Спящая царевна. Совершенно секретно
Шрифт:
А прошли-то по воде буквально несколько шагов… Надо ещё. Надо подальше отойти, чтобы никто не увидел и не понял, где они на берег выбрались.
Андрей покосился на Делию. Нет, так нельзя издеваться над девушкой, даже ради пользы дела.
С шумным вздохом он развернулся, молча сцапал её и подхватил на руки.
Пожалуй, так даже лучше — противовес рюкзаку получается. Только ступать надо очень осторожно, чтобы вместе не загреметь.
— Андрей, не надо, я сама! — взвизгнула царевна, заерзав в его руках.
— Сиди спокойно! — невозмутимо
Делия сердито нахмурила брови, но послушалась — дёргаться перестала.
А ещё через несколько метров, Андрей увидел подходящее местечко, где можно было выбраться на берег — каменистый откос, почти без растительности. А, значит, видимых следов на земле они не оставят и траву не примнут. То, что надо!
* * *
Андрей осторожно поставил Делию на камни, сам выбрался следом. Ледяные брызги разлетелись от его ног, порядком закоченевших. Но думал он сейчас не о себе… И, кажется, это уже начинало входить в привычку.
— Присядь! — велел Беркутов, указав на самый большой валун.
Делия без возражений опустилась на камень, однако, лицо у неё было удивлённое.
А когда он примостился рядом, только немного пониже, а потом невозмутимо взялся за её изящную щиколотку и уложил стройную ножку на свои колени — сначала одну, потом и другую…
О, после этого Андрей изумление царевны так явно ощутил, что даже глаз не нужно было поднимать.
Он чувствовал её ошеломлённый взгляд, чувствовал, как она замерла, даже дыхание задержала, когда его пальцы скользнули по её закоченевшим ступням.
— Согреть надо… — не глядя на неё, пояснил Беркутов. — Потом уже обуваться.
Его ладони бережно растирали ледяные голени, заботливо гладили лодыжки, тщательно массировали каждый маленький пальчик, согревая своим теплом.
Она молчала и не пыталась вывернуться из его рук, но каким-то необъяснимым образом, Андрей чувствовал, как Делия сейчас смущена.
Ещё бы… Вряд ли кто-то в её прошлой жизни позволял себе такое бесцеремонное обращение с особой царских кровей. Но сейчас не до деликатности. Он же просто оказывал необходимую помощь, и всё…
Да, исключительно это. Только вот руки, скользящие по гладкой шелковистой коже, так и норовили подняться к округлым коленям, а потом юркнуть ещё выше, под белые кружева, почувствовать под жадными пальцами манящие бёдра. Беркутову приходилось сосредоточенно следить за собой, удерживать непослушные ладони и отгонять эти неправильные мысли.
??????????????????????????
Но от возможности её касаться бросало в жар, накрывало желанием. Андрей даже посмотреть на неё не решался — справедливо опасался напугать своим голодным взглядом. Слишком красивая девушка, чтобы лаская её изумительные, стройные ноги, помнить о том, что он их всего лишь согреть должен.
Впрочем, всё-таки и полезный эффект от его растираний был — кожа покраснела и стала тёплой. Теперь о здоровье Делии можно не волноваться.
Она
— Наверное, так нельзя с царскими дочками, да? — проворчал Андрей, снова сосредоточившись на её ногах. — Но… что с меня взять? Я не знаю, как там у вас положено. Я же… лесной человек… Надо греть, я и грею…
И вдруг почувствовал её пальцы в своих волосах: коснулась едва-едва, потом зарылась сильнее, погладила ласково. Теперь уже Беркутов замер, забыл, что делал, голову поднял.
— Мне уже тепло, Андрей, — смущённо улыбнулась она. — Благодарю! Можно идти дальше…
Беркутов слышал, что она сказала, но молчал — потерялся в её глазах, не хотел сейчас отпускать, наоборот, хотел и дальше чувствовать её пальцы в своих волосах, и её тело в своих руках.
Позади Делии, у горизонта, неожиданно сверкнула молния, и грозно-ворчливый рокот грома прокатился по седловине, многократно усиливаясь эхом. Андрей изумлённо взглянул в ясное небо над головой, потом на серое марево, стремительно заполнявшее пространство меж двух вершин.
— Да… Надо идти! — Беркутов словно от сна очнулся, тряхнул головой, поднялся.
Делия поспешно обулась. Он тоже. Пока возились с обувью, мысли вернулись к насущным делам.
— Твои проказы? — усмехнулся Беркутов, взглядом указав на грозовые тучи.
Делия передёрнула плечиками как-то неопределённо.
— Ты же сказал, что дождь нам на благо…
— Да, дождь нам нужен, — кивнул Андрей, но в голосе появилась тревожность. — Со следа сбить поможет тех, кто идёт за нами. Только вот… и сами вымокнем, идти будет сложно. Но это полбеды…
Беркутов обернулся к скалистому склону, на который им предстояло подняться — почти чёрные голые камни, а на самой вершине, в тени, даже несколько потемневших, но нерастаявших до конца островков снега.
— Нам с тобой вот через тот перевал пройти надо, — он указал направление, — а там, видишь, какой крутой подъём ведёт к самой вершине? В дождь туда идти… самоубийство. Сорваться можно только так. А здесь оставаться долго тоже нельзя… Опасно. Вертолёт может вернуться. Да и надо до темноты до моей «берлоги» добраться.
— И что нам делать? — испуганно обернулась к нему Делия.
Андрей ещё раз бросил взгляд на перевал, на приближающуюся сизую мглу и подмигнул царевне:
— Придётся успеть до дождя! Попробуем убежать от ненастья…
Беркутов прекрасно понимал, что они не успеют.
Ненастье надвигалось так стремительно, что сбежать от него не было никаких шансов.
Порывы шквалистого ветра набрасывались как голодные псы, трепали полы его куртки, дергали, как проказливые школьники, Делию за косы, бесстыдно задирали подол её платья. Время от времени ураган хлестал с такой силой, что едва не сбивал с ног.