Сравнительное Богословие Книга 5

СССР Внутренний Предиктор

[532], практика йоги. Ведийским прообразом Шивы является Рудра, бог грома и грозы, внушающий древним ариям непреодолимый ужас

[533]. Это был гневный, неистовый и капризный бог, насылающий на людей порчу, болезни и прочие “неприятности”

[534]. В поклонении ему доминировали мольбы о милости, просьбы о непричинении зла.

Рудра понимался древними ариями как воплощение

дикой природы, недоступной воздействию на неё людей, и поэтому - страшной и “враждебной”. Её стихии обладали разрушительным качеством и свойством непредсказуемости. Всё это было переложено на “образ” бога в глубокой древности (что было простительно во II тысячелетии до н.э.) в преемственности Шивы Рудре, и к огромному стыду тянется в индуизме до сих пор. В то же время Шива, наследовав основные «злобные» и «мстительные» качества Рудры, назывался «Благосклонным» и рассматривался индусами как объект поклонения, которого можно «задобрить», после чего Шива не станет причинять зла. Поэтому Шива считается не только «насылающим болезни», но и целителем. Также как и вишнуизму, шиваизму свойственно возвышение своего главного бога в “ранг” творца. Это возвышение начинается уже в период брахманизма. В Шатапахта-брахмане Рудра (мифический предшественник Шивы) вместе с другими богами причисляется к кшатре (к правителям), а в Шветашватара-упанишаде его называют не только повелителем и всеобщим владыкой, но и творцом богов и создателем Золотого зародыша вселенной.

Образ и мифология Шивы в основных чертах формируется в Махабхарате. В ней отчётливо проявляется такая важная для индуистского бога функция, как борьба его с демонами-асурами (чего не было у ведийского Рудры). Но связь Шивы с силами «зла» всё время сохраняется. Вообще же многоликость и противоречивость - самые характерные черты “образа” Шивы. Как можно увидеть, индуизм “размыл” доставшуюся от древних «ариев» чёткую границу между «добрыми» и «злыми» богами - что зачастую придаёт “образу” такого бога как Шива шизофренические противоречия, которые со стороны может заметить даже не специалист по религиоведению. Зато на примере Шивы можно увидеть общие для Востока “качества” высшего божества: Шива и бог-создатель, он же разрушитель; он благ и милостив и в то же время может проявиться в образе Бхайравы («Ужасного»); он часто изображается в виде аскета или йога (он «Царь Йоги», «Йогараджа»)

[535], но он же великий любовник, воплощение половой энергии. Более того, он ещё и Ардханари– наполовину мужчина, наполовину женщина. И к тому же великий танцор.

Шиваизм старше вишнуизма

[536], что свидетельствует о первичности мировоззрения крайнего дуализма в индуизме. Как культовая система шиваизм сложился уже во II - I вв. до н.э. Вообще тяготение к необычным, порой страшным и пошлым формам “богопочитания”, к изощрённой культовой технике, тайным доктринам - стало неотъемлемой частью многих «сект» и направлений внутри шиваизма. Во II веке до н.э. появляются скульптурные изображения Шивы, завершается формирование его иконографии.

Иконографическое изображение Шивы и его пояснения наглядно свидетельствуют о крайне «животном» и извращённом (даже по отношению к зороастрийцам) представлении божественности у индусов, которое, к сожалению, осталось

и до сих пор: налицо остановка в духовном и психическом развитии. Шива изображён синешеим с нечесаными длинными волосами, с ожерельем из черепов на шее, третьим лобным глазом, огонь которого (по преданию) испепелил бога любви Каму. В руках, число которых доходит до десяти - топор, трезубец, барабанчик, и антилопа (символ связи с животными). Сочетание лингама (мужского начала) и йони (женского начала) - типичная композиция в шиваитских храмах. Число каменных лингамов и йони может достигать многих сотен.

Правда, синяя шея Шивы - результат самопожертвования: он выпил яд, чтобы спасти мир. Не отсюда ли взята легенда о самопожертвовании Христа, который якобы «добровольно взошёл на голгофу, чтобы избавить людей от греха»? Как бы то ни было, но смыслы такого «самопожертвования» - идентичны. А индуизм хорош тем, что благодаря своим культам многочисленных лингамов и йони и связанной с ними шизофренией богов - он однозначно оценивается всеми здравомыслящими людьми как «пережитки глубокой древности». А значит и доктрина « искупления самопожертвованием» - тоже “эхо” шизофренических заблуждений глубокой древности.

Не случайно выражение « посыпать голову пеплом»

[537] (что близко к смыслу: «покаяться до самопожертвования перед чем-то высшим, либо перед людьми, ради искупления чего-то нехорошего, но при этом ничего не сделать для изменения жизни, оставаясь в состоянии возобновления “неприятностей”, сопровождающихся бессмысленными стенаниями и переживаниями»)

[538]– вошло в западную культуру после начала библейского периода. В процессе бессмысленных переживаний и даже самобичевания люди освобождаются отчасти негативной энергетики, которая накапливается вследствие ведения неправедного образа жизни и пребывания в нечеловечном типе психики (подпитывая ею эгрегоры - типа эгрегора Шивы), в результате чего их психика на короткое время получает «облегчение» и даже «помощь» от подпитываемого эгрегора, которые безвольные люди принимают за помощь Свыше. Затем всё повторяется снова.

Дело в том, что в шиваизме ритуал посыпания пеплом - один из главных. Характерной деталью шиваитского культа является белый пепел (бхасман, вибхути), который адепты шиваизма наносят на тело чаще всего в виде горизонтальных полос (на лоб, плечи, грудь). Аскеты и паломники покрывают им себя целиком, уподобляясь мифическому Шиве, тело которого покрыто пеплом с кремационных площадок. Пепел - символ гибели и разрушения, но он же есть знак жизни

[539], так как, согласно индийской мифологии, содержит в концентрированном виде энергию огня. Энергией наполнены и мантры– священные речевые формулы– произносимые шиваитами при обращении к Шиве

[540].

Течение индуизма - шиваизм– само по себе (как ветвь индуизма) внутренне-“философски” близко к “христианским” переживаниям. Шиваисты более чем вишнуисты посвящают свои религиозные ритуалы для подготовки к смерти (или к «будущей жизни», как принято говорить в “христианстве” - к «везению в смерти»