Сражение за будущее
Шрифт:
Дубровин достал фонарик и устроил противнику экспресс-обыск, с удивлением обнаружив, что поверх горы мускулов, мужик зачем-то напялил еще и кевларовый бронежилет. Никаких документов и вообще бумаг. Два пистолета с дополнительными обоймами. Пара ножей - обычный охотничий и зачем-то здоровенный мачетеподобный клинок, фиксированный в прилаженных к голени ножнах. Но в первую очередь его интересовал телефон, ради получения которого всё и затевалось.
Разговор был закончен несколько неожиданно для одного из абонентов, потому даже возиться с пин-кодами не пришлось - телефон был включен. Дубровин активировал меню последних звонков. Номер там был всего один.
Следущим пунктом его встреч, был Абренович - учёный. Оказалось, Боговиков, встречался и с ним, о чём Дубровин узнал совершенно случайно…
После встречи с Дубровиным, Шумалинский поехал в свой спортивный клуб. Спустя пару часов, дождавшись, когда последний из детей покинет зал, Шумалинский пошел в раздевалку, отдав распоряжения старшим ученикам - они сами закроют додзе, они же будут завтра проводить тренировку с утренними группами. Бросив короткий взгляд на портрет Основателя, Шумалинский в очередной раз скептически улыбнулся предприимчивости этого японского дедушки, сумевшего выдать за личное ноу-хау немного не свое. А еще говорят, что евреи вроде Эйнштейна самые продвинутые в этом плане.
Годам к сорока, то есть почти двадцать лет назад, с опытом занятий, по меньшей мере, в десятке боевых школ и стилей, у господина Шумалинского появились серьезные сомнения и в этих школах, и в этих стилях. Как правильно заметили еще ганфайтеры Дикого Запада - бог создал людей сильных и людей слабых, но полковник Кольт уравнял всех.
Тем не менее, рукопашный бой был и остается отличной сферой бизнеса, потому, когда правители СССР милостиво разрешили людям им заниматься, в конце восьмидесятых, Шумалинский открыл своё небольшое додзе, где охотно знакомил людей с частью того, что знал сам. А впоследствии его школа стала отличным прикрытием для его миссии здесь, давая возможность, и встречаться с нужными людьми, и выезжать за границу на «семинары».
Приняв душ, переодевшись, Шумалинский вырулил машину со стоянки, направляясь к супермаркету - у Миры сегодня был день рожденья и надо было еще за подарком заскочить. Но на Литейном, опять намечалась пробка, и от намерения купить дочери новый ноутбук в придётся сегодня отказаться.
Вдалеке переключился светофор, колонна автомобилей тронулась, и сзади раздался пронзительный гудок клаксона. Шумалинский чуть подал вперед и снова встал, чуть не въехав в багажник резко остановившегося впереди «копейщика». Так называли обладателей известной «копейки» - ВАЗ 2101 выпуска подчас середины прошлого века. Хотя к «копьям» копейщики имели мало отношения - не сильно жалея свои тарантасы, они гоняли по городу как копья на колесах, втыкая их во всех попало.
Снова сменился светофор. Шумалинский проехал еще метров пятьдесят. Поправил зеркало, в котором выстроилась полукилометровая вереница машин. Не иначе - опять кого-то по Неве катают. Наверное, жидомасоны в город приехали! Шумалинский зло усмехнулся. Странно, почему они любят плавать на катерках только по Неве или Москва-реке - по Рейну и по Темзе никто из жидомасонов не плавает, во всяком случае, ради прогулки какого-то дерьма никто нигде дороги не перегораживает. В США так вообще дерьмо вертолетами возят.
Шумалинский доехав до 17-й линии Васильевского, свернул на двухполосную дорогу. Через десять минут фары уперлись в фасад его дома. Закрыв машину и войдя в подъезд, он вызвал лифт.
Оказавшись,
«Поцтриёты» были в России особым явлением. Моссад внимательно отслеживал попытки конкурирующих спецслужб наладить контакт с русскими, которых они считали националистами, чтобы потом использовать их в своей игре. Как-то стало известно, что в Россию прибыла группа из Китая с целью наладить связи с теми или иными националистическими структурами. На будущее, так сказать сделать услугу. Естественно, на главную общую встречу пошел и человек из Моссада, известный в московских патриотических кругах как самый яростный и непримиримый жидофоб - только пена у него изо рта разве что не шла, когда представлялся случай поговорить о жидах.
Китаец был замечательный - скромный, тихий такой, маленький и вежливый. Собрав на секретные переговоры тусню «патриотов», сразу перешел к делу и сообщил им, что для работы бюджет может быть ни много, ни мало - два миллиарда долларов. Это по курсу 1998-го года! Их человек просто обалдел от такой щедрости: с подобным размахом Китай сложно было переиграть.
Но еще больше обалдел китаец, когда эти «патриоты» прямо при нем начали бить друг другу морды и выяснять кто главный - то есть, кто будет пилить бабло. Естественно, бабла этому сброду не дали.
После этого, еще пары аналогичных случаев, в Моссаде сложилось устойчивое мнение, что русские националисты - абсолютно бесперспективная масса, там не с кем говорить. Другое мнение было у совсем немногих, к которым принадлежал и шеф Шумалинского, Цви Шрайман неформальный лидер группы «Тау», к которой Шумалинский непосредственно принадлежал.
Шрайман был известным человеком в еврейской разведке, начинавший свою карьеру еще организацией диверсий против англичан. Его родители жили в Австрии, но с появлением перспективы создания Израиля они без лишних раздумий поехали в Палестину, где едва достигнув 16-ти лет, Цви с головой погрузился в войну, начав деятельность в «Хагане» ещё при англичанах. Очень быстро сделав карьеру, он дослужился до генерала - начальника отдела Моссада. Ныне, уйдя как бы на пенсию, ибо о его продолжающейся деятельности внутри Массада было известно очень немногим - по сути, только членам группы «Тау», которую он создал в начале 80-х.
Официально Шрайман, имевший очень богатый опыт диверсий, занимался борьбой с террористами - так, служба досмотра аэропортов Израиля работала на основе его концепции. Вместе с тем, случайно столкнувшись с некоторыми необъяснимыми для себя фактами, Шрайман познакомил со своими выводами некоторых, самых доверенных ветеранов разведки. Вместе они тогда и создали основу «Тау», названной так по последней букве еврейского алфавита.
Большей частью её работой была проверка родословных некоторых видных деятелей международного еврейского движения, в еврействе которых у Шраймана появились серьезные сомнения. На первый взгляд эти люди делали всё правильно: помогали соплеменникам деньгами и пиаром, преследовали врагов евреев по всему миру. С точки зрения тактики это были в доску свои люди, готовые отдать последнюю рубашку на еврейское дело. Но с точки зрения стратегии их действия, действия их предков никак не способствовали еврейскому делу, а иногда вредили.