Средневековый мир «Игры престолов»
Шрифт:
В браке с Дейенерис Дрого учится терпению; он терпит Визериса дольше, чем можно было ожидать. Но последнее требование Визериса, чтобы Дрого сдержал свое слово, и нарушение им запрета на ношение оружия в Ваэс Дотрак невозможно было проигнорировать. Убийство вздорного брата жены с помощью столь желанной тому золотой короны – это и издевка над одержимостью Визериса, и свидетельство его безжалостности и изобретательности. Визерис рассчитывал на запрет на пролитие крови в Ваэс Дотрак, благодаря которому он мог безнаказанно злоупотреблять терпением Дрого, но тот сразу же увидел, как можно обойти запрет, и ответил Визерису раз и навсегда. Предав его страшной смерти, он произвел впечатление не только на свой кхаласар, но и на Дейенерис.
В отличие от простых смертных, короли имеют большую свободу действий, когда к ним проявляют неуважение. Роберт терпит насмешки
Устные традиции
Дома Вестероса имеют девизы, в которых выражается их мнение о себе. Не «Ланнистер всегда платит долги» – девиз дома Ланнистеров, на самом деле это «Услышь мой рев», но первое выражение употребляется гораздо чаще и самими Ланнистерами, и другими людьми. «Зима близко», девиз Старков, – самый звучный из девизов; «Мы не сеем» – выражает отказ Грейджоев от любого другого образа жизни, кроме набегов, – позиция, оспариваемая Ашей в ее борьбе за трон отца. Мирный девиз «Вырастая – крепнем» дома Тиреллов заключает в себе предупреждение, которое Серсея слышит очень ясно; амбиции дома Маргери растут тем больше, чем плачевнее становится положение домов Старков, Баратеонов и Талли. У каждого дома также есть герб, который символизирует его ценности. Повествование начинается с герба дома Старков, воплощенного в реальность: дети Старка получают щенков лютоволка, каждый из которых связан с судьбой его владельца. Лев, кракен, олень и отвратительный освежеванный человек символизируют идентичность домов. Гербы также жизненно важны для идентификации в практически полностью безграмотном обществе, где они выполняют ту же функцию, что и средневековая геральдика: роза Тюдоров, различные львы Англии и Шотландии, французский флер-де-лис. Гора пытается подставить дом Талли, оставляя мешок кровавой рыбы на месте его разбойных нападений, когда он опустошает Речные земли; так же и житель Речных земель, который приходит со своим горем к Неду, как к деснице короля, хоть и не понимает слова «герб», может с уверенностью интерпретировать символы, оставленные вместо подписи.
Щиты с геральдическими элементами. Лондон, Британская библиотека
В обществах, в которых нет письменности или она доступна очень ограниченному кругу людей, как в европейском Средневековье, слово значило очень много. Речевые акты – обеты, обещания или клятвы – приобретают особое значение, когда соглашения не оформляются в виде письменных договоров и их удостоверяет присутствие свидетелей или призыв к Богу. Когда придет время выполнить обещание или соблюсти клятву, свидетели, будь то люди или божественная сущность, напомнят об этом поклявшемуся. Так, кхал Дрого ссылается на Мать Гор, когда клянется, что даст своему ребенку Железный трон и наконец выполнит свое обещание Визерису и Дейенерис:
Я приведу свой кхаласар на запад, где кончается мир, и поскачу на деревянных скакