Справедливости ради
Шрифт:
Мать закивала, отец нахмурился, а Дженни посмотрела на плиту, что стояла у другой стены кухни. И в тот момент ей пришло осознание. Все эти обнадеживающие слова, которым так хотелось верить, никак не могут относиться к ее брату. Марти знал, что с ним может сделать отец. Он знал, что отец обязательно сделал бы это. И те наивные объяснения, которыми она заполнила последнюю ночь, теперь казались особенно глупыми и детскими.
– В любом случае начать мы можем только утром. Мы соберем людей – чем больше, тем лучше. Завтра воскресенье, многие будут дома. Я вызову поисковую
Он уже встал из-за стола и направился к выходу, когда решил добавить:
– И я думаю, к этому времени ваш сын вернется сам. Так что мне останется только прочитать ему лекцию по правильному поведению.
«Собаки – это хорошо, – подумала Дженни. – Собаки помогут».
– Душно сегодня, – снова заметил офицер, когда все трое вышли на улицу.
А под утро, когда до его приезда оставался всего лишь час, пошел ливень. Он был первым за прошедшие две недели и, впервые за последний месяц, настолько сильным. Шум воды, хлеставшей по крыше, разбудил Дженни, и к моменту, когда она все поняла, из ее широко раскрытых глаз полились слезы. Можно было убрать подготовленную для поисков одежду. Собаки не помогут.
С тех пор дожди возвращались регулярно. Не возвращался только Марти. Через две недели активных поисков офицер Стивенсон вновь посетил их дом. Докладывая о результатах, а точнее, об их отсутствии, он снова не смотрел родителям в глаза, в этот раз стыдливо пряча взгляд среди своих пальцев.
После этого отец, крепко стоящий на ногах все эти две недели, запил сильнее, чем когда-либо прежде. Мать, в свою очередь, почти не изменилась. По крайней мере, не подавала виду. Но однажды, зайдя на кухню, Дженни застала ее, сидящую за столом.
– Все в порядке? – позвала она маму, на что та, быстро опустив голову, подтянула к себе один из многочисленных журналов. Светлая челка закрыла глаза спереди, а руки, костяшки которых она приложила к вискам, сбоку. Но гравитация сделала свое дело, и Дженни увидела то, что мама так старательно пыталась скрыть. На странице, куда она смотрела, стали появляться и расти темные пятна. Прошло мгновенье, прежде чем Дженни поняла – это капали слезы.
«Минус один», – снова подумала она, записывая это число в тетрадь. Ответ на последний пример.
Покончив с математикой, Дженни перешла к биологии. Пятница подходила к концу, впереди маячили выходные, но каких-либо других дел, кроме учебы и расклейки листовок, все равно не было. Да и здесь за нее решил дождь.
Заняться чем-нибудь еще ей раньше предлагали друзья. Последний раз – две недели назад.
– Я уже пропустил его раз сто! – кричал Кевин, когда он, Дженни и еще одна их подруга Мисси спорили после уроков. – Сегодня пошлите в кино!
Рыжий и очень бледный, он мгновенно вспыхивал розовыми пятнами, когда волновался. И большими, и маленькими. Фраза «Буквально на лице написано»
– Кино?! – возмущалась Дженни. – А листовки?
– Я уже устал их клеить! Все равно от них нет толку, – Кевин отошел от нее на шаг назад и чуть не угодил в лужу. Перед школой, недалеко от входа, их было в изобилии.
– Что это значит? – спросила Дженни. Дождь закончился совсем недавно, но солнце уже успело выглянуть и теперь светило ей в глаза. А может, те заслезились вовсе не от этого.
– То и значит, – ответил мальчик. Он повернулся к Мисси: – Так ты идешь?
Девочка, пухленькая и низенькая, мечта всех бабушек, завертела головой, замотала косичками. Наконец, она сказала:
– Извини, Дженни. Я давно хотела посмотреть Стального Гиганта.
И они ушли.
– Друзья познаются в беде, – жалела ее в тот вечер мама. Как именно эта фраза должна была помочь, Дженни не знала. Ей от этого стало только хуже. Но, может быть, думала она, Кевин и Мисси просто не понимают, насколько большая у нее беда. Что это ни камень, ни валун. Это гранитный купол или даже сфера, внутри которой ей теперь предстояло жить. Где было сыро и холодно. Где не хватало воздуха. И единственное, что ей, Дженни, оставалось делать – это ковырять измученными ногтями твердую породу в надежде когда-нибудь увидеть просвет.
Дождь, из-за которого люди в западной части Джертона не найдут утром новых листовок, закончился далеко затемно. Дженни не спала и в это время сидела в комнате брата. Подобрав под себя ноги и обняв подушку, она разглядывала стену. Плакаты, постеры, вырезки из журналов, маленькие записочки, сделанные Марти, смешные картинки, нарисованные Тони и большой кусок картона с числом 42 посередине. Неужели Марти никогда больше не повесит на стену что-нибудь еще?
Ногти начали крошиться.
Глава 2
Библиотека в младшей школе, как и ее бумажные обитатели, казалась светлой и воздушной. Белые полки пестрили яркими корешками совсем еще тонких книг, где на страницах частенько мелькали картинки. Ими же были украшены и стены. Даже пол мог похвастаться цветными отпечатками ног, подсказывающими юным читателям, куда им следует идти.
– А эту ты читал? – спросил Марти, указывая на одну из книг. Кроме названия «Ветер в ивах», на обложке красовались крот, мышонок да жаба, все в костюмчиках и ботинках.
– Конечно! – отвечал Тони, слегка возмущаясь бровями: – Мистер Пуп.
– Понял Вас, Мистер Козявка, – смеялся Марти.
В тот день каждый из них утащил домой по экземпляру Робинзона Крузо. А уже через две недели Крузо вернулся на место. Теперь, шныряя между полок, Марти и Тони охотились на что-то похоже. И такое им удалось поймать. Тоже про остров, тоже про выживание на нем, но только теперь главными героями были дети, такие как они, и внутри оба подпрыгивали от предвкушения. Она называлась Повелитель Мух.