Среди волков
Шрифт:
Каллум, поняла я — взрослая, в то время как я четырехлетняя, сидевшая внутри меня, наблюдала за всем, не в состоянии двинуться с места.
Женщина с гладкими темными волосами, убранными в конский хвост, — Сора — пронеслась через комнату, оттащив от меня Большого Злого Волка:
— Я держу тебя, малышка. — Внутрь просунулись руки, чтобы схватить меня, я не сопротивляюсь. — Я никому не позволю сделать тебе больно.
Кровь… кровь…
— Закрой глаза.
Я не могла повиноваться тихому приказу Каллума. Тогда не могла. Не могу и сейчас. Тогда в первый раз я увидела, как Сора стала волком и вцепилась в горло Бешеному. Каллум повернул мою голову в сторону. А сейчас он этого не сделал. Позволил мне смотреть, а смотреть было не на что.
Нет Большого Злого Волка.
Нет дома.
Ничего нет, кроме леса рядом с домом Каллума. Я повернулась у него в руках, чтобы взглянуть ему в лицо, и он уронил меня. Я сильно ударилась о землю, и Сора, все еще в человеческом обличье, бросилась ко мне. Она была слишком быстрой. Я была слишком медленной.
Брин!
Нет. Только не снова. Нет… нет… нет… нет…
Брин! Это не Каллум у меня в голове. Это не Стая. Это Чейз, и в тот момент, когда я поняла это, мир закрутился вокруг своей оси, и я снова была на поляне, стояла, скорчившись, на коленях и нюхала грязную землю.
— Чейз!
Я громко произнесла его имя, и он, в волчьем обличье, тыкался в меня носом и совал голову мне под мышку.
Чейз.
Он ударил меня носом в грудь, и я шлепнулась на попу.
— Придурок, — сказала я.
Он засмеялся, как мог смеяться волк, конечно. Потом, без всякого предупреждения, он вдруг стал человеком и обнял меня. Долго терся своей щекой о мою. Нюхал мои волосы.
На этот раз я толкнула его, и он упал на спину.
— Идиотка, — сказал он.
Я улыбнулась:
— Это на самом деле ты? Ведь правда? Это не просто сон?
Чейз фыркнул:
— Я не спал. — На какое-то мгновение его голос стал как у человека, а потом его глаза начали желтеть, и за один удар моего сердца диаметр его зрачков увеличился вдвое. — Я был нужен тебе, — сказал он, и что-то глухо завибрировало в его голосе. — Я чувствовал тебя. Защищать!
Последнее слово произнес уже не человек. Оно звучало совсем не по-человечески. Чейз предъявил права на меня ровно настолько, насколько я обратила в его сторону мою связь со Стаей, и то, что скреблось на периферии моего сознания, когда я бодрствовала, сейчас было абсолютно ясным и всеобъемлющим.
Чейз хотел защищать меня.
Он должен был защищать меня.
Его волк рвался наружу, он снова хотел почуять меня. Сделать так, чтобы мне было хорошо.
— Это был просто ночной кошмар, — сказала я, и мой голос прозвучал очень тихо. — Никакого вмешательства. Никакого Бешеного в моем сознании. Никакого
Я еще не сказала, что мой мозг не был самым безопасным местом, в котором можно было находиться в эти дни. Не сказав ни слова, Чейз поднял обе руки вверх и нежно провел ими по ссадинам на моем лице.
— Испугалась, — сказал он.
Мне легче было признать это здесь. Я кивнула.
— Я в ярости, — сказал он, и волк прокрался в его голос.
Я снова кивнула.
— Печально.
Волк внутри Чейза прекрасно понимал простые вещи, которые человек вряд ли смог бы распознать в односложных предложениях.
Эмоции очень сложны для людей. Они сложны и для меня. Но не для Чейза, бесхитростного, беспощадного и готового к перемене.
Я была испугана, рассержена, грустна, и я ничего не могла с этим поделать.
Чейз склонил голову на плечо, и на какое-то мгновение я подумала, что он изменится снова. Но вместо этого его тело внезапно застыло в каком-то яростном движении, как будто что-то — или кто-то? — потянуло его назад. Чейз упал на колени, потом на живот, и, едва я бросилась к нему, незнакомый запах наполнил воздух.
Паленый волос и мужской одеколон.
Бешеный. Я рывком подняла Чейза, поставила на колени и положила руки ему на плечи — так, как сделал Лэнс, когда Бешеный заполнил просыпавшийся разум Чейза.
— Смотри на меня, Чейз. Смотри только на меня.
В какое-то мгновение мне показалось, что на его месте кто-то другой. Его губы скривились в мерзкую улыбку, коварную и жестокую.
Выходи, выходи, где ты там…
Нет!
— Смотри на меня, Чейз. Смотри на меня!
Я влезла ему в голову, силой воли заставила его посмотреть на себя. Позволила своему сознанию заполнить все уголки его сознания. И я увидела Бешеного.
Он не мог добраться до меня.
Он не мог добраться до Чейза, когда тот бодрствовал.
Каллум должен был воздвигнуть стену. А сейчас это было невозможно. Сейчас этот мальчишка изменился.
Взглянув на Чейза, я получила представление о Бешеном. Я почти видела ту тонкую, как шелковая нить, линию, которая соединяла их. Это было совсем не похоже на стену света, вырывавшуюся из моего тела и соединявшую каждую частицу Чейза со мной.
Чейз был мой. А Бешеный даже не знал об этом. Он не знал, что тот, кто обидит Чейза, уже мертвец.
Тепло. Безопасность. Дом.
Запах паленого волоса стал исчезать, как только Чейз погрузил свои руки в мои волосы, а я потянулась к его волосам. Я пристально смотрела ему в глаза, и они снова становились голубыми, и в них отражалось то, что видел Чейз, когда Бешеный захватил его.
— Девочка, — громко сказал Чейз.