Спутники Волкодава
Шрифт:
Некоторое время девочка смотрела ей в спину, едва сдерживая желание броситься следом за матерью. Затем ладная фигурка Нумии скрылась в небольшой роще, и Узитави, вытерев глаза, повернулась и поплелась к Желтому ручью.
6
Хрис уверенно свернул в одну улочку, затем в другую, третью, и неожиданно перед Эврихом открылась просторная площадь, посреди которой высился застывший на сером гранитном постаменте Морской Хозяин. А за бронзовой статуей громадного мускулистого бога мореходов, опирающегося на страшенного вида гарпун, зеленела полоска далекого моря, видимая едва ли не из любого места Аланиола.
— Ух ты! — пробормотал юноша восторженно. — Сила!
— Вот ты и познакомился с одним из крупнейших городов Нижнего мира, — удовлетворенно сказал
— Еще бы не замечать! А уж этакую скульптурищу я тут и вовсе не ожидал увидеть! — Эврих двинулся к Морскому Хозяину, олицетворявшему, казалось, дремлющее могущество водной стихии. — Я как-то, знаешь, несмотря на все твои рассказы, по-иному этот город себе представлял.
— Известное дело, не ты один считаешь, что в Нижнем мире одни выродки живут. А тут и художники, и скульпторы, и поэты не хуже наших, да и простой люд, в общем, тоже злонравием особым не отличается.
— Ага, то-то я гляжу, ты ныне мечом опоясался, на меня тесак нацепил, а за нами двум парням велел неотступно следовать. — Юноша кивнул на вышедших из переулка детин, лица которых природной мягкостью не отличались, а широкие короткие мечи наводили на размышления о том, что ими удобно орудовать в узких городских улочках. — Они нас от хороших людей оборонять будут или от скуки за нами увязались?
— Заметил, стало быть. Хвалю. Поглядывать иногда за тем, что за спиной делается, и в нашем мире не вредно, а здесь так просто необходимо. Потому как помойной ямой тутошние места назвать никак нельзя, но и обольщаться на их счет тоже не следует. Пошли дальше, здесь народ лишь по праздничным дням скапливается, а я тебе базарную площадь показать хотел — там с утра до вечера людей, как головастиков в луже. Есть на что посмотреть, есть к чему прицениться.
Эврих с сожалением окинул взглядом Морского Хозяина, украшенные добротно сработанными вывесками лавки солидных торговцев, куда всякую голытьбу даже на порог не пустят. И невольно подумал, что пошаливают здесь изрядно: двери — топором не враз изрубишь, окошки маленькие, стекленые, прочные ставни распахнуты, но на ночь, видать, запираются. Ему хотелось заглянуть и к ювелиру, и к мебельщику, и в посудную лавку — в этаком городище на товары, со всего света привезенные, посмотреть — и то все глаза проглядеть можно — не оторвешься; столько чудесного людьми понаделано, понапридумано! Но раз Хрис зовет, надо идти, ему виднее, что тут прежде всего осмотреть стоит. Юноша кинул прощальный взгляд на таверну, над которой красовалась кованая рыбина, окруженная надписью: «У Повелителя Морей». Чуть ниже разобрал коряво нацарапанное на стене чем-то острым название: «У Старика» и, радостно ухмыльнувшись, — выходит, и тут шалопаи водятся, — бросился догонять Странника.
Шагая по мощенным камнем улицам, Эврих восторженно пялил глаза на красивые и прочные, совершенно не похожие на здания Феда двухэтажные дома, на одетых в причудливые наряды прохожих, спешащих по своим делам в сопровождении слуг или в одиночку, и чувствовал, что не может оправиться от изумления. С тех пор как он поздним вечером забрел в храм Всеблагого Отца Созидателя и полночи проговорил с Непротой, вся его жизнь чудеснейшим образом переменилась. Находившийся под впечатлением беседы с Хрисом, у которого он недавно побывал по какой-то своей надобности, пастырь настоятельно рекомендовал юноше наняться на службу к Страннику и высказал в пользу этого столько разумных доводов, что мысль запала Эвриху в душу. От старшего брата ему приходилось слышать о Дентате Сертории Панонире самые лестные отзывы, да и о Хрисе тот говорил с уважением. К тому же покинуть Фед одному, в качестве изгнанника, и совсем другое — уйти из города вместе с купеческим обозом, который поведет человек, глубоко чтимый едва ли не всеми горожанами.
