Среди чудес и кошмаров
Шрифт:
Я вытянула руку, почувствовала, как Йотун вложил в нее перо.
Так… теперь мне нужно, чтобы два листа бумаги совпали в видении и в реальности, чтобы я могла обвести знаки.
Глаза резало от напряжения. Лист двоился и дрожал. Знаки исполняли веселенькую пляску. Скрипнуло перо. Мое перо или коменданта? Кажется, все-таки мое.
Я принялась обводить знаки. Надеюсь, что все-таки пишу на бумаге и чернилами…
Не знаю, сколько времени у меня заняло переписывание всего одной страницы, но я была без
– Все… – я моргнула и огляделась.
– Интересно было наблюдать, – сообщил Йотун и забрал страничку.
Он рассаживал по комнате, глядя на таинственные знаки.
– Это ни на что не похоже! – наконец-то сказал он, в раздражении отбрасывая с таким трудом добытые знаки. – Этот маг просто спятил. Магические формулы пишутся по-другому.
Я почувствовала разочарование, но постаралась его не показывать.
– Что ж… значит, сошел с ума.
– Духи, – пробормотал Йотун и жестко усмехнулся. – Помнишь истории про духов?
– Конечно.
– Духи не могут прикоснуться к нам, тем более взять нож, даже поднять песчинку для них непосильная задача. Однако все гораздо хуже.
Йотун немного помолчал.
– Их способ – обман. Игра на наших страхах и сомнениях. Посеять раздор между друзьями, сбить с пути путника и заманить в топь, свести с ума от ревности или горя – это они могут. Нашептать во тьме, смутить. Искусная ложь – их конек.
Я начала понимать, куда он клонит. Сравнение мне не больно-то польстило. Кровожадный, коварный дух из страшных историй. Просто прекрасно. Но я была слишком сильно измотана, чтобы возражать.
С другой стороны, у него нет причин доверять мне полностью. А для того, кто всю сознательную жизнь провел рядом с королем и видел самые изощренные интриги, он еще проявляет чудеса терпения и… доброты.
– Однако случается, что они говорят правду. Иногда слова духов становятся понятны только через много лет.
– И как же тогда быть?
Тролль пожал плечами.
– Думать.
Возможно, мое видение было «молоком», как называл бы его Захария, но оно имело одно приятное последствие. Йотун позволил мне отправиться к себе и поужинать в гордом одиночестве.
Кажется, я начинаю привыкать к «бирре», каша уже почти съедобна на вкус. А на хлеб и мясо я набросилась так, как будто не ела целый месяц.
Было немного обидно, что я потратила столько сил на коменданта. Но сама виновата. Зачем вздумала переписать эти каракули? Чем дольше я размышляла, тем больше убеждалась в собственной глупости.
Пару дней меня мучила странная слабость. Все видения были мимолетными и какими-то «замыленными». И я по-прежнему не могла увидеть Мадса, что меня сильно печалило. Неужели то, что я полюбила его… приблизило чернокнижника ко мне настолько, что получится так же, как и с моей семьей?
Красные мантии, красные капюшоны, закрывающие лица. Маги не торопили лошадей, ехали шагом.
– Глянь-ка, что впереди.
Дорога была перегорожена другими конными. Большой отряд. На солнце блестели доспехи, видны были ощетинившиеся пики. Навстречу магам неторопливо выехал верховой.
Красные остановились и поджидали.
– Дальше нельзя. Разворачивайтесь и уезжайте, откуда приехали, – гонец ловко сплюнул под ноги лошади стоящего впереди капюшона.
– И кто же нас не пропустит?
– Граф Лестр запретил вам проезжать через свои земли.
– Разве дороги не для всех?
– Не для тех, кто разоряет деревни и пугает честных жителей.
– Да ты знаешь, с кем говоришь, парень? Могу пальцем пошевелить, и ты свалишься замертво.
– Может, и свалюсь, – дерзко ответил гонец. – Вот только вы тоже далеко не уедете. Гвардия его милости – это не безответные крестьяне.
– Мы действуем по приказу государя Бальтазара Тоссы! Очистите дорогу, дайте нам проехать, и никто не пострадает.
– А мы действуем по приказу графа Лестра. Разворачивайте коней и поезжайте, откуда приехали.
За спиной у гонца военные пришли в движение. Раздался характерный щелчок, который сопровождает готовность арбалета.
И маги в красном повернули назад.
Я так обрадовалась, что кто-то дал отпор красной банде: кем бы ни был этот аристократ, граф Лестр, но он явно не робкого десятка, раз решился пойти против верховного мага.
Но это было самое цельное и связное видение.
В остальном же я старалась вести себя осторожно и как можно меньше попадаться на глаза троллям, включая Йотуна. Благо он был занят и почти не появлялся в своих покоях, где я продолжала реставрировать роспись.
Когда мы виделись, он рассеянно кивал, погруженный в свои мысли.
Тролль пришел ночью.
– Мальта! – он потряс меня за плечо.
Вырванная из сна, я пыталась понять, где нахожусь. Мне снилось что-то приятное. В общем, это был просто обычный сон, да еще и не кошмар.
– Мальта! – Йотун выглядел так, как будто вообще не ложился.
– Что случилось? – спросила я, садясь в постели.
Вместо ответа он помахал у меня перед носом листком бумаги, на котором были записаны каракули.
– Я понял.
Я вздохнула, мысленно задаваясь вопросом, почему это разговор не мог подождать до утра. Но сонное недовольство прошло, когда колдун сказал:
– Ты была права! Это действительно часть заклинания. Твой комендант не сошел с ума.
– И что же с ним?