Среди легенд

Шопперт Андрей Готлибович

Вовка ждать не стал. Нет свистка, он подхватил шайбу и погнал на ворота армейцев очередную «систему», ну почти, стоппера-то нет, но он в такой ситуации и не нужен. Пока Бобров оклемается и вступит в игру, дело уже будет сделано. Пас Револьду, ответный на ход и щелчок. 5:1.

Матч получился долгий и грубый, армейцы начали не просто грубить, ну, там подножки клюшками делать, локтями пихаться, атаковать как раз игроков, не владеющих шайбой, они вообще озверели и еще два раза устраивали битву команда на команду. Что там Озеров скажет? «Такой хоккей нам не нужен»? Вот именно тот случай. Почти весь остаток игры команды неполными составами играли. Армейцы еще две в большинстве

забили, но и сами одну пропустили. В итоге 6:3. Дружба не победила. Болельщики «Динамо» были довольны, а вот будущие красно-синие уходили побитые со стадиона. Не физически, как их кумиры, а морально. Не ждали такой игры от легенд. Кулаки показывали динамовским болельщикам, типа, ничего, будет ответная игра, мы подготовимся, с велосипедными цепями придем.

После матча, едва хоккеисты туда вошли, сразу в раздевалке появился чуть подшофе Аполлонов. Оттащил Вовку, обнял и строго так по-отечески спросил:

– Володя, что это за выверт с Ленинской библиотекой? Твоя работа?

– Нет, я, как мог, отнекивался, – и честные голубые глаза, не отводя взгляда от чуть затуманенных генеральских.

– Я дал команду, там Наташе подберут не секретные материалы. Ты это, выбери пару часов, помоги дочке, не убудет. Торт с меня. А, да, все, утвердили тебе стипендию. Двести восемьдесят семь рублей и тренером молодежной секции утвердили, там триста семьдесят рублей. Шестьсот пятьдесят рублей будешь получать. Для шестнадцати-то лет неплохо.

– Спасибо, Аркадий Николаевич.

– Нормально все. Как ты сегодня Севу! А красота! Давай переодевайся, к нам поедем. Жена праздничный ужин готовит. У Лены день рождения.

– Так я не знал, без подарка, – развел руками Вовка.

– Ерунда. Ты сам как подарок.

Глава семнадцатая

Если мечтаешь найти чудеса, В сказку попасть ненароком, Вовсе не надо бродить по лесам И колесить по дорогам. Есть по соседству библиотека! В ней лекарства, словно в аптеке, От коварства, глупости, лени Лечат книги без промедлений. Татьяна Бокова

Библиотека была шикарной. Древние, времен Рюрика столы, настольные лампы на них, по верху балкончик с перильными балясинами, и там тоже небольшие столики. Внизу столы на два человека, и видно сразу, когда эти двое пришли вместе, а когда сошлись за одним столом волею случая. В первом варианте – сидели близко друг к другу, во втором – разъехавшись, как поругавшиеся супруги. Где-то Челенков выражение слышал: «Знакомиться надо не на дискотеке, а в библиотеке».

Вон сидит милая девушка со смешными косичками, был бы Вовка один, подошел, отодвинул прыщавого недомерка, угнездившегося рядом, и, чуть кашлянув и подвинувшись верхней частью туловища к косичкам, шепотом произнес:

– Девушка, вы так серьезно и сосредоточенно выглядите, наверное, в туалет хотите и не знаете, где он, пойдемте, я вас провожу.

Не, не. Это не пойдет. Лучше вот так:

– Девушка, вы так интересно пахнете. Вот не пойму, вы доярка или свинарка.

Нет. Для первого свидания перебор.

Может, вот так, серьезная ведь:

– Девушка, вы так мило шевелите губками, проговаривая творения Овидия.

Не Овидий? Гомер? Сеченов?! А это тот самый, что научил Павлова собак резать.

Обидится. Видно же, что вся отдалась биологии.

Что же сказать хозяйке косичек?

– Милая девушка, я хотел бы быть косым, чтобы видеть вас дважды.

Это ведь тоже биология. Или так:

– Девушка, вы что-то уронили. Ох, блин, да это же моя челюсть.

Анатомия разве не часть биологии?

А если она, ну, с косичками и в милой застиранной кофточке с вытертыми почти до прозрачности локтями, не биолог, а физик.

– Девушка, а что это у вас за учебник? Физика. Теперь все понятно. Вы физик и случайно проглотили магнит, вот почему меня так тянет к вам.

Но сейчас не один, да и не ловелас. Скорее, застенчивый однолюб. Страшно вот так подойти к незнакомой девушке и заговорить. Пошлет и будет на одну фобию больше.

Сейчас с Натальей им тут рандеву назначено. Важное.

Вовка подошел к сидевшей чуть сбоку от остальных смертных почти богине. Женщине средних лет с красивой прической и в черном свитере-водолазке. Смотрительница зала номер три.

– Извините. Нам бы повидаться с Татьяной Семеновной.

– По какому вопросу? – богини, они всегда смотрят свысока. Или это муза? Эвтерпа, вон у нее томик Есенина на столе.

– Нам назначено! – И палец к губам… Не так, как Аршавин показывает. А как Дуглас какой в ствол револьвера огромного калибра дует.

Эвтерпа потянулась к телефону, подозрительно оглядывая двух непонятных молодых людей.

– Татьяна Семеновна, тут вас молодые и странные люди спрашивают. Говорят, что вы им встречу назначили, – ввернула шпильку, победно глядя поверх очков.

Положила трубку на черный телефон, по которому еще Бухарин говорил, когда тут Конституцию писал.

– Сейчас заведующая спустится.

Спустилась.

Много есть ценителей женской красоты. Все по-разному и разное ценят. Про цвет волос не будем. Тут ведь как. У кого жена блондинка, ну или подруга, того вечно тянет на брюнеток, а счастливые обладатели под боком брюнеток обязательно сворачивают шеи на блондинок. Остановимся на фигуре. А, нет. Тут не то же самое? Тут все как бы то же самое, а на самом деле совсем не то же самое. Вот есть ценители женской красоты, которые уверяют, что женская грудь должна влезать в ладонь. Наслушались их всякие разные Донателлы Версаче, Дольче с Габбаном, Пьеры с Карденом, Пако Рабаны, Карлуша Лагерфельд и как давай шить одежду для вешалок. Сошьют, повесят на манекенов-манекенщиц и распространят слухи, чтобы это продать, что женщина должна быть с плоской грудью. Понятно. На нормальный бюст шить не умеют, там вытачки всякие нужны, а тут балахон по краям прихватил и стриги капусту.

Федору Ивановичу Челенкову одноладошницы не нравились. Лучше, если можно двумя ладонями прикрыть. А еще лучше – тремя. Вот есть ведь Анна Семенович. Все у нее на месте. И лицо, и глаза, и то место, куда глаза сами опускаются. И талия тоже, как ни странно, на месте. Вот навстречу она и шла. Вовка сразу понял, что строгая, в смысле в строгом черном костюме, молодая женщина с фигурой Анны Семенович и есть искомая заведующая третьим залом Татьяна Семеновна.

Ужель та самая Татьяна? Так и хотелось продекламировать. Женщине было лет под тридцать, Вовка сразу глянул на… Нет, на палец. Кольца не было. А, нет, есть, но на другой руке. Предположить, что Татьяна Семеновна католичка, можно было, что-то шведское в ее золотой головке было, но, скорее всего, все же вдова. И муж сгинул на этой страшной войне… Сразу и игривое настроение у Вовки исчезло.