Спор на сердце
Шрифт:
Во-вторых, что это на него нашло меня «проведать», если мы все еще в небывалых терках с ним.
В-третьих, к чему эти цветы: загладить вину? Но с чего бы?
В-четвертых: почему он так негативно относится к Тарасу?
– Вы что, встречаетесь? – задает вопрос Матвей, и я отчетливо слышу, как дрожит его голос. Как едва уловимая дрожь появляется на его последнем слове. Мне становится
– Тебе-то какое дело?
– Любопытство никто не запрещал, – парирует Матвей.
– Как и лезть в чужую жизнь?
На долю секунды парни замолкают, буравя друг друга взглядами. Я ощущаю, как по моей коже пробегает табун тревожных мурашек. Напряжение между Тарасом и Матвеем, видимо, возникло не прямо сейчас. Но когда? И что произошло между ними? Эту загадку мне придется разгадать, кажется, в одиночку.
– Ты не ответил на мой вопрос. – Матвей делает шаг вперед, сокращая дистанцию. Они с Тарасом одного роста и телосложения.
Они смотрят друг на друга с ненавистью. Вот это да!
– Как и ты, – усмехается Тарас.
Дело пахнет керосином. Да, это точно.
– Но я первым задал вопрос, – упрямо говорит Матвей.
– И что? Мы в детском саду?
– Хватит! – прерываю их я. – Вы вообще оба не должны тут находиться. Это женское общежитие.
Парни смотрят на меня. Я в ужасе слежу за их реакцией и думаю, думаю, выискивая ту самую мысль, которая могла бы привести меня к правильному ответу.
Проходит еще секунда, и Матвей фыркает:
– Да не боись. Я не буду уводить твою девку. Она не в моем вкусе.
– У нее есть имя, – со злостью отвечает Тарас. – Ее зовут Лера!
– Да ты, я смотрю, начал кипятиться? Расслабься, – с издевкой продолжает Матвей, – у тебя нет причин думать, что мы с тобой враги.
– Да ну?
Ой… сейчас что-то будет.
А у меня, как всегда в самых напряженных ситуациях, напрочь отключается мозг. Я и слова не могу вставить, словно теряю дар речи.
– Ты давай не быкуй.
– А ты не беси меня.
– А то что?
Матвей делает еще один шаг, вплотную подходя к Тарасу. Я отчетливо вижу, что Матвей пытается вывести его на конфликт, но зачем это нужно Матвею? С чего вдруг он ведет себя как полнейший кретин? Складывается впечатление,
Глаза Тараса метают молнии – и в следующую секунду парни вцепляются друг другу в куртки. Каждый из них не хочет уступать другому, они кряхтят и сопят. Из моих рук падают букет и пакет.
– А ну прекратите! – Я пытаюсь вмешаться, но у меня ничего не получается. Я боюсь, что получу от кого-нибудь из них шальной удар, но все же цепляюсь тонкими пальцами за их плечи. – Ну пожалуйста, хватит!
Слышу, как хлопает дверь на лестнице. Сердце замирает.
– А ну живо внутрь, – хватая их за рукава, я тащу обоих в комнату, – я кому сказала!
Парни слушаются меня, вваливаются в комнату. Вмиг подобрав с пола пакет и цветы, я захлопываю дверь, успев отметить, что по коридору кто-то идет.
Сердце мое вот-вот выпрыгнет из груди. Пытаясь унять его, я приваливаюсь спиной к двери. А парни продолжают бодаться.
– Умолкните! – прошу я, но те ни в какую. Они задевают стул, который с грохотом падает на пол. Слышится стук в дверь. – Тихо! – вполголоса командую я.
Мы замираем. Все трое.
Черт. Это явно кто-то из руководства общежития. В этом нет сомнений…
– А ну, живо прячьтесь, – приказываю я, и парни забегают в ванную, плотно прикрывая дверь.
Я поправляю одежду и подхожу к двери. Открываю ее и вижу, что была права.
На пороге стоит администратор. Она не просто сидит вроде консьержа на вахте и следит, кто вошел в общежитие, кто вышел. Она отвечает за порядок. Это Мария – рано поседевшая женщина средних лет, невысокого роста, всегда элегантно и просто одетая: пуловер серого цвета с белой рубашкой, прямая юбка ниже колена. У Марии плохое зрение, отчего она носит очки с толстыми стеклами. Все девчонки в женском общежитии ее любят и уважают, прислушиваются к ней как ко второй маме. Но вот если ее разозлить или же нарушить правила, то наказания не избежать. А я совершенно забыла, что первое правило общежития гласит: никаких гостей противоположного пола без разрешения Марии! Сдается мне, ни Матвей, ни Тарас, естественно, этого разрешения не спрашивали…
Конец ознакомительного фрагмента.