Утренний разговор с Хрисом проходил, впрочем, далеко не так гладко, как предсказывал Непра. Странник был на редкость придирчив в выборе спутников, и ученик резчика ему был в пути совершенно не нужен, так что юноше пришлось попотеть, убеждая Хриса, что он годен на нечто большее, нежели залезать девкам под юбки, пить пиво и портить жизнь Хряку. В конце концов ему это все же удалось — Странник признал, что таскать тяжести, ухаживать за мулами и править порученной ему повозкой
Эврих расценил это как первую свою победу и, дабы закрепить ее, из кожи вон лез; тем более что путешествие по Аррантиаде показалось ему чрезвычайно приятным и занимательным. В каждом из десятка городов, встретившихся им на пути, у Хриса были друзья и знакомые, в каждом он продавал и покупал всевозможные товары и, если у него после этого оставалось время, охотно показывал Эвриху местные достопримечательности, рассказывал связанные с ними истории и легенды. Он не делал тайны из своих торговых сделок и несколько раз просил юношу проверить расчеты в его приходно-расходной книге, знакомил с дорожными картами, поручал совершать кое-какие мелкие закупки. Чувствуя, что Хрис присматривается к нему, Эврих старался как можно лучше выподнять его поручения, и это обычно удавалось, поскольку он с детства привык работать не за страх, а за совесть. Видя, что все в обозе, состоящем из дюжины повозок, трудятся не покладая рук, он делал все возможное, чтобы ни в чем не уступать своим более опытным товарищам.
Проснувшись как-то раньше обычного, Эврих обнаружил, что Хрис, вооружившись мечом, скачет по пустынному двору приютившей их на ночь таверны. Понаблюдав за похожими на диковинный танец стремительными движениями Странника, он, набравшись смелости, обратился к нему с просьбой научить его каким-нибудь приемам почти неизвестного в их родном городе боевого искусства. Хрис согласился и, вручив юноше подобранную тут же, во дворе, палку, преподал ему первый урок. Он, по-видимому, рад был появлению напарника и, когда Эврих как следует взмок, предложил ему вставать пораньше и упражняться вместе с ним — мало ли что может пригодиться в жизни! Утренние тренировки с деревянными мечами, которые юноша вырезал под руководством Хриса, еще больше сблизили их, и все же Эврих был изрядно изумлен, когда за несколько дней до прибытия в Аланиол Странник предложил ему отправиться вместе с ним в Нижний мир.
За время путешествия по Верхней Аррантиаде юноша понял, что большинство сделок, заключенных на его глазах Хрисом, совершены им по поручению других купцов. В Певте, например, Странник распродал замки, купленные Нетором Вером у Аферона — лучшего мастера Феда, а в Вариоле — клепсидры и песочные часы, изготовленные Табием Кантом. Он продавал медные блюда, кувшины и кубки, ювелирные украшения и расшитые мастерицами Феда туники, а на вырученные деньги закупал составляющие для изготовления эмалей, бруски олова, резцы для металла и дивные сосуды из искрящегося стекла, секрет изготовления которых был известен лишь мастерам Ликоса. Из дюжины тяжело груженных повозок восемь были отправлены в Фед задолго до приближения к Аланиолу вместе с составленным Хрисом отчетом о продажах и закупках, из чего следовало, что в ближайшее время Странник возвращаться в родной город не собирается Заключенные им по пути к Аланиолу сделки, разумеется, приносили какую-то прибыль, но явно не были целью путешествия, а совершались как бы между делом, мимоходом. Все это, равно как и слухи, ходившие о Хрисе в родном городе, не могло не заинтриговать Эвриха, однако все его попытки разузнать поподробнее о том, куда и ради чего направляется Странник на этот раз, ни к чему не привели. Нанятые Хрисом возчики знали не больше самого юноши и на все его вопросы лишь недоуменно пожимали плечами. Всю жизнь колеся по дорогам Аррантиады, они утратили интерес к делам своих нанимателей и находили любопытство Эвриха едва ли не предосудительным. Ему-то, в самом деле, какая разница, что везти: оловянные кружки, плуги, копченые окорока, муку или сушеных тараканов? Ежели мулы сыты, тележные оси смазаны и дождя не предвидится, так о чем беспокоиться? Хотя юнцу, конечно, все внове, чего с него взять?..
У самого Хриса Эврих до поры до времени спрашивать ни о чем не решался, полагая, что наступит момент и тот, если пожелает, сам все расскажет. Чем ближе подъезжали они к Аланиолу, тем чаще юноша ловил на себе оценивающие взгляды Странника, убеждавшие его в том, что момент этот непременно настанет, и не ошибся. Деревушка, названная почему-то Пепельной Гривой, тем и запомнилась Эвриху, что в ней Хрис наконец раскрыл ему цель своего путешествия и сделал долгожданное предложение сопровождать его в Нижний мир.