Средневековые процессы о ведьмах
Шрифт:
Сатана, однако, преувеличивал значение Вейера и влияние его сочинения на преследование ведьм. Напротив, книга Вейера вызвала еще более яростную борьбу с дьяволом, и конец XVI столетия в особенности изобилует процессами о ведьмах во всех странах Европы, где еще в течение двух столетий костры не переставали дымиться.
В числе ученых теологов, выступавших с протестом против практики процессов о ведьмах, следует упомянуть Адама Таннера, родив, в 1572 г. в Инсбруке и состоявшего в течение 14 лет профессором теологии в Инсбрукском университете. В своем сочинении «Universa Theologia», вышедшем в 1626 г., Таннер посвящает несколько глав обширным рассуждениям о дьяволе и дьявольской силе на земле. Таннер допускает возможность нанесения вреда человеку со стороны дьявола непосредственно или через ведьм, но лишь под условием соизволения Божия. Он считает необходимым преследование ведьм и, хотя «из опыта судей и из признания самих ведьм известно, что преступление это одними уголовными этого рода процессами, как бы они ни были строги, не уничтожается, даже едва уменьшается, но все-таки процессы эти необходимы, как
Таким образом, Таннер не только признает возможность вреда со стороны дьявола и ведьм, действующих его силой, но считает преступления колдовства самыми тяжкими и процессы против ведьм крайне необходимыми. Но, разделяя, в принципе, все воззрения своего времени и являясь вполне сыном своего века, Таннер вместе с тем обнаруживает весьма гуманные взгляды. Он требует, чтобы процессы велись сообразно с указаниями законов и чтобы те, которые будут не согласны с последними, считались недействительными. В особенности следует остерегаться, чтобы не пострадали невинные, и, по его мнению, лучше отказаться от преследования действительно виновных, если среди них должен пострадать невинный. При этом он предупреждает обычное возражение, что Бог не позволит, чтобы невинные погибли вместе с виновными, и говорит, что такое мнение — заблуждение, что доказывается многими фактами. Он настаивает на необходимости давать обвиняемым самую широкую возможность оправдаться; требует, чтобы не применяли пытку к тем, которые добровольно сознаются в вине, и чтобы, с другой стороны, не доверяли признаниям, вынужденным мучениями пытки. Далее Таннер вооружает против мнения тех, которые полагают, что в процессах против ведьм многое должно быть оставлено на личное усмотрение судьи, на том основании, что в таком темном и исключительном по своей важности деле, как колдовство, трудно установить ясные объективные доказательства. По мнению Таннера, напротив, в таких важных процессах необходимо сколь возможно точно определить в законах все, что относится к этого рода преступлениям, и как можно меньше оставлять на произвол судьи, — ив виде доводов Таннер ссылается, между прочим, на то, что иногда сами судьи недостаточно умны и опытны, чтобы можно было ручаться за правильность их суждения, что в делах этих, сопровождаемых сложными обстоятельствами, между самими судьями часто бывают разногласия, если нет прямых указаний закона, и что предоставляемая судьям свобода переходит нередко свои пределы. Хотя в ряду улик может служить и донос, но не следует доносам давать столько веры, чтобы на основании их тотчас же хватать и пытать оговоренных.
С нашей современной точки зрения, нельзя не видеть, как в сущности робок и слаб этот протест Таннера. Но для своего времени и это было слишком смелою ересью, и Таннер за свои рассуждения о колдовстве навлек на себя преследование по обвинению в колдовстве и сношениях с дьяволом. Когда он умер, он лишен был погребения по христианскому обряду, что в то время считалось не лучшим, чем быть заживо погребенным.
В 1631 г. в протестантском городке Rinteln появилась анонимная книга под заглавием: «Cautio criminalis seu de processibus contra sagas liber», которая по силе и горячности протеста превосходила все, что до тех пор было высказано в защиту невинных жертв преследования. В короткое время она разошлась в нескольких изданиях и произвела поражающее впечатление. Имя автора стало известно только спустя долгое время после его смерти. Это был Фридрих фон Шпе, красноречивые и горячие слова которого мы уже выше цитировали. Шпе родился в 1591 г. и 19 лет от роду вступил в орден иезуитов, где он выделился своими знаниями и ревностью и был в 1627 г. назначен духовником в Бамберге и Вюрцбурге, с обязанностью приготовлять к смерти и провожать на костер в качестве исповедника несчастных женщин, осужденных на смерть за колдовство. Это была эпоха наибольшего расцвета преследования и в особенности в этих двух католических городах. Шпе был очевидцем многих казней, и ему, как исповеднику, пришлось выслушать много исповедей несчастных обвиненных, быть свидетелем ужасных сцен преследования и видеть всю массу горя, страданий и мучений, которые распространяло повсюду страшное чудовище преследования с его процессами, пытками, кострами… Посещая несчастных в тюрьме, присутствуя на истязании их во время пыток и сопровождая их на костер, Шпе предавался тяжелым, печальным размышлениям об ужасном пролитии невинной крови, и благородная душа его изнывала под гнетом сострадания к несчастным жертвам инквизиторской жестокости. Один из его друзей Johann Philip von Schonborn рассказывает про него, что он еще в молодом возрасте поседел, и на вопрос о причине Шпе ответил ему, что это пришло ему от ведьм, которых он сопровождает на костер, и от их признаний при исповеди,
Шпе не решается восстать против самого принципа преследования ведьм и не отрицает существования дьявола и необходимости преследования ведьм. «Cautio criminalis» изложено в виде вопросов или «dubia», на которые Шпе дает ответы. На первый вопрос: существуют ли ведьмы? — Шпе отвечает утвердительно. В третьем вопросе Шпе спрашивает, каково преступление ведьм, — и отвечает: «огромнейшее, весьма тяжкое и жестокое, так как в нем совмещаются обстоятельства следующих величайших преступлений: отступничества, ереси, святотатства, богохульства, человекоубийства, часто противоестественного совокупления с дьяволом и ненависти к Богу; ужаснее всего этого не может быть».
Таким образом, Шпе вполне разделяет веру в дьявола и ведьм и считает преступления колдовства крайне тяжкими, заслуживающими самого строгого наказания. Но он доказывает несправедливость и абсурдность системы улик и вынужденных под пыткой признаний и дает яркую картину жестокостей, которых он был свидетелем. В особенности он нападает на пытки, которые, по его мнению, порождают гибель невинных, так как обвиняемые, чтобы избавиться от мучений, высказывают многое такое, чего они совсем не знают. Он упрекает современников, что они более жестоки, чем язычники, и что Христова вера не сделала их более мягкими и гуманными.
Главное достоинство книги Шпе, которому она обязана своим громадным значением и долго сохранившеюся популярностью автора ее, — это глубокое гуманное чувство, которое разлито по всей книге и которое пробивается живыми, горячими тирадами. Нам пришлось уже выше цитировать горячие слова этого гуманного заступника за несчастных женщин, которых суеверие и жестокость обрекали на смерть. В них вылилось непосредственное чувство свидетеля бесчисленных жестокостей, выразился протест наболевшей души, возмущенной этими жестокостями и полной сострадания к несчастным жертвам инквизиторского суда. Книга Шпе говорила сердцу читателей, обращалась к чувству человечности, и поэтому она имела гораздо большее влияние на общество, чем сочинения предшественников Шпе вроде Таннера, которые с академическим спокойствием разбирали отрицательные стороны судопроизведенных порядков в процессах о ведьмах и предлагали заменить их более усовершенствованными порядками. Хотя и книга Шпе не оказала прямого влияния на прекращение процессов, которые еще долго продолжались во всей Европе, но она вызвала в обществе скептическое отношение к этим процессам и образовала сильную брешь в здании демонологии.
Вейер, Таннер, Шпе и их последователи принадлежали к переходному времени. Они еще стояли на почве верования в дьявола и колдовства и не могли еще отрешиться от этого верования, слишком сильно господствовавшего над умами их современников, как принцип миросозерцания. Не отрицая самого принципа, они только восставали против крайностей преследования колдовства, против жестокостей в процессах о ведьмах. Но семя скептицизма, брошенное ими в общество, продолжало глухо расти, и к концу XVII ст. появились новые борцы против суеверия века, имевшие смелость посягать на самый принцип суеверия колдовства.
В 1690 г. вышла в Амстердаме на голландском языке книга «De betoverte Werld», принадлежавшая Бальтазару Беккеру, реформатскому пастору в Амстердаме, и вышедшая вскоре в переводе почти на всех европейских языках на немецком — в 1692 г., под заглавием «Die bezauberte Welt», на французском — в 1694, под заглавием «Le monde enchante, ou examen des communs sentiments touchant les esprits, leur pouvoir, leur administration et leurs operations et touchant les efets que les hommes sont capables de produire par leur comucation et leur vertu».
В сочинении Беккера впервые объявляется война самому принципу колдовства и с большею эрудициею и всесторонним анализом рассматривается учение о дьяволе и его власти на земле. С ссылками на Св. Писание, историческими сопоставлениями и философскими рассуждениями Беккер разбивает всю систему ортодоксальных воззрений на природу дьявола, как темную силу, действующую в мире с соизволения Бога и рядом с силами добра для искушения человечества и для гибели человеческих душ. Он доказывает, что многие места из Библии, на которых основывается учение ортодоксии о дьяволе, совершенно не подтверждают этого учения и даже, напротив, находятся в полном противоречии с господствующими воззрениями. По Библии, сатана вовсе не есть всесильный князь тьмы, властвующий над тайнами природы, всезнающий, могущий иметь власть над человечеством и по своему желанию принимать различные образы и действовать во вред человеку. Он скорее падший дух, ввергнутый в бездну и там ожидающий суда и наказания, немощный, которому чуждо знание сокровенного в природе и который неспособен принять вид плоти, являться в образе и каким-либо образом действовать на физический мир. Представление о союзе ведьм с дьяволом — не более как поэтический образ, выдуманный древними языческими поэтами и принятый ортодоксальными представителями христианства, как основа христианства — в противоречие с действительными основами евангельского учения и на посрамление Церкви.
Книга Беккера имела огромный успех и вызвала во всем христианском мире сильное движение. В особенности она произвела большое волнение среди теологов. Появилось много ответных сочинений и полемических памфлетов. Образовались два лагеря и завязалась сильная полемика, предметом которой было учение о дьяволе и его природе. Противники Беккера доказывали, что его воззрения должны быть рассматриваемы как отрицание Бога и истинной веры и должны быть строго преследуемы. Синод в Alknaar лишил его занимаемой должности пастора. Во многих местах Голландии ему было запрещено участие в церковной службе. Все церковные советы, пасторские конвенты и синоды в Голландии были только заняты Беккером и его книгой.