Шрифт:
Глава 1
Виктория открыла глаза и резко зажмурилась – такое ощущение, будто в лицо направили мощный прожектор. «Чертово солнце», – застонала она, ругая себя за то, что с вечера забыла задернуть шторы. Она вскочила с кровати, закрыла их и снова улеглась, уткнув лицо в подушку, в надежде еще немного поспать. Но закон подлости еще никто не отменял. Сон, как ветром сдуло. Девушка перевернулась на спину и уставилась на хрустальные подвески люстры. Даже в отсутствие солнечного света они переливались и блестели сверкающими льдинками. «Как то платье», – подумала она и эта мысль заставила ее вновь подорваться с постели.
Она накинула поверх крохотной пижамы длинный шелковый халат молочного цвета и, на ходу завязывая его, пулей вылетела из комнаты. Пробегая мимо родительской спальни, на секунду задержалась, приложила ухо к двери, но не услышав никаких звуков, понеслась к лестнице, ведущей на первый этаж. Гладкая прохлада мрамора приятно холодила босые ноги, пока она отсчитывала тридцать ступеней. Девчонка пересекла холл, размером с городскую площадь и направилась в гостиную, где в торце большого обеденного стола, возвышаясь над ним, как гора Маттерхорн, восседал отец. Он был в своем привычном виде – темном костюме, светлой рубашке и при галстуке. «Ну а куда без него». Вперив взгляд в смартфон, родитель звучно прихлебывал чай из белоснежной кружки. Мать, как всегда, сидела на своем положенном месте – справа от него. Подперев голову рукой, она в задумчивости гоняла маленькой серебряной вилочкой по изящной тарелочке кусочек запеканки. В прилично застегнутой голубой блузке с отложным воротником и с уложенными в низкий пучок темно каштановыми волосами, женщина напоминала училку.
«Еще бы очки напялила», – мысленно фыркнула девчонка и, подойдя к столу, выпалила: – Ма, ты купила мне платье?
Родители, как по команде, оторвали взгляды от своих занятий и уставились на нее. Женщина только открыла рот, собираясь что-то сказать, но отец опередил ее.
– Дочь, ты ли это? – с улыбкой воскликнул Александр Владимирович, отложив телефон в сторону. Он сделал очередной глоток, довольно крякнул и поставил чашку на блюдце, – здравствуй, дорогая. А ты чего сегодня так рано? – поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, пошутил: – сдается мне, что в нашем лесу умер самый большой медведь.
Демонстративно проигнорировав его приветствие вместе с шуткой, девушка снова обратилась к матери. Та положила вилку на тарелку и, отодвинув ее от себя, с укором посмотрела на дочь.
– Вика, во-первых, здравствуй, – сказала она, – ты разве не слышала, что отец с тобой поздоровался? А во-вторых…
– А во вторых, – раздраженно перебила девушка. Она с вызовом подбоченилась, сверля ее зелеными глазищами. Смартфон главы семейства издал сигнал входящего сообщения, он взял его со стола и снова уткнулся в него, – ему сейчас не до моих приветствий, – Вика с ухмылкой кивнула на отца и снова уставилась на мать, – я задала тебе вопрос, отвечай.
Родительница стиснула зубы, закрыла и снова открыла глаза.
– Нет, не купила, – ответила она, – его уже кто-то выкупил.
– Что? – девчонка сморщилась, как печеное яблоко, – как это выкупил? Кто? Да я… я же хот…
– Понимаешь, дочь, кто-то внес за него залог, – оборвала ее мать, – иногда такое случается. Продавец сказала, что не может подвести клиента и продать платье другим людям, – стараясь, как можно спокойней, объяснила она.
Александр Владимирович вынырнул из гаджета, вернул его на стол и, обведя хмурым взглядом женщин, спросил:
– Девочки, в чем сыр бор? – затем посмотрел
– Проблема в том, что… – девушка помотала головой, отчего темные волосы заколыхались, будто колосья в поле, – я увидела в «Галерее» платье для выпускного, и попросила ее, – Вика кивнула на мать, – купить его, а она теперь заявляет, что кто-то внес за него какой-то дурацкий залог.
– Господи, дочка, мне бы твои заботы, – усмехнулся отец и невольно закатил глаза, – Викуся, на этом свете нет ничего незаменимого. Не это платье, так купим другое, еще лучше.
– Мне не нужно другое, – дочь топнула ногой, как обиженная маленькая девочка, – я хочу это платье и точка, – она обвела недовольным взглядом родителей и, тыкая в них пальцем поочередно, ультимативно заявила: – если вы мне его не купите, тогда я не пойду на ваш чертов выпускной. Без этого платья он мне триста лет не нужен. Идите туда сами.
– Детка, да не шуми ты так, – Александр Владимирович выставил вперед ладонь, затем посмотрел на жену и спросил: – Оль, ты можешь нормально объяснить, что произошло?
– Ну а что тут объяснять, – хмыкнула супруга, – когда Вика увидела платье, оно еще было в продаже. Она позвонила мне и попросила купить его. Я заехала после работы, но платье уже кто-то выкупил. Не буду же я воевать с продавцами за какую-то тряпку? – женщина вздернула плечами.
– Тогда заплатите продавцу больше, чем оно стоит, – быстро нашлась девчонка, – у вас что денег нет? – воскликнула она и, посмотрев на отца, состроила жалкую гримасу: – Папуль, ты же не последний человек в городе, сделай что-нибудь.
– Малышка, сдалось тебе это платье? – досадливо скривился глава семейства, – хочешь слетаем на выходные в Москву или в Милан, да хоть в Нью-Йорк и купим тебе любое платье, какое только захочешь. Или даже два, а к ним еще приобретем какие-нибудь модные туфли и сумочки. Ты же любишь это дело.
– Не нужно мне другое, – закричала дочь, от злости сжав кулаки, – я хочу только это!
Семейную «идиллию» нарушила домработница, вошедшая в столовую с подносом, на котором стояла тарелка с красиво нарезанными фруктами и две вазочки на тонких ножках с ягодным желе. Поверх ее светло серого платья красовался накрахмаленный белоснежный передник. Ее темные с проседью у корней волосы, собранные в замысловатую прическу на затылке, полноватая фигура и ослабшая кожа век выдавали немолодой возраст. Проходя мимо девушки, она остановилась рядом и приветливо улыбнулась.
– Доброе утро, Виктория Александровна. Что желаете на завтрак?
– Чего? – девчонка повернула голову и уставилась на нее, как на туземку, – ты разве не видишь, что я общаюсь с родителями? Кто тебе позволил вмешиваться в разговор?
– Ой, простите, – смутилась женщина и принялась оправдываться, – я всего лишь хотела узнать, что вам приготовить.
– Да он мне на фиг не нужен, твой завтрак, – в бешенстве заверещала Вика и со всей дури врезала рукой снизу по подносу. Тот взмыл вверх вместе с тарелкой и вазочками, они сделали в воздухе тройное сальто, после чего приземлились на пол. Посуда не совсем удачно, она смачно разлетелась вдребезги, а серебряный поднос, со звоном сделал круг почета и нарыл собой разноцветное месиво из фарфора, стекла, фруктов и желе. Домработница ахнула, прикрыв рот рукой и замерла в оцепенении. За годы работы в этом доме, женщина не раз попадала под горячую руку взбалмошной «царевны», как она мысленно называла ее, но подобное случилось впервые.