Спящий сфинкс
Шрифт:
— Какое имя?
— Человека, в которого была влюблена Марго. — Изумление, недоверие (быть может, смирение?) сквозило в голосе Силии. — «Иногда мне достаточно просто снова и снова повторять твое имя!» И здесь оно упоминается, наверное, раз шесть. — Силия задумалась, очевидно погрузившись в воспоминания. — Но это объясняет… это объясняет все! Дон, ты читал это письмо?
— Я начал, но тут как раз пришли вы с доктором Феллом. Ну и кто же эта свинья? Скажи!
Но тут, словно полицейский с ордером на арест, на пороге появился молодой врач в сопровождении двух санитаров с носилками.
— «Скорую» вызывали?
Холден мотнул головой куда-то назад. Вновь прибывших встретил доктор Фелл, причем он тотчас же закрыл за ними дверь, и до слуха остальных донесся его громогласный речитатив.
Однако вслед за медиками по лестнице поднимался еще кто-то. Вскоре в дверном проеме обрисовалась огромная сутулая фигура доктора Эрика Шептона, слегка запыхавшегося и с неизменной летней шляпой в руках и нимбом седых волос вокруг лысины. Любезный взгляд и упрямо сжатый рот чем-то неуловимо отличались от виденного Холденом на детской площадке.
— Силия, моя дорогая! — начал с порога доктор Шептон.
Силия не обратила на него внимания.
— Сначала это кажется невероятным! — проговорила она, глянув еще раз на письмо и принявшись складывать его гармошкой. — Но так ли это невероятно? Если вспомнить Марго? Нет. Это до ужаса верно.
— Но… Силия, дорогая!
Силия очнулась.
— Вы всю дорогу в машине не хотели говорить со мной, — продолжал полунасмешливо старый доктор. — Да и я, признаться, не очень-то люблю беседовать в присутствии посторонних, например мистера Херст-Гора. Но я всего лишь сельский врач. Я, наверное, совершаю гораздо больше ошибок, чем хотелось бы думать. И если я где-то ошибся…
— Доктор Шептон, — Силия широко раскрыла глаза, — неужели вы думаете, что я обижаюсь на вас?
Доктор явно удивился:
— А разве нет?
— Я лгала, — сказала Силия с невыразимым спокойствием, скрывавшим боль. — Что же могли подумать вы, да и любой порядочный человек? Они, наверное, арестуют меня, и бог видит, что я это заслужила. — Она на мгновение прикрыла рукой глаза. — Но почему, почему вы не сказали мне?
— Потому что так было правильно, — сказал доктор с резкостью, уничтожившей всю его любезность. — И плевать я хотел на лондонских детективов, я и сейчас считаю, что был прав.
— Доктор Шептон, если бы вы только сказали мне!
Дверь в соседнюю комнату открылась.
У Холдена не было времени ломать голову над значением этих таинственных речей, хотя от него не ускользнули нотки боли и гнева в ее голосе.
Из соседней комнаты на носилках вынесли Торли Марша, до подбородка укрытого белой простыней. Торли так и не приходил в сознание. От его судорожных вдохов простыня часто вздымалась.
Молодой доктор мрачно обернулся к доктору Феллу:
— Надеюсь, вы понимаете, сэр, что нужно поставить в известность полицию?
— Сэр, — встрепенулся доктор Фелл, — разумеется! И можете положиться на мое слово — я самолично доложу в полицию. А что он?
— Не очень-то.
— Что ж, я имею в виду…
— Примерно один шанс из десяти. Осторожней, ребята!
«Нет, не могу я больше слышать эти стоны! — подумал
Силия, снова прикрыв рукой глаза, отвернулась, когда Торли выносили на лестницу. Никто не проронил ни слова. Когда его унесли, по лестнице, поминутно оглядываясь, поднялся сэр Дэнверс Локи.
Локи, облаченный в превосходно скроенный синий костюм, в серой шляпе и серых перчатках, с изящной тросточкой, безмолвно остановился на пороге. Скулы его заострились; во взгляде читалась растерянность.
— Если бы мне только сказали! — всхлипывала Силия. — Если бы мне только сказали!
Доктор Фелл, с трудом протиснувшись в дверь, вышел в переднюю. Лицо его пылало от возбуждения, когда он обратился к Холдену:
— Друг мой, все это зашло слишком далеко. Пора кончать. Эта чертова штука… — И он указал тростью на телефон. — В чем дело? Она какая-то дурацкая — никогда не вызывает тот номер, который надо. Может, у вас лучше получится? Наберете? — прогремел доктор Фелл, запустив пальцы в волосы.
— Конечно. Какой номер?
— Уайтхолл двенадцать—двенадцать.
Все вздрогнули, как от электрошока, при упоминании этого известного номера. Семь раз, щелкая, телефонный диск поворачивался, наконец Холден передал трубку доктору Феллу.
— Центральная полиция? — проревел в нее доктор Фелл, тряся тройным подбородком и вперив яростный взгляд в потолок. — Соедините меня с суперинтендентом Хэдли. Меня зовут… Ах, вы узнали меня по голосу? Отлично. Жду.
Словно не в силах больше выносить душную атмосферу этой комнаты, Силия открыла окно. Поток прохладного воздуха, приятный и очищающий, колыхнул парчовые занавески.
— Хэдли? — проговорил доктор Фелл, держа трубку словно кружку, из которой собирался отпить. — Да, это я. Я насчет этого касуоллского дела.
На другом конце провода что-то затараторили.
— Вот как? — Доктор Фелл был удивлен. — То есть вы только что получили приказ и уже провели посмертное вскрытие? И что это было? Морфин с белладонной? Ах вот как! Отлично!
Доктор Эрик Шептон, уставившись в пол, яростно замотал головой, словно отрицая услышанное. Зато у сэра Дэнверса Локи был вполне понимающий вид.
— Послушайте, я сейчас нахожусь в доме номер 566 по Нью-Бонд-стрит, на последнем этаже, — сообщил доктор Фелл. — Можете подъехать прямо сейчас?
С другого конца провода послышались протесты.
— Если подъедете прямо сейчас, — сказал доктор Фелл, — я представлю вам убийцу миссис Марш, покушавшегося также и на жизнь Торли Марша.
Силия открыла и другое окно, которое поддалось со скрипом. Никто не двигался и не проронил ни слова.
— Разумеется, я не шучу! — ревел в трубку доктор Фелл, яростно вращая глазами. — Здесь находятся несколько моих… гр-рм… друзей, и, возможно, со временем подойдет кое-кто еще. Я собираюсь пока начать рассказывать им историю. Так когда вас ждать? Отлично! — Он с грохотом повесил трубку и, повернувшись к присутствующим, изрек: — Будет Хэдли — будет арест.