Спой, маркитантка!
Шрифт:
Он стоял подле, поглаживая того по гриве и не сводил глаз с рыжеволосой красавицы. Та с подругами что-то взволнованно обсуждала, пока военные товарищи договаривались о ночлеге в деревне. Серж же вновь заметил внимание Данилы. Он видел беспокойный взор друга, печальное лицо и будто догадывался о причине.
– Хороша, - поддержал он.
– Только не пойму, которая из них так очаровала тебя.
– Солнце... Такая яркая,... аж глазам больно, - ответил тот, так и глядя в её сторону...
И потом, все два дня пути, пока не прибыли на место, где
– Это мамка Дина, - сообщил уже за ужином у общего костра Серж и протянул одну из мисок супа, которые взял у раздававшей еду супруги гусара себе и ему.
– Что за мамка?
– с удивлением взглянул Данило.
– Их мамка, - кивнул Серж в сторону пожилой женщины и трёх подруг, которых спасли от французов...
Те сидели у иного костра, греясь и кутаясь в предложенные им солдатами мундиры. Видя, что друг не понимает, о чём идёт речь, Серж сел рядом и стал тихо говорить, поедая свой суп:
– Девки у мамки Дины чудесные! Посещал её дом в Петербурге, пока они не уехали в путешествие. Я ещё не сразу вспомнил её. Мамку Дину не так часто видел, а девиц её, других правда, да...
– Девиц?
– смотрел задумчиво в сторону рыжеволосой красавицы Данило, а душа неприятно сжималась.
– Отдохнут, а там можно в шалаш к ним наведаться, - хихикнул Серж.
– Ты ведь жаждешь,... вижу.
– Поглядим, - стал есть суп Данило и вдруг будто опомнился, взглянув в весёлые глаза друга.
– Жажду?!
– Ай, а кто даму соблазнил в лесничем доме?
– смеялся тот.
– Я не соблазнял, она сама. Ты её проводил, удалось пообщаться?
– И не только, - хвастливо улыбнулся Серж.
– Три ночки сладкие вместе провели, да убедилась она, что хоть я и не блещу сей красотой внешней, как ты, а любовник — хоть куда!
– Умоляю, избавь от подробностей, - поразился Данило, а пока ел, невольно всё равно наблюдал за грустной и молчаливой среди подруг рыжеволосой девушкой.
Порой казалось, находится она здесь по принуждению судьбы, порой — по желанию. То улыбалась подругам и мамке Дине, что-то рассказывающим, то будто мечтала о чём, глядя на игру огня костра...
Глава 7
На следующий же день мамка Дина отправилась с девушками в близлежащую деревню. Пустая повозка, на которой они уезжали, вернулась с ними в полк к вечеру со множеством всяческого товара. Довольные военные тут же окружили, радостно восклицая и рассматривая то пуговицы, то нитки, а то и овощи...
– Осторожно! Осторожно!
– строго прикрикнула мамка Дина, оттолкнув пару солдат в сторону от повозки.
– За плату получите всё, что сердце желает! Не забывайте, кто мы! Мы служили маркитантками у французов!
Военные соглашались,
Стоя в стороне ото всех, Данило облокотился на берёзу и вновь любовался рыжеволосой красавицей. Она стояла с корзинкой овощей, смущённо улыбаясь некоторым обращающим на неё внимание гусарам. Те же будто не решались подойти ближе, но мамке Дине пытались прошептать свои вопросы.
Мамка Дина смеялась, толкая их в грудь, и не отказывала, воскликнув один раз так, что и Даниле стало слышно:
– Озорники какие! Обождёте! Шалаши ещё не поставили!
– Видать, теперь они маркитантки у нас, - встал рядом с другом Серж, но Данило молчал, будто не слышал.
– Софьей звать,... я узнал, - прошептал тогда Серж, и губы друга повторили очень тихо это имя.
– Ишь, какие платья купили, - обратил он внимание на одежду, в которой девушки вернулись в полк из деревни.
– Грудь вздымающаяся так и видна, соблазнительно...
– Кто им сие продал?
– задумчиво молвил Данило, любуясь, как Софья, отдала корзинку жене гусара, что занималась готовкой еды.
Сев на пенёк возле хихикающих с гусарами подруг, Софья несколько раз коснулась своей косы, но та будто стягивала волосы так туго, что не вытерпела она больше и распустила её. Данило аж затаил дыхание, представляя то наслаждение, которое чувствовала Софья...
Волосы её волнистыми волнами разлились по плечам и вздымающейся груди... Свобода... Покой... Всё манило куда-то, где звуки вокруг даже будто стихли. Оставалась одна умиротворённость и... мечта, к которой Данило так хотелось хотя бы слегка прикоснуться...
И всё же очень скоро, чуть съёжившейся от прохладного ветра Софье, один из гусар предложил свой мундир. Он прикрыл им её плечи, сел рядом на траву, но молчал, покусывая сорванную травинку и поглядывая на неё. Софья благодарно кивнула, улыбаясь в ответ, но взгляд взволнованно блуждал вокруг, возвращаясь то к подругам, то к занятой беседами с военными мамке Дине...
Вскоре шалаши были расставлены, ужин готов и все расселись вокруг есть. Данило принял от одной из подруг Софьи, вызвавшихся помочь кухарке, миску супа и сел подле Сержа, слушая рассказ мамки Дины, но невольно наблюдая за Софьей. Вновь и вновь возвращался к ней его взгляд... Он часто встречался с её, не менее взволнованным и будто печальным...
– Думаю, и переход через Неман был знаковым, - рассказывала мамка Дина.
– Проливной дождь лил, как никогда. Чуть ли не двое суток лил! Дороги и поля затоплены. Та жара, что стояла, сменилась холодом. Лошади падали, как мухи. Много погибло их той ночью. Солдаты же принуждены были оставаться на ногах до утра. Мы не могли в тот ливень даже согреться у огня. Костры тут же потухали. На заре же, окоченелые, промокшие до костей, измученные все были похожи не призраков или потерпевших кораблекрушение.