Среди легенд
Шрифт:
– Николай Ильич? – Фомин навис над маленьким лысеньким электриком.
– Ежели с магарычом и голавликами, чего не сделать-то. Вырежу, размеры только скажи. С паспарту даже.
– С паспортом? Каким? – Вся бригада недоуменно скрестила взгляды на электрике.
– Темнота. Сделаю – увидишь. Ты как придешь на рабочее место, замерь размер и мне на листочке накарябай. Дома-то уже и готовые есть. На продажу резал. Завтра в пивной и передам, ежели с голавликом-то. Чего не передать?!
– Все, мужики, давайте по рабочим местам. Слышите звонок, – мастер первым
И ведь не закончились чудеса этим утром. В обед Павла Александровича нашел взмыленный физорг Лукин Юрий Александрович и тоже газету сунул.
– Спасибо, Лександрыч. Так есть у меня уже, хотя лишней не будет, брательнику подарю, – пожал руку физоргу Фомин и тут увидел, что газета-то другая. Это был «Советский спорт».
– А, это ты про «Комсомолку»? Читал, грамотная статья, молодец твой Вовка. Но это другая статья, тут обзор последних матчей по канадскому хоккею в группе «А». Там про Вовку твоего много, два абзаца. Хвалят его. Вторым Бобровым называют, а в конце даже советуют Боброву с Тарасовым поучиться играть у молодого «динамовца». Сам Синявский статью написал…
– Мать, – дочитав в десятый раз статью, – передал газету Мишке Павел Александрович, – а доставай-ка «зубровочку», по паре стопочек примем с тобой на радостях. Не каждый день про сынка в газетах пишут. Вот Мишка, как был оболтусом полгода назад, так и остался, а Вов… А Владимир Павлович вместе с генералами статьи пишет, и хвалят его, большим спортсменам в пример приводят. Минька, ты как летом гроза будет, тоже в том месте встань. Может, и тебя шандарахнет. Тоже в газетах про тебя потом писать будут.
– Ты, Паша, совсем с ума сошел! – вскинулась Людмила Николаевна. – Дурной ведь. Еще и правда побежит в грозу под молнию. Мишка, узнаю, что в грозу бегаешь по полю, высеку, как и папка не лупцевал.
Вовка Фомин развернул сложенный в восемь раз листок старой желтой совсем бумаги и протянул Аполлонову. Штаны не надели, Аркадий Николаевич даже и свитер снял, нарядившись в красивый парчовый, как в фильмах про девятнадцатый век, халат. Из ванной их мама Тоня выгнала, понюхав брючину застиранных Вовкой штанов.
– С мылом надо несколько раз. Идите пока в гостиную, на кухне воняет после вашего разгула.
Теперь можно будет Фомину гордиться, генеральши ему штаны стирают.
– И зачем эту ерунду надо было воровать из библиотеки, сходи завтра и верни, – прочитав расписку в изъятии драгоценностей у княгини Веры Дмитриевны Лобановой-Ростовской, Аполлонов повертел гнутый-перегнутый листок и вернул его Вовке.
– Аркадий Николаевич, вы не там читаете и не туда смотрите, – кладоискатель перевернул бумагу и протянул генералу лист стороной со своими каракулями.
Аркадий Николаевич повернул лист несколько раз по кругу. Остановился на правильном расположении и потрогал пальцами Вовкины каракули. Тот подстраховался, где-то смотрел или читал Федор Челенков, что свежие чернила умеют криминалисты определять. Потому нарисовав и сделав надпись собственноручно изготовленными чернилами, он просушил ее утюгом,
– И что тут тебя в этих каракулях заинтересовало? – генерал серьезно смотрел на голоногого Вовку.
– Надпись, Аркадий Николаевич.
– Вот эти каракули? – Аполлонов послюнявил палец и потер одно место на надписи, которое испачкалось сильнее всего. Но чернила не поддались. Три прожаривания утюгом свое дело сделали.
– Там написано: «There’s silver». Это английский. Переводится примерно так: «Там спрятано серебро».
– Дом Нарышкиных? – генерал повертел листок снова. – Где это?
– В Ленинграде. Тут вот стрелочка. То ли рисовали второпях, то ли этот клад между этажами, – Вовка ткнул пальцем в стрелочку.
– Между этажами? Возможно. Не по центру же комнаты лежит. Черт с ним, с расположением. Если там, то найдем. Ты мне скажи, а чего ты, молодец, задумал? Хочешь тайно клад откопать и для этого в помощники взять заместителя министра МВД?! Ты совсем с ума сошел?! – Нет, в парчовом халате «папа» грозно не смотрелся.
– Да что вы, Аркадий Николаевич. Я, может, и молодой, но не дурак же. И не вор точно. Найдем клад и, как положено, сдадим государству.
– Наивный. Не все так просто. Можно вместо денег и пулю получить. Ну, и сам должен понимать, что я в этом участвовать не могу, – генерал закурил и подошел к форточке, открыл ее. Холодный воздух сразу пополз по голым Вовкиным ногам.
– И что же делать? Хотелось бы немножко денежек, может, домик купить и родителей перевезти.
– Думать. Все обставить так, чтобы ни у одного человека сомнения не возникло, что это именно находка. И понятно, что тебе нужен старший и опытный напар… помощн… товарищ старший нужен. Обязательно коммунист и герой войны. Чтобы кристальная биография.
– Комендант нашего общежития Тимофей Миронович Смагин, – закинул удочку Фомин. Тот ведь говорил, что его туда устроил Аполлонов, значит, знает и доверяет. Не алкаш и не дурак. Инвалид войны, коммунист и даже политрук или комиссар. Идеальный компаньон, если согласится.
– Тимофей Миронович? Тимофей Миронович?! Да, это хорошая кандидатура. Слушай, Володя, давай-ка мы бросим эту тему. Нет, здесь меня никто не прослушивает. Я предпринял меры. Просто мне подумать надо. И сжиться с этой мыслью. Ты листок забери. Не нужно, чтобы там мои отпечатки нашли. Как следует ваткой протри и прогладь утюгом. Дай мне недельку подумать и, если надумаю, план составить. С Миронычем ни полслова. Нет, сдавать не побежит, но лучше, чтобы это я ему сказал.