Справедливости ради

Newborn Kelly

— Ничего себе! — почти присвистнув, удивился Макс.

— Да. Я не понимала, что хочет узнать Андрей. Он всё говорил о какой-то травме в детстве Олега. Но я этого не помнила. Лёша всё рассказал. И это сильно ударило по мне. Я попросила его побыть со мной, чтобы не сойти с ума от навалившегося в одно мгновение.

— Всё нормально, — он нежно мне улыбнулся и взял за руку. — Жаль, что меня не было рядом, — такой тёплый взгляд. Тут мне принесли обед. Я стала есть. И даже с Максом поделилась.

Мы ещё поболтали. А незадолго до прихода моих гостей, Макс сказал:

— Я отъеду по делам, дам вам пообщаться. Но я вернусь, — улыбнулся, наклонился и поцеловал меня, а потом вышел.

Минут

через пять, раздался стук в дверь.

— Можно? — заглянув, спросил Алексей.

— Да. Входите, — Лёша вошёл. И за ним мужчина в возрасте.

Николай Алексеевич Цветков

Он посмотрел на меня таким серьёзным взглядом.

— Добрый день, — его приветствие прозвучало командным тоном, что у меня тело вытянулось, будто по стойке смирно.

— Добрый день.

— Ангелина, это мой отец — Николай Алексеевич. Папа, это Ангелина.

— Приятно познакомиться, — сказала я, переведя взгляд с Алексея на его отца.

— Взаимно, — вторил он мне, и повисло неловкое молчание.

— Ангелина, папа расскажет тебе… — начал Алексей, но его прервали:

— Алексей, думаю, мы тут сами справимся, — было так странно наблюдать их вместе. Чувствовалось, что теплоты отец-сын в их отношениях нет.

— Хорошо, пап. Расскажи ей всё, как договаривались. Пожалуйста, — ответа не последовало. Только не слишком многообещающий кивок головой. Лёша как-то грустно улыбнулся мне и вышел.

— Мой сын очень дорожит вашим мнением. Считает, что для верного толкования ситуации, вы должны знать всё, — он прошёл и сел на стул рядом с моей кроватью.

— А вы так не считаете?

— Нет. Я считаю, что вам лучше не знать всего.

— Я знаю кто стоит во главе того беспредела, что совершили в отношении моего брата…

— Знать фамилию — это не значит знать всю гнусность, на которую способен этот человек, — мы замолчали. Он внимательно меня изучал. Стало неловко от этого острого взгляда. — В первую очередь, хочу поблагодарить вас, — я удивилась. — После смерти жены, я не стал образцовым родителем, который может заменить мать и выполнять функции отца. Скорее, стремительно терял доверие и любовь сына, — я не знала, что у Лёши умерла мама. Про неё никогда не шло речи… — Вы и ваша семья стали для него больше семьёй, чем я, — мне стало как-то грустно. — Жаль, что у меня не было возможности сказать это вашим родителям, — я кивнула.

— Они всегда были рады Лёше. А я, когда была маленькой, считала, что у меня два брата, — он мне так улыбнулся, что у меня что-то ёкнуло внутри. Может между ними и нет особо душевных отношений, но Лёша сын своего отца. Унаследовал его улыбку — это точно.

— Когда всё произошло с вашим братом, ко мне пришёл человек, — Николай Алексеевич продолжал уже очень серьёзным тоном. — Не сам Горский. Его посредник. Они уже откуда-то знали о том, что мой сын практически член вашей семьи. О том, что ваш брат жив, я не знал… — он посмотрел на меня внимательно, оценивая верю ли я ему. Я никак не отреагировала, и он продолжил: — Горский тогда, конечно, был ещё не в том статусе, что сейчас. Но уже имел власть, связи и авторитет опасного человека. Его фамилия прозвучала сразу и в контексте, что если я не буду сотрудничать — не помогу замять расследование, то вся ваша семья и мой сын лягут рядом с вашим братом, — у меня участилось дыхание и стало бить мелкой дрожью. Собеседник заметил, но не прервался: — Я не хотел идти у него на поводу, и попытался

найти кого-то, кто будет статусом выше него, но… — мне это «но» не понравилось. — Меня усадили в машину и повезли. Я думал, убьют. Но меня привезли на встречу. В ней я не участвовал, сидел в машине с тонировкой, когда очередной посредник говорил с вашим отцом, — это так меня шокировало, что у меня дыхание сбилось. — Ему сказали не соваться в это, иначе он пожалеет. И хоронить будет всю семью, а не только сына. Ну, а мне дали понять, что я хожу по лезвию. Показали фото вас и моего сына. И пообещали, если я попытаюсь снова что-то предпринять, начать присылать мне сына по частям. А вас с семьёй убить, — он прервался на пару минут. Наверное, давая мне переварить услышанное. У меня уже заметно дрожали руки. — Когда все сынки богатых родителей погибли, ко мне пришли снова. Рекомендовали не вспоминать об этом деле. Сейчас понятно, зачем пришли угрожать снова. И почему убийства их деточек не расследовались толком. Они-то знали, что ваш брат жив. И, видимо, знали, что это он очистил землю от этих ублюдков. А ещё, теперь понятно почему они следили за вами всё это время, — у меня всё замерло внутри.

— Следили? — сдавленно выговорила я.

— Да. Видимо, искали вашего брата, но не могли найти. Горский даже пытался вам навредить, когда его сынок погиб. Наверное, думал, что так выманит вашего брата. К счастью, я тоже присматривал за вами, и мне удалось ему противостоять… — на фоне всех событий, произошедших в моей жизни, за столь короткое время, этот разговор становился последней каплей. Я сидела молча с чувством, что я на грани. А он, кажется, ещё не собирался уходить. — Теперь вы знаете всё. Алексей просил меня об этом. Он сказал, что вы очень ответственный человек, с повышенным чувством справедливости. И можете задумать изобличить Горского, — он сделал паузу, и смотрел изучающим взглядом. Наверное, он понял, что Лёша был прав, по моему выражению лица. — Думаю, я не ошибусь, если попрошу вас от своего имени, и имени сына, не пытаться наказать этого человека, — я упрямо поджала губы.

— Чтобы он остался безнаказанным? — его взгляд был таким, будто я разбаловавшийся ребёнок.

— Горский не просто влиятелен и властолюбив. Ради власти, и своего статуса, он смёл на своём пути всё и всех. С того момента, как всё это началось, я следил за ним. Он не позволит никому пошатнуть его устоявшийся миропорядок. Он не брезгует никакими способами. Ну, это вы и сами уже могли понять…

— Значит, он снова сделает всё, чтобы избежать ответственности, — он пристально на меня посмотрел.

— Послушайте, Ангелина, — заговорил он как-то более ласково, чем до этого. — Для того, чтобы противостоять человеку такого уровня, нужно иметь хоть что-то превосходящее, — он наклонился ближе ко мне. — Думаю, снова близок день, когда ко мне придут с угрозами, чтобы держал язык за зубами. Все эти годы, я собирал данные на Горского. Я могу защитить всех нас. Сейчас у меня есть для этого ресурсы и компромат. Но, чтобы уничтожить его, у нас ничего нет… — ну, у меня тоже кое-что есть… — подумала я про себя. Следователь по делу Олега провёл своё расследование. Интересно, где сейчас та папка?

— Значит, надо найти то, что его уничтожит, — я решительно повернулась к своему собеседнику.

— А Алексей не преувеличивал. Вы действительно непримиримы, если что-то решили. Промахнулся только с тем, что вас отрезвит знание всей ситуации в целом.

— Раньше все мы были по одиночке. А теперь мы можем действовать вместе, — он посмотрел на меня ещё более оценивающим взглядом, чем до этого.

— Даже не представляю, что мы можем сделать, чтобы противостоять помощнику Президента — советнику по противодействию коррупции…