Спят усталые игрушки
Шрифт:
Но, предположим, удалось обмануть ее и подкрасться к несчастному животному с расческой. Однако праздновать победу рано. Собачка моментально закатывает глаза и изображает предсмертные судороги. Если все же вы настроены решительно и, не обращая ни на что внимания, раздираете жуткие колтуны на лапах, пуделиха принимается выть. Чем дольше длится процесс причесывания, тем громче и жалостливей издаваемые звуки. Я не выдерживаю через несколько минут, Маша держится чуть дольше, а Аркадий просто ненавидит роль цирюльника, но собачку положено расчесывать хотя бы раз в неделю! Кажется,
– Партия!
Аркадий в отчаянии застонал, потом неожиданно спросил:
– Мать, чем заниматься думаешь?
Ну уж нет, сейчас он попытается свалить на меня работу собачьего стилиста. Сделав вид, что не слышу вопроса, я побежала к себе, по дороге заглянув в Зайкину спальню. Ольга в задумчивости сидела у зеркала. Увидав в нем мое отражение, она поинтересовалась:
– Как тебе кажется, оранжевая помада мне идет?
– Очень.
– А вот Филя утверждает, все оттенки апельсина приводят к несчастью и пользоваться ими нельзя.
– Филипп – шарлатан и обманщик, – в сердцах выпалила я. – Ну ладно Алиска, у нее одна извилина в голове, но ты!
– Ой, не скажи, – протянула Зайка, аккуратно снимая помаду, – он мне вчера гадал.
– Ну и что, – усмехнулась я, – поезжай к трем вокзалам, там таких пруд пруди, цыганок. Будут тебе спутанные нитки показывать и черные булавки, смешно!
– Вот и нет, – не согласилась Ольга. – Видишь ли, Филя предсказал мне удивительную карьеру на телевидении.
Я только вздохнула. Зайка закончила иняз, написала диссертацию, но сердце ее не расположено ни к преподаванию, ни к работе переводчика. Наверное, с самого начала выбор учебного заведения оказался неправильным. Есть у девушки мечта – стать журналистом, причем работать не в газете, а на телевидении. На мой взгляд, у невестки мало шансов пробиться на голубой экран. Характер не тот – мягкий, спокойный, уступчивый. Такие в болоте с крокодилами не выживают.
– Нет ничего удивительного, – настаивала я на своем, – небось присутствовал при каком-нибудь твоем разговоре с Кешей.
– Да ты дослушай, – начала злиться Ольга. – Сегодня утром он пришел ко мне в спальню и заявил: «Все, кто любит Алису, мои друзья, поэтому хочу дать тебе шанс. Закрой глаза и задумай самое заветное желание, оно обязательно к вечеру исполнится».
– Ну, – засмеялась я, – а дальше что?
Ольга еще раз поглядела в зеркало и вытащила из ящичка темно-вишневый блеск для губ.
– Конечно, подумала про работу на телевидении. Так четко-четко мысленно сказала: «Хочу стать звездой, безумно популярной». Он заулыбался и обрызгал меня такой голубой водичкой с резким запахом…
Знаю, знаю, жидкостью для протирания стекол «Аякс».
– А потом… – продолжала Ольга.
– Небось получила к вечеру предложение вести девятичасовой выпуск программы «Время», – не утерпела я.
– Не ехидничай, – выставила колючки Зайка, – если не веришь в магию, это не значит, что ее нет. Конечно, новости сообщать никто не предлагал, но ты видишь перед собой корреспондента передачи «Мир спорта».
Я разинула рот.
– Ага! – рассмеялась Зайка. – Проняло?
– Но как же?.. – начала я заикаться.
В ответ услышала прямо-таки рождественскую историю.
Сегодня часов около пяти Зайка ехала в Москву и на обочине увидела голосующего мужика. Ольга никогда не берет попутчиков, тем более лиц противоположного пола, боится.
Но тут какая-то сила заставила ее притормозить помимо воли. Парень бросился к «Фольксвагену», размахивая сотовым. И надо же: оказался с телевидения, опаздывает на работу. Машина сломалась в самом неподходящем месте, подвезти никто не хочет…
Зайка посадила бедолагу и порулила в Останкино. В благодарность Сергей показал хорошенькой и доброй девушке «кухню» телевизионщиков. Привел в студию и разрешил тихонько смотреть. Как раз готовили очередной выпуск «Мира спорта». Внезапно ведущая, очаровательная девушка, раскапризничалась, разоралась, пошвыряла на пол бумажки и с криком: «Вы еще все мне кланяться будете», вылетела в коридор. Телевизионщики заметались в панике, драгоценное время уходило зря. Тут-то оператор и углядел Зайку.
– Гляди, ребята, – заорал он, – блондинка с карими глазами!
Толпа людей налетела на Ольгу.
– Открой рот, – скомандовал один и резюмировал: – Зубы ровные.
Другой потребовал:
– Ну-ка, быстренько скороговорочку про Клару и кораллы.
Ничего не понимающая девушка завела:
– Карл у Клары украл кораллы, а Клара у Карла украла кларнет.
– Пойдет, – завопил страшноватого вида парень, больше всего похожий на бомжа. Сквозь рваные джинсы просвечивали колени, замызганный свитер свисал чуть ли не ниже колен, а длинные прямые волосы стягивала ярко-красная махрушка.
Через десять минут спешно загримированная и причесанная Ольга, страшно боясь запнуться, читала «бегущую строку», стараясь улыбаться в объектив. И тут выяснилось еще одно ставшее решающим обстоятельство.
Милое, аккуратное, симпатичное, но вполне обычное личико Ольги на экране трансформировалось самым волшебным образом. Зайка превратилась в удивительную красавицу. Глаза стали чуть больше, губы чуть крупнее, нос чуть длиннее, но это самое «чуть» и сделало из нее неповторимую женщину.
– Так, – удовлетворенно отреагировал «бомж», оказавшийся самым главным начальником, – прямо сейчас контракт и подпишем, а Аньку-истеричку гоните вон. Не мы ей, а она нам кланяться придет.
И вот Ольга сидит перед зеркалом в глубокой задумчивости. Если Филя сказал, что оранжевый цвет приносит несчастье, так, может, забросить любимую помаду?
– Ты же футбол от баскетбола не отличаешь, – только и сумела произнести я.
Невестка повернула ко мне сияющее, абсолютно счастливое личико и беспечно заявила: