент, Марк захотел разделить его с ней.

Платье соскользнуло к ногам, и Челси оказалась в лифчике, трусиках и босоножках из змеиной кожи на десятисантиметровых каблуках.

— Туфли оставь, — сказал Марк, доставая бутылку шампанского и снимая мюзле. — Они меня возбуждают.

Насколько Челси могла заметить, его возбуждало все.

— Ты так прост.

— И доступен.

А вот это вряд ли. Она отбросила лифчик и трусики в сторону, пока Марк придерживал пробку большим пальцем.

— Ковер будет мокрым и липким.

— Ты будешь мокрой и липкой. — С легким хлопком пробка пролетела через комнату и ударилась о закрытые занавески. Над горлышком бутылки появился легкий дымок,

за которым последовала пенная струя. Подняв бутылку к губам, Марк сделал несколько длинных глотков. — Закрой глаза.

Челси так и сделала, и ей в грудь ударили холодные брызги шампанского. Оно пахло как лепестки роз.

— Холодно, — пожаловалась она.

— Через секунду я тебя согрею.

Он наклонил голову и поцеловал ее, поливая их обоих шампанским. Оно текло по закрытым глазам и щекам Челси. От контраста холодного шампанского и горячего рта Марка ее соски напряглись, а желание собралось между бедер. Марк отбросил в сторону пустую бутылку и провел руками и губами по мокрому липкому телу Челси.

Сейчас его прикосновения казались странным образом иными. Легче. И он задерживался на каждой чувствительной точке тела своей женщины. Он не торопился — без спешки делал свое дело. Даже когда Челси начала срывать с него одежду, и он оказался обнаженным, как и она. Марк провел языком по ее плечу и шее. Провел губами по груди к животу, затем уложил рядом с Кубком Стэнли. Лучи света играли на груди Челси, животе и лице.

Марк оторвал губы от ее бедра:

— Ты принимаешь противозачаточные?

Она знала, почему он спросил, и мысль о горячей плоти на горячей плоти чуть не заставила ее кончить.

— Я прошла ежегодный осмотр и сделала укол Депо-провера как раз перед переездом сюда. Так что чиста как девственница.

Он улыбнулся.

— После аварии мне сделали всевозможные анализы. Я чист, но не совсем девственник. — Он начал опускаться, пока его лицо не оказалось прямо над лицом Челси. — Ты мне доверяешь?

— Да. А ты мне доверяешь?

Вместо ответа, он скользнул в ее тело: горячая плоть в объятиях горячей плоти. Так хорошо, что Челси застонала:

— О, Боже.

Марк обхватил ее лицо ладонями, глядя в глаза.

— Ты и Кубок, — сказал он. — Две мои самые большие фантазии. — Поцеловав кончик ее носа, он медленно двинул бедрами, входя в нее и подводя к самому сладкому оргазму в жизни. Все тело Челси откликнулось на его прикосновение, загораясь огнем и теряясь в наслаждении. Марк входил в нее снова и снова. Толкая к оргазму. В точке взрыва ее сердце и душа разлетелись на мелкие кусочки, и Челси выкрикнула имя Марка. И когда все закончилось, он взял ее за руку и повел в душ. Его прикосновения были еще нежнее, чем раньше. Нежнее, чем когда-либо.

— Спасибо.

— Спасибо тебе, — Челси вытерла ему спину и плечи. — Я просто потрясена, что ты захотел разделить эту ночь со мной.

— А с кем еще? — Он взял из ее рук большое пушистое полотенце и набросил ей на плечи.

— Ты осталась со мной, когда я пытался заставить тебя уйти. — Он заглянул ей в глаза. — Это для меня кое-что значит.

— Что?

— Не уверен. Может быть, это значит, что ты упрямая. — Он заправил влажную прядь волос ей за ухо. — Или, может быть, что ты любишь изувеченных хоккеистов.