Спроси у Ясеня [= Причастных убивают дважды]
Шрифт:
Шайтан перешел из своей машины в «Чайку» Высокого Шефа, и его не обыскивали вообще. Что бы это значило? Даже холодок пробежал у него по спине. Еще возле своей машины он достал сигареты, чиркнул зажигалкой, и запись пошла сразу на две кассеты. Подойдя, Шайтан заглянул в просторный салон, спросил:
— С сигаретой можно?
— Кури, — разрешил Высокий Шеф.
А разговор пошел странный и напряженный. Высокий Шеф отпустил даже телохранителя и шофера. И зачем-то рассказал Шайтану, что тот обстрелянный «Ниссан» на Степуринской дороге был не совсем фээсбэшный, что есть такая тайная организация контроля за всеми спецслужбами, сокращенно
Дело пахло керосином, однако Шайтан с умным видом кивал и слушал дальше. Он все никак не мог взять в толк, о чем это бухтит высокий кремлевский урка какая к едрене бабушке, служба РИСК? Неужели он Шайтану большому авторитету, просто задвигает фуфло, арапа заправляет? Да нет, здесь все непросто. У Высокого Шефа какая-то беда, и распутывать эту лажу придется.
Изложенные дальше подробности оказались еще фантастичнее. Четверых бойцов, попавшихся на Степуринской дороге, держали в тюрьме рисковцы и держали в недосягаемости, где-то за территорией СНГ. Но хуже всего что ихний Малин, восставший из пепла, как птица феникс, продолжал ходить по земле.
«Птица пенис», — всплыла в памяти Шайтана шутка студенческих лет. Когда-то давно он получил высшее образование, и теперь идиотская эта аналогия с птицей феникс пришла на ум Шайтану. А подтвердил воскрешение Малина не кто иной, как сам Золтан, то есть исполнитель убийства.
При упоминании этого имени Шайтан вздрогнул. Он хорошо знал Золтана, знал еще как Мясорубова, задолго до начала его международной карьеры киллера. Золтан был диким, и если бы Шайтана попросили убрать этого человека, он бы отказался. Сходняк уже три раза выносил ему приговор, но Мясорубов всякий раз ухитрялся такое затереть! Ну просто учинял в натуре пьяный базар, братва принималась резать друг друга, а он уносил ноги. Воры боялись Золтана, относились к нему с ужасом, близким к суеверному.
И вот теперь Высокий Шеф сообщил, что Золтана тоже держат рисковцы, но сидит он для отвода глаз под чужой фамилией у обычных ментов в сизо Тверского УВД.
Вот такие, значит, пироги с котятами. Сам Мясорубов сидит на «крытой» у него в регионе, а ему об этом даже не стукнули. Совсем плохо дело. То, что вместо какого-то там Малина башку пробили по ошибке похожему на него человеку, — дело обычное. Бардак у нас повсюду, киллер тоже человек, ошибиться может. А вот то, что известный как Золтан Мясорубов сидит в тверской ментовнице под фамилией, — это, кореша мои, посерьезнее будет. Это означает, что действительно пора нитку рвать. Вот только в какую страну, в какую? Ведь теперь такие времена что жиганы и в Австралии достанут.
Шайтан старался побольше задавать вопросов, чтобы, во-первых, его голос лучше записался, а во-вторых, пусть Высокий Шеф пошире раскрутится. Понятно, он скажет столько, сколько хотел, и все же каждое лишнее словечко сейчас против кремлевского урки работает.
Отвечая
Все перевороты делаются руками тех, кого потом убирают. Одних — на пенсию, других — физически. Но ворам в законе пенсию платить не принято. Значит, ему, Шайтану, никакой переворот не нужен. Значит, сам Бог велел ему выходить на контакт с этими ребятами из РИСКа и работать вместе. КГБ они или не КГБ — какая разница!
— Ты теперь моя правая рука, Шайтан, — сказал Высокий Шеф на прощание. — Ты все понял, что я сказал?
Шайтан кивнул.
— Встречаться мы больше не будем. До поры. Связь по старой схеме.
Шайтан стал выходить из машины. И в этот момент из-за поворота дороги вылетел трепаный «жигуль», а за ним «Москвич». Скорость у обоих была под восемьдесят, хотя по всей трассе на этом участке больше шестидесяти не разрешают. «Жигуль», которого занесло на повороте, одновременно тормозя и выворачивая, оказался непростительно близко от «Чайки» Высокого Шефа. «Москвич» занесло не меньше, и, двигаясь по той же траектории он со всей неизбежностью и весьма ощутимо въехал «Жигуленку» в зад.
«Если это ход Высокого Шефа, — успел подумать Шайтан, — то настолько хитрый, что я против него бессилен».
Вся охрана уже стояла с пистолетами на изготовку пистолеты у них были серьезные — не «Макаров» какой-нибудь, а «стечкин». Оба водителя резво выскочив из своих машин, словно и не замечая лимузина с сопровождением. Их обоюдный матюгон был прерван резкий окриком:
— Руки!
Оба замерли, медленно подняли руки, обводя глазами странное собрание у дороги. Пассажиров ни в той, ни в другой машине не было. Шайтан покосился на Высокого Шефа. Тот едва заметно кивнул, и грянуло сразу несколько выстрелов.
Нет, не грянуло, скорее тихо прошелестело все балалайки были с глушаками. И лохи попадали: один на капот, другой наземь, возле колеса. Вот только лохи они или мусора переодетые, он так и не понял. И счел возможным спросить:
— Кто они?
— Не знаю, — сказал Высокий Шеф. — Они меня видели здесь.
«Красиво, — подумал Шайтан. — Даже мы так не работаем».
— На меня теперь повесите? — кивнул он на двух жмуриков.
— Обижаешь, — улыбнулся Высокий Шеф своей знаменитой улыбочкой. И добавил ласково: — Кирюха!
Шайтану велели уезжать первым. В сторону Москвы. Он так и сделал. «Хвоста» не было. Шкаф сидел за рулем и молчал, как будто ничего не случилось. За это все и любили Шкафа.
— Шкаф, покружи еще, — попросил Шайтан. Но «хвоста» не было. Шайтан дал бы яйца себе отрезать, что не было «хвоста».
И это ему тоже очень не нравилось.
Глава восьмая
Белку выручало то, что она много лет подряд быя страстной поклонницей детективов. В последние годы их навыпускали до безобразия много, девять из десяти детективов читать стало просто невозможно из-за их дурного языка и страсть ее несколько поутихла. Но это было и не важно: новые детективы несли в себе мало полезной информации, а все необходимые для жизни знания Белка, как ей казалось, уже имела.