Срази и спаси!

Мур Джон

— Все равно я глубоко его ценю, — сказала Аврора и обернулась к Энн. — И я высоко ценю все ваши добрые слова и дружбу, Энн.

Энн пустила в ход свой самый медовый голос:

— Что вы, Аврора! Помогать вам было одно удовольствие.

— Вероятно, теперь, когда ваши поиски завершились, вы вернетесь в свое королевство?

— Вероятно, — сказала Энн. Собственно говоря, до этой минуты она не думала о возвращении домой. У нее же нет грааля плодородия, чтобы помочь крестьянам. Снова жить с мачехой? Эта мысль была тягостной сама по себе, но от мысли о разлуке

с принцем Шармом у нее защемило сердце, хотя она не могла бы объяснить почему.

— Ну, я очень сожалею, что вы не сможете остаться подольше, — продолжала Аврора, — но ведь у вас нет причин задерживаться тут, не правда ли? И наверное, дома вас ждет столько дел!

— Пожалуй.

— Эй! Зачем так торопиться? — вмешался Шарм. — Поживите тут. Отдохните от дел. Как я уже говорил, в Иллирии есть чем занять время — всяческие рауты, и балы, и банкеты. Ведь, конечно же, ваши дела дома могут подождать еще несколько дней?

— Нет, мне правда пора, — сказала Энн.

— Наверное, она стосковалась по своему дружку, — шепнула Аврора Шарму, и у него вытянулось лицо.

— … но если вы настаиваете, то на несколько дней я остаться могу, — громко докончила Энн.

— Чудненько! Потрясно! Замечательно! Ну хорошо, увидимся утром, Аврора, Энн. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — сказала Энн.

— Спокойной ночи, — сказала Аврора.

Ни та, ни другая не сдвинулась с места. Аврора так и не выпустила руку Шарма, у Энн словно ноги вросли в паркет. Медовость исчезла из их голосов, и теперь они сверкали друг на друга глазами, не скрывая неприязни.

— Спокойной ночи, — повторил принц. — Думается, вам пора разойтись по своим комнатам.

Ни та, ни другая принцесса не обронила ни слова, и обе ждали, чтобы соперница ушла первой. Шарм переводил взгляд с одной на другую, совершенно сбитый с толку. Так могло бы продолжаться до утра, но, к счастью, в дверь снова постучали.

— Войдите! — облегченно сказал принц.

В спальню влетел Венделл:

— Добрый вечер, государь. А, привет, Аврора! Наше вам, Энн!

— Привет, Венделл, — ответили все трое хором.

— Я разбудил третьего повара и заставил его приготовить нам поесть. Жареный хлеб, яичница со шкварками, копчушки и сосиски. И теплое имбирное печенье!

— Звучит аппетитно, Венделл. Сейчас спущусь.

— Я не голодна, — сказала Аврора. — Пожалуй, я лягу спать.

— Так ведь имбирное же печенье! — недоверчиво воскликнул Венделл.

— Не сегодня, спасибо. Спокойной ночи. — И она вышла, даже не оглянувшись на принца.

— Я присоединюсь к вам через несколько минут, — сказала Энн и тоже вышла.

— Какая муха их укусила? — спросил Венделл.

Принц пожал плечами.

— Девчонки! — буркнул Венделл с омерзением. — Ой, чуть не забыл. Норвилл желает вас видеть прямо с утра.

— Скажи ему, что я еще не вернулся.

— Он уже знает, что вы вернулись.

— Скажи ему, что я болен.

— Он говорит, что дело очень важное.

— А когда его дела бывают не важными? Давай поужинаем.

— Ага! Только надо поторопиться.

Мандельбаум сегодня в ночь хочет смешать новое зелье, чтобы отпугивать скворцов от хлебных полей, и он сказал, что позволит мне помогать. Что-то такое с живыми летучими мышами. Он заставит их прилетать к нему в башню. Здорово, а?

— Похоже на то. Последнее время, Венделл, ты что-то зачастил к Мандельбауму. Думаешь пойти в колдуны, а не в рыцари?

— Да нет. — Просто, по-моему, магия — это во! Мандельбаум сказал, что готов рассмотреть мою кандидатуру на ученика чародея, но я сказал — нет! Магия, конечно, очень здорово, но все-таки хуже, чем разъезжать по королевствам, драться на мечах и сражать всяких там. И доспехов носить не придется, и титула не получишь. Ну, и прежде надо тыщу лет просидеть над книгами, тренироваться в самодисциплине и упражнять сознание. И когда я объяснил ему, как вы на меня во всем полагаетесь, он понял, что вы без меня, как вашего оруженосца, ну никуда.

— Верно.

— Правда, колдуны такое откалывают — умереть! Может, я смогу быть и рыцарем, и колдуном. Э-эй, вот была бы штука! Рыцарь, который заодно умеет и колдовать. Я стану самым прославленным рыцарем во всех двадцати королевствах!

— Только помни, Венделл, что в жизни есть вещи и поважнее, чем первенство и слава.

— А как же! Истина, справедливость, честь и семья! Вы про них?

— Собственно, я имел в виду постель. Но и все это тоже.

Они спустились вниз. По пути к ним присоединилась Энн в простом черном платье с кружевной отделкой. Они направились к одной из небольших столовых комнат, выходивших в коридор. Шарм молчал. После долгого утомительного дня в седле ему хотелось только спокойно поужинать и лечь спать. Но его тихим мечтам не суждено было сбыться.

Войдя в столовую, они увидели, что там сидит королева Руби.

Сказать, что вошедшие трое были удивлены, значило бы не сказать ничего. У Венделла отвалилась нижняя челюсть. Энн побелела. Все трое онемели. Первым опомнился принц:

— О, королева Руби! Рад вас видеть. Какой ветер удачи занес вас в Иллирию?

Злая Королева была, как всегда, в черном. Черная блузка в обтяжку с перламутровыми пуговицами, черные галифе, — само собой разумеется — сапожки на шпильках и черные кружевные митенки по локоть. Общее впечатление было очень эротичным и очень зловещим. Она намазывала масло на розанчик, сидя за столом, но едва принц заговорил, она встала и сурово его оборвала:

— Без трепа, Шарм. Где грааль?

— Что вы тут делаете? — спросила Энн.

— Что ВЫ тут делаете, барышня, — вот о чем следует спросить. Я что-то не помню, что в расписании ваших поисков значится остановка в Иллирии. Хотя я ничуть не удивлена. Я с самого начала знала, Шарм, что ты нарушишь наш договор. И решишь прикарманить Грааль. Вот почему я здесь. То есть если малютка Энн не сумела выцыганить его у тебя.

— Э-эй! — крикнул Венделл. — Не смейте так разговаривать с принцем!

— Насколько мне известно, никто ничего не выцыганивал, — сказал Шарм.