Спящий убийца
Шрифт:
Когда майор подавал Гвенде блюдо с сандвичами, она поймала на себе его пристальный взгляд и невольно покраснела. Миссис Эрскин беседовала с Джайлсом, но не спускала глаз с Гвенды, и ее взгляд был одновременно изучающим и подозрительным. Джанет Эрскин, высокая дама с грудным голосом, низким, почти как у мужчины, крепкого телосложения, была в добротном твидовом костюме с большими накладными карманами. Она выглядела старше мужа, но Гвенда решила, что это, может быть, и не так. У нее был какой-то несчастный, загнанный вид. «Бедняжка,
– Искать дом – занятие хлопотное, – сказала она. – Агенты по продаже недвижимости способны так расписать продающийся дом, что покупатель немедленно устремляется увидеть это чудо и чаще всего бывает горько разочарован.
– Вы хотите поселиться здесь, где-нибудь поблизости?
– Да, это одно из мест, о которых мы думали. Потому что здесь недалеко Стена Адриана. Джайлс всегда восхищался Стеной Адриана. Вам покажется это немного странным, но нас устроит любое место в Англии. Дело в том, что мой родовой дом – в Новой Зеландии, и здесь у меня нет никаких связей. И у Джайлса тоже нет привязанности к какому-то определенному месту, он проводил каникулы у многочисленных теток, живших в разных местах. Единственное, чего мы хотим, – поселиться поближе к Лондону, но непременно в сельской местности.
Эрскин улыбнулся.
– Здесь всюду истинно сельская местность. Мы живем изолированно от немногочисленных соседей. Поместья далеко отстоят друг от друга.
Гвенда уловила скрытые нотки грусти в его приятном голосе. И внезапно подумала о его одиночестве в этом краю: короткие зимние дни, завывающий в трубах ветер, окна, наглухо закрытые плотными шторами, и эта женщина с загнанным недобрым взглядом… а соседей мало, и до них далеко.
Потом представшая ее мысленному взору картина исчезла. И опять было лето, настежь распахнутые решетчатые стеклянные двери в сад, и доносящийся оттуда аромат роз, и веселое щебетание птиц.
Она спросила:
– Это старый дом?
Эрскин кивнул:
– Времен королевы Анны. Мои родственники жили здесь почти три сотни лет.
– Дом очень приятный. Вы, должно быть, гордитесь им.
– Он нуждается в ремонте. Налоги не позволяли поддерживать его в надлежащем состоянии. Но теперь, когда дети взрослые и способны сами себя обеспечить, можно подумать о ремонте.
– Сколько у вас детей?
– Два сына. Один в армии. Второй только что кончил Оксфорд. Собирается работать в издательской фирме.
Он посмотрел на каминную полку, и взгляд Гвенды последовал туда же. Там стояли две рамки с фотографиями парней – предположительно восемнадцати и девятнадцати лет – с гордыми добрыми лицами. Фотографии сделаны, видимо, несколько лет назад.
– Они хорошие парни, извините, что я хвалю их сам.
– Они действительно очень милы, – сказала Гвенда.
– Да, – задумчиво проговорил Эрскин. – Думаю, и впрямь дети стоят того, чтобы ради них жертвовать…
– Я полагаю, при этом приходится от многого отказываться?
– Порой от очень многого…
Она снова уловила в его словах некий скрытый смысл, но миссис Эрскин перебила его, спросив властным тоном:
– И вы в самом деле ищете дом в этой части страны? Боюсь, я не смогу посоветовать вам ничего подходящего поблизости.
«И даже если бы знала подходящую усадьбу, то все равно не сказала бы, – подумала Гвенда с внезапной враждебностью. – Эта глупая старая дама просто ревнует. Ревнует потому, что я беседую с ее мужем, и потому, что я молода и привлекательна».
– Это зависит от того, насколько срочно вам нужен дом, – сказал Эрскин.
– Никакой спешки, – спокойно сказал Джайлс. – Мы хотим найти нечто действительно стоящее. В настоящее время у нас есть дом в Дилмуте, на южном побережье.
Майор Эрскин поднялся с места, чтобы принести коробку с сигаретами, стоявшую на столе у окна.
– Дилмут, – сказала миссис Эрскин безразличным голосом, пристально глядя в затылок мужа.
– Прелестный небольшой городок, – продолжал Джайлс. – Вам не приходилось там бывать?
На какой-то короткий момент воцарилась тишина, которую нарушил все тот же безразличный голос миссис Эрскин:
– Однажды, много лет назад, мы провели там летом несколько дней. Нам там не понравилось, слишком расслабляющий климат.
– Да, – согласилась Гвенда. – Нам тоже так показалось. Мы с Джайлсом предпочли бы более бодрящий воздух.
Эрскин вернулся с сигаретами и протянул коробку Гвенде, говоря:
– Вы найдете здешний воздух действительно бодрящим. – В его голосе отчетливо слышалась жесткость.
Гвенда подняла на него взгляд, когда он поднес ей зажигалку.
– А вы хорошо помните Дилмут? – равнодушным тоном спросила она.
Его губы дернулись, словно от внезапной болевой спазмы. Он ответил уклончиво:
– Думаю, достаточно хорошо. Мы останавливались, кажется, в отеле «Роял Джордж»… нет, дайте вспомнить, – в «Роял Кларенс».
– О да, это чудный старомодный отель. Наш дом почти рядом. Он называется «Хиллсайд», но раньше назывался «Сан… Сан… Мэри», так, Джайлс?
– «Сан-Кэтрин», – поправил ее Джайлс.
На этот раз реакция была явной. Эрскин быстро отвернулся. А чашечка миссис Эрскин запрыгала по блюдцу.
– Может быть, вы хотите посмотреть сад? – поспешно предложила она.
– О да, с удовольствием.
Они вышли через балконную дверь в сад, со вкусом устроенный и ухоженный, с длинной оградой и дорожками, выложенными плиткой. Как поняла Гвенда, уход за садом был приятной обязанностью майора Эрскина. Когда он говорил о розах и травяных газонах, его мрачное, печальное лицо прояснялось. Несомненно, работа в саду была его призванием.