Спрячь. Ищи. Найди. Продай
Шрифт:
Поговорив еще несколько минут, двое мужчин пожали на прощание руки, и Золик, забрав экспертизу, и доказано фальшивую картину, покинул кабинет.
«Эскиз, выходит, подлинник… вот так новость. Ее никто не ищет, в списках она не значится. Насколько я понял, этот тип ее еще не сдал государству. Это шанс, а хороший шанс грех упускать… кто не рискует, тот не пьет шампанского, — думал про себя Фердинанд, шагая по коридору музея. — Главное, все грамотно организовать». [2]
2
кракелюр (фр. craquelure) —
5
Золик, сидевший за столиком в углу небольшого бара, расположенного на периферии центрального района Калиопы, недалеко от его антикварного магазина, поднял голову и увидел, что к нему подходит мужчина, которому он днем назначил встречу.
— Привет, Георг, присаживайся, — Фердинанд жестом предложил своему собеседнику — молодому мужчине, примерно, тридцати двух лет — сесть за столик.
— Привет, Ферди. Говоришь, какое-то деловое предложение есть? — низким слегка хриплым голосом спросил Георг, положив черную борсетку на стол и подвинув стул. Был он крепкого спортивного телосложения, роста немного выше среднего, с крупными, грубоватыми чертами лица, волосы у него были темно-русые, всегда коротко постриженные, и не как не походил на человека, который имеет какое-либо отношение к искусству.
— Мое предложение связано с одной картиной. Мне нужен человек, который мог бы достать ее без лишнего шума.
— И откуда ее нужно достать? — поглаживая щетинистый подбородок, спросил Георг.
— Из одного частного дома. Я тебе сейчас объясню. Человек, у которого она находится, не коллекционер и не связан с искусством. Картина попала к нему случайно, и у него нет никакого провенанса. Кто ее истинный владелец неизвестно.
— Как это так, Ферди? Она ворованная, что-ли? Ты уверен, что она не подделка?
— Я узнал, что она совсем недавно прошла экспертизу. Экспертиза показала, что это подлинник. В официальных базах данных ее нигде нет, так что ее никто не разыскивает.
— И как это так у нее нет никакого провенанса? Это слишком подозрительно как-то…
— Вот поэтому ее нужно взять и проверить — подделка это или нет. Ее могли украсть еще во время Второй мировой войны, а документы уничтожить или потерять.
— Картина, значит, находится в доме этого человека?
— Да, — кивнул Золик и отпил из стакана с холодным чаем.
— Точное расположение знаешь? Может, она в сейфе лежит или у него в спальне? Дом на сигнализации?
— У дома, насколько я смог разглядеть, когда проезжал мимо, обычная сигнализация — у меня дома раньше такая была. Думаю, для опытного человека это не препятствие. А где висит картина, я не знаю. В гости к хозяину я не заходил.
— Задал ты мне задачку, Ферди.
— Ну, как? За дело возьмешься?
— Ну… — поправляя золотую цепочку на крепкой шее, пробурчал Георг, — я, конечно, могу найти нужного человека. А сколько ты можешь предложить?
— Пять штук.
— Пять?
— Чем скорее, тем лучше. Я не знаю, сколько времени картина будет находиться у него дома, так что у нас на счету каждый день.
— Ну, если нужно так быстро… это немножко усложняет дело. Можешь накинуть еще тысячу? Я тогда очень постараюсь, — Георг посмотрел на собеседника исподлобья.
— Это у тебя «экспрессная» услуга, что ли? Накину, если, действительно, постараешься.
— Конечно, постараюсь. Я тебя когда-нибудь подводил, Ферди?
— Пока нет, но это дело особенное. Нужно действовать быстро и качественно.
— Будет тебе и скорость, и качество в одном флаконе. Шесть штук, и по рукам, да?
— Ладно, по рукам. Здесь найдешь адрес, снимок картины и чаевые, — Золик достал из кармана две мятые пятисотенные купюры и запихнул их между страницами глянцевого журнала, лежавшего перед ним. — Там есть адрес электронной почты — как сделаешь дело, отправишь по нему сообщение. По мобильному не звони, я сам с тобой свяжусь.
— В письме нужно что-либо писать?
Фердинанд, не проронив ни слова, ткнул пальцем в одно из заглавий на обложке журнала. Георг прищурился и прочитал фразу «сенсация не по сценарию», красовавшуюся над изображением одной молодой и нашумевшей имагинерской киноактрисы.
Уточнив все детали, Георг забрал журнал, свернул его в трубку и деловой походкой направился к выходу, проходя между двумя рядами столиков. Золик посидел в баре еще некоторое время, не спеша, допивая чай со льдом.
Борис Ховац, в это самое мгновение стоявший в пробке на пути домой, совершенно не предполагал, что своим разговором с Золиком он невольно навел воров на дом Яна Икса. Вопросы по поводу картины, которую Икс нашел на чердаке своего деда, были заданы Фердинандом отнюдь не из простого любопытства.
Впервые он увидел ее почти месяц назад, когда приходил к Ховацу, чтобы оставить полотно на экспертизу. Эскиз нагой девицы в потертой раме, который Золик заметил на рабочем столе главы отдела научно-технической экспертизы НАМСИ, моментально поймал на себе его наблюдательный глаз. От Бориса Ховаца он узнал, что картина может оказаться подлинной работой знаменитого Леонарда Эуса и что ее принес его знакомый.
Золик тогда не решился открыто выспросить, кто этот знакомый и где его можно найти, но сообразил тайком снять на камеру мобильного телефона предполагаемую картину Эуса, пока Ховац куда-то ненадолго отлучился, оставив его одного в кабинете. Он также записал домашний адрес Яна Икса — его он увидел на бумажном пакете из-под какой-то бандероли, в который Элеонора, жена Яна, упаковала картину.
Разносчик пиццы, с бейсболкой на голове и в фирменной рубашке с короткими рукавами, выполнив последний на сегодня заказ, устало вздохнул и уселся за руль старой служебной легковушки такого же красного цвета, как и его одежда, с нарисованными на бортах кусками пиццы. Он только завел двигатель, как у него в кармане зазвонил телефон.
— Алло, — пробормотал разносчик, вытирая пот со лба.
— Привет, Марио, ты где?
— Я еще на работе, что такое?