Среди роз
Шрифт:
— Когда? — живо откликнулся Джон.
— Пожалуй, сегодня ночью.
Тибальд с укором покачал большой растрепанной головой:
— Милорд Тристан, вы только начали поправляться. И выжили чудом. Подумать только, ведь мы уже примирились с вашей смертью!
Тристан поморщился, затем усмехнулся и встал. Он чувствовал себя превосходно. Чудо сотворили чистая вода, сытная еда и морская соль, промывшая раны. Он был еще слаб, но приступы головокружения уже прекратились. Побрившись и переодевшись в чистое, Тристан ощутил себя фениксом, воскресшим из пепла.
— Тибальд, еще никогда в жизни
— Что приказать воинам на этот раз? — осведомился возбужденный Джон.
Тристан подошел к столу, сел и задумался. Очнувшись в могиле, он был готов перерезать всех обитателей замка, от воинов до детей, не пощадить даже собак и скот. Но мало-помалу его гнев утих. Вместе со здоровьем к нему вернулась и рассудительность. Тристан хотел поступить справедливо — со всеми, кроме одной-единственной женщины.
— Джон, Тибальд, — наконец заговорил он, барабаня пальцами по столу и глядя в пустоту, — бойня не принесет нам пользы. Если мы убьем каменщиков, некому будет чинить стены. Если погибнут крестьяне, никто не соберет урожай. Нам понадобится шерсть для торговли с фламандцами, поэтому мы должны пощадить и пастухов.
— Неужели зло останется безнаказанным? — удивился Джон.
— Нет, этого я не говорил. — Тон Тристана сразу успокоил Джона. — Самым страшным испытанием для меня, — продолжал он, — стал не роковой удар, а размышления о том, что случилось бы со мной, не сумей я вывезти из могилы и добраться до лагеря. Неуверенность и страх — надежное оружие. Подземелья замка Иденби вскоре будут переполнены.
— Если мы проявим милосердие, — напомнил Тибальд, — то не добьемся уважения к себе. Нас не станут бояться.
— Мы устроим порку, — заметил Тристан. — И заставим: ремесленников и арендаторов принести присягу новым хозяевам. За любую провинность будем строго карать. Пусть знают, что мы не потерпим ни малейшего неповиновения.
— А что будет ночью, когда мы ворвемся в замок? — допытывался Джон. — Что мне передать воинам?
Тристан горько усмехнулся.
— Скажи им, что все молодые женщины замка достанутся им. Мы не тронем крестьянских жен, но позабавимся с их дочерьми. — Он прищурился. — И предупреди, чтобы никто не прикасался к леди Иденби. Как только ее схватят, пусть ведут прямо ко мне.
— Тристан, прошу тебя об одолжении. — Джон опустил глаза. — Отдай мне леди Эдвину.
— Она твоя. — Тристан посмотрел на Тибальда. — А ты ничего не хочешь попросить для себя, дружище?
Тибальд усмехнулся:
— Для счастья мне хватит и пятерых крепких крестьянских девчонок. А еще мне нужен клочок земли, чтобы построить на нем дом. Больше я ни о чем не прошу.
— Я исполню твою просьбу, — кивнул Тристан и добавил: — Теперь нам осталось только привести наши планы в исполнение. И проверить, не вернулась ли к нам удача. Предупреждаю вас и всех воинов: с этими людьми надо держать ухо востро. Не поворачивайтесь к ним спиной. Не верьте сладким речам, мольбам о пощаде
Он нахмурился. Снаружи послышались топот копыт и взволнованные голоса, затем — звуки трубы и глухие шаги.
Тристан встал и направился к выходу из шатра, чтобы приветствовать гостей. Джон и Тибальд последовали за ним.
Воины Тристана столпились вокруг вновь прибывших, обмениваясь с ними шутками и радостными возгласами. Гости несли знамена цветов Ланкастеров, на их плащах выделялись алые розы. В такое время было опасно путешествовать по стране немногочисленными группами, но, видно сторонники Ланкастеров не принадлежали к робкому десятку. Тристан узнал среди них сэра Марка Тейлора — одного из ближайших советников Генри Тюдора. Марк протянул ему руку.
— Лорд Тристан! Мы прибыли по срочному делу.
Сэр Марк, смуглый, стройный, крепко сложенный и подтянутый мужчина, с ранней юности узнал вкус битвы. Он был старше Тристана на добрый десяток лет, но не имел ни владений, ни титула. Тристан знал: Марк примкнул к Ланкастерам для того, чтобы получить и то и другое, однако он не скрывал своих намерений — в отличие от многих гораздо менее откровенных сторонников будущего короля.
Тристан пригласил Марка в шатер. Рыцарь в массивных доспехах остановился над рисунком Тристана.
— Разве вы еще не взяли замок Иденби? — удивился Марк.
— На этот раз он будет моим, — твердо ответил Тристан. — В этом нет сомнений.
— С замком Иденби придется подождать.
— Это еще почему? — удивился Тристан. — Мне нужна всего одна ночь…
— Нам предстоит решающее сражение за корону. Ричард собрал войска, многократно превосходящие наши. Ты и твои люди поедут с нами. Таков приказ Генриха Тюдора. Ему понадобится каждый мужчина, способный носить оружие.
Тристан стиснул кулаки. Подойти вплотную к победе — только для того, чтобы отказаться от нее! Он чувствовал горечь неутоленной мести. Возможно, он погибнет в бою и никогда уже не вернется сюда.
Но наступал решительный момент: королю из рода Йорков предстояло встретиться с Ланкастером, претендентом на престол. У Тристана не было выбора.
— Я прикажу воинам собираться в путь. — Словно забыв про сэра Марка, он направился к порогу.
Отсюда открывался вид на поля, утесы и замок Иденби — неприступный, мрачный и манящий.
— Я вернусь, — мрачно бросил Тристан. — Леди, я еще вернусь.
Он уверенно направился к костру. Плащ развевался у него за спиной.
— Сворачивайте шатры! — громко приказал Тристан. — Мы идем на помощь дому Ланкастеров! Пора рассчитаться с самозванцем!
Женевьева поднялась на парапет над главными воротами замка, огляделась и удовлетворенно вздохнула. Ее подданные были умелыми строителями. На месте сожженных кузниц и мастерских уже росли новые строения, и хотя починка стен, поврежденных ядрами, могла затянуться на несколько месяцев, Иденби вновь стал неприступным. Появились еще одни железные ворота и новые бойницы в главной башне. Даже если врагу удастся выбить тяжелые деревянные ворота во внешней стене, он попадет в ловушку, а с башни на него выльют кипящее масло. Сэр Хамфри заверил Женевьеву, что теперь у защитников замка гораздо больше преимуществ.