Спроси пустыню… Грибное лето в Вязьме
Шрифт:
Сначала Осман решил выкрасть стукача, попытаться его перекупить или выведать секреты под пытками. Но решил не рисковать — исчезновение всполошит шефа разведки, а тут — банальное бандитское нападение в день зарплаты.
Тем временем полковник связался с румынскими коллегами и получил ошеломляющий ответ: Рачев границу не пересекал. Опять запросы… Наконец, кончик ниточки высунулся у пограничного поста с Беларусью: да, здесь «Мерседес» с аудио- и видеотехникой пересек границу пятнадцатого декабря.
«Уплыла рыбка!» — в сердцах стукнул полковник
А еще через некоторое время он узнал об исчезновении Рачева с машиной.
«Я был прав, — писал полковник в рапорте, — только не сумел довести дело до конца… Следует объединить усилия спецслужб государств по розыску болгарского гражданина Добромира Рачева».
Вася Солидол вооружается
А к вечеру вернулся постоялец.
Дядя Вася Солидол аккурат правил на тисках дуло своей «ижевки» 32-го калибра выпуска 1924 года. Досталась она ему от отца, верно служила все годы и умолкла лишь в семьдесят восьмом, когда на охоте попала под гусеницу трактора. Ствол напоминал нечто вроде восклицательного знака, но нигде не дал ни трещинки. Оставалось стянуть цевье сталистой проволокой да вбить пару гвоздей…
Постукивая молотком по изгибам дула, Вася Солидол сосредоточенно думал о недавнем разбойном нападении вооруженной банды — так он окрестил появление незнакомца с пистолетом. «Вот, значит, как? — бормотал он в усы. — Пистолетом в лоб? А мы в ответ шквальным дробовым огнем. Надо только брать с полметра правее цели».
Он приложил приклад к щеке, нацелился в окно — и сразу над медной мушкой мелькнула голова постояльца. Пока Борис Борисыч обтоптывал ботинки в сенях, Вася Солидол вогнал в магазин латунную гильзу с зарядом дроби «двадцатки» и сунул под кровать. Его подозрительность распространилась и на Бориса Борисыча. «Все они крутятся вокруг трупа. Одна шайка», — решил Вася Солидол, однако гостя встретил подчеркнуто внимательно.
— A-а, вернулись? Вижу по лицу — нашли деревеньку. Позвольте узнать, в каком таком местонахождении? И ботиночки вон не загрязнили…
Богумил Рачев подмигнул хозяину, щелкнул себя по горлу — мол, принял уже?
— Нельзя! — серьезно отрезал Вася Солидол. — Участковый приходил. — Он пожевал губами и зачем-то добавил: — С пистолетом приходил. Н-да, паспортами интересовался. А вы мне не изволили даже показать. Непорядок! Выговор схлопотал… Так что, извиняйте: или паспорт, или… кхе-кхе…
— Понял, Васил, понял. Завтра я уезжаю совсем, а паспорт в милиции — я же из другой республики.
Это еще больше испугало Васю Солидола, он тут же связал эти два факта — приезд бандюги с красной рожей и отъезд постояльца. А если и он вооружен? Мелькнула мысль: напоить до упора и связать вожжами.
— Вы это… Борис Борисыч, отдохните чуток, а я сгоняю к Матвеевне за «перваком». Примем на «ниточку» за отъезд, по-людски, а? Бабка, грибочков по такому случаю…
— Не уродились еще грибы, — раздалось из-за печки скрипуче, — капустой обойдетесь, а сало — сам
Вася Солидол, мысленно перекрестившись, выбежал из избы. Матвеевна открыла не сразу, долго гремела засовом, чертыхалась.
— Какого лешего язык распустила? — накинулся с ходу Вася Солидол. — Зачем про труп ляпнула, да еще меня втянула? Шайка это. Тот, мордатый, хотел сначала меня придушить — вот так! А уж потом пристрелить — вот так! — Он ткнул пальцем в лоб Матвеевне. — А уж после сжечь всю деревню.
— Господи! Чего ты к ночи мелешь? — зашаталась от страха бабка. — У меня же сердце…
— Ладно, разбираться сейчас буду. Давай бутылку!
— Так бы и сказал, — враз успокоилась Матвеевна. — Вечно причину выдумываешь: то у тебя дыхание перехватывает, то бабке своей ревматизьму растереть, теперь выдумал банду… Зашел человек попить, слово за слово, а чего ж про труп не сказать, секрет, что ли, какой?
— Тьфу, дура старая! Завтра увидишь, сколько милиции понаедет. Я звонить бегу.
— С бутылкой?
— Бутылка для дела, — перешел на шепот Вася Солидол. — Постоялец мой замешан. Надо его вырубить до утра…
— Ах! Ах! — заахала Матвеевна и прикрыла рот рукой. — А не врешь? Твой постоялец — тип подозрительный, я давно заметила. Погодь, достану одну «смертельную», на дусте и табачном листе — коня свалит. У меня еще с тех пор, когда жив мой-то был, этой отравой его утихомиривала от дебошей. Только сам не пей…
— Тогда давай вторую, нормальную, — потребовал Вася Солидол.
— Дам, дам… Царица Мать Небесная, я же глаз не сомкну…
Вася Солидол, отоварившись, вышел на улицу и услышал за собой грохот, подумал: «Видать, бочкой с капустой решила припереть дверь. Откуда и силища взялась, а все ноет про общую немощь и скудоножие»…
Майор нервничает
Телефонный звонок застал Фидинеева дома за несвойственным для него занятием — исследованием школьных тетрадей сына-пятиклассника на предмет выявления возможных и неизбежных двоек.
Жена ходила на цыпочках, подчеркивая великую значимость текущего момента: наконец-то отец впервые за весь учебный год взялся за сына. Сам сын сидел напротив, гадая, какая последует кара, когда многое обнаружится.
Но дело не дошло даже до степени воспитательного монолога, потому что раздался звонок.
— Как быть? — бубнил в трубку дежурный по райотделу. — Это по поводу трупа болгарина… Требует именно вас. Срочно!
…Спустя некоторое время майор услышал далекий неясный крик, потер лоб, закурил сигарету «Ява», заметив боковым зрением, как жена смела тетрадки со стола и подчеркнуто громко хлопнула дверью.
Пока он ничего толком не мог понять, но вдруг почувствовал всей кожей — началось!
А в трубке с хрипом и кашлем раздавалось:
— Этот… с пистолетом… заодно, видать, с постояльцем. Может, его вырубить? Я от Укусникова, пенсионера-фронтовика… У него с войны еще граната… Тьфу, гранаты нет, но ежели чего…