Средневековая еврейская философия
Шрифт:
В любом случае, то, что пристойно простому человеку, не достойно ученого и потому вопрос о том, как следует описывать Бога стоял на протяжении долгого времени довольно остро.
О категориях (атрибутах)
В наследство от Аристотеля средневековье получило схему описания чего угодно. Точнее это план, согласно которому можно описать любую вещь. План этот включает в себя десять категорий (или атрибутов) (Аристотель, Категории 1:4 1б:25-2а:10 и далее).
КАТЕГОРИИ — ПРИМЕР
Сущность (чтойность) — собака
Количество — одна
Соотнесение — больше других, моя
Качество — гончая,
Действие — нюхает
Претерпевание — слушается
Нахождение в положении — сидит (сидящая)
Когда — сейчас
Где — около стола
Обладать — с ошейником
По этой схеме описывается все, что угодно, например, душа.
Вопрос, который стоял перед средневековой схоластикой выглядел так: можно, ли описать Всевышнего по этой схеме?
* * *
Понятно, что уже первая категория (или атрибут), отвечающая на вопрос: Что? вызывает некоторую сложность. Потому как можно и нужно начать описание собаки со слова "собака", слушатель видел достаточно собак, чтобы представить к какому классу объектов принадлежит описываемый вами Бобик. Но если начать описание Бога со слова "бог" то не понятно, какой класс объектов вы выделяете. И потому с самого начала было решено, что сущностного атрибута (то есть, отвечающего на вопрос: Что это такое?) Богу приписать невозможно.
Заметим, что таковая проблема касается именно монотеизма, но не касается политеизма. Потому как в политеизме есть целый класс объектов, называемых "боги", и поэтому появляется возможность пользоваться такого рода атрибутом. В применении же к Единому и единственному Богу при полном отрицании наличия других богов, класса объектов с наименованием "Бог" не существует, либо же есть единственный представитель этого класса — сам Бог, а потому использование этого слова ничего не дает. К тому же монотеистические религии всячески подчеркивали разницу между Богом Танаха и богами языческих пантеонов, а потому использовать слово "бог" как обозначение класса нереальных объектов (языческих богов) и выделять из этого класса одного истинного — Бога Израиля — невозможно.
Вторая проблема состоит в том, что на земле всякая категория соотносится со временем: вчера не было, сегодня приобретается, завтра пропадает, например: вчера не знал, сегодня учил, завтра забыл. Следует положить, что к такой абсолютной сущности, каковой является Всевышний, сказанное не относится. Он всегда знает и никогда не забывает и т. д. Кроме того, следует вообще попытаться разобраться с вопросом: Как Бог соотносится со временем?
Дополнительную проблему для средневековой схоластики представляет следующий вопрос: насколько атрибуты (категории) являются различными сущностями, и не является ли приписывание Богу различных атрибутов чем-то, что умаляет Его единство (пример будет приведен ниже). Приблизительно так: "Бог милосерден и справедлив в суде"; так как милосердие не совмещается со справедливостью (положение весьма очевидное в Античное время и в Средневековье), то нельзя ли сказать, что Милосердие Божье выступает отдельно и независимо от Его справедливости, как бы Бог в разных ситуациях выступает в разных ипостасях.
Последняя проблема становится понятной в свете неоплатоновских учений, где боги (римско-эллинского пантеона), грубо говоря, являются порождением различных качеств Высшего бога. Для тех, кому это интересно, можно взглянуть в Ямвлих "О египетских мистериях" гл. 8–9 русский перевод Лукомского изд. ХГС 1995, или же в Прокл "Первоосновы теологии" параграфы 137–158, перевод Лосева, изд. Прогресс 1993.
Возвращаясь к Садии-гаону, следует заметить, что после некоторых рассуждений он приходит к выводу, что о Боге следует говорить в свете того, что нам про Него уже известно, и в уже "доказано" философскими методами в предыдущей главе. А именно доказано,
Строго говоря, Саадия уклоняется от ответа на вопрос: "Что есть Бог?", и вместо этого отвечает на вопрос: "Что Он сделал?" Иными словами вместо сущностного атрибута он дает атрибут действия. Такой ответ на вопрос приблизительно похож на то, как будто некто на вопрос "Что такое кошка?" отвечает: "Кошка — это то, что ловит мышей и прыгает по шкафам". Понятно, что если список атрибутов действия достаточно широк, то можно составить некоторое представление об описываемом предмете, но не о его внешнем и сущностном облике.
Впрочем, принимая во внимание атрибут действия — Творец, то есть то, что Бог есть Создатель Вселенной, можно сделать вывод — и Саадия-гаон его делает — , что Он один, ибо два создателя одного мира является некоторым логическим неудобством, просто потому что в этом случае возникает вопрос о взаимоотношениях богов. Более того, полезно спросить: кто из них создал кого и т. п. Тем самым Саадия уже в некотором роде доказал, что Бог — один.
Кроме того, есть чисто логический прием, состоящий в том, что когда выдвигается предположение о некотором неизвестном явлении следует выбирать самый простой вариант (так называемая бритва Оккама — английский ученый 1285–1347, но прием этот был известен и до него). Пример применения бритвы Оккама: вы не можете найти банку варения на кухне, которая по вашему убеждению там должна быть. Почему ее нет? Возможно множество ответов: Вы положили эту банку не туда; вы уже съели варенье, а банку выкинули и забыли об этом; банку утащил вор, а больше ничего в доме не тронул; банка перекочевала в иное измерение; ее захватили в плен инопланетяне и теперь они исследуют ее содержимое. Понятно, что последние два предположения следует отвергнуть, несмотря на возможное "почему бы и нет?", но они слишком сложные и следует предпочесть более простые объяснения. Понятно, что бритву Оккама можно применять только тогда, когда об исследуемом событии или явлении ничего толком не известно. Если вы знаете, что варение съели инопланетяне, то не надо пытаться на основании бритвы Оккама отвергать это утверждение.
В нашем случае предположение о том, что в мире есть один Творец технически проще, чем предположение о двух и потому его следует предпочесть.
Самое главное состоит в том, что, говоря о Боге, как о Создателе, мы можем говорить о некоторых Его положительных свойствах. А именно о том, что Создатель чего бы то ни было обязан обладать рядом свойств. В первую очередь, если некто создал что-то, то из этого следует его существование. Существование Бога обозначается словом "Живой". Творец любой вещи должен уметь планировать ее сотворение и заранее представлять, что он собирается делать, то есть обладать мудростью, тем самым к Богу-Творцу применимо слово "Мудрый". Точно по той же причине к Создателю можно применить слово (все)Могущий. Цитируя самого Саадию:
"Ибо сделать может только тот, кто может сделать (т. е. Могущий), может же только Живой (Существующий), а сделать так, как следует может только тот, кто Знает что делать и как делать".
Перед нами три атрибута, три категории, которыми можно описать Бога — Живой, Мудрый и Всемогущий. Однако в дальнейшем Расаг (рабби Саадия-Гаон) объясняет, что сказанное является всего только раскрытием слова "Творец" и на самом деле три атрибута, которыми он наделяет Бога, являются одним — Создатель. Проблема, как указывает Саадия, состоит в том, что в языке человеческом эти три категории различаются, ибо, например, для людей "живой" не означает "может", а "может" не означает "знает". (Живой ребенок не может двигать войска, царь может двинуть войско, но возможно не знает куда и когда, советник знает когда и куда, но не может передвигать войска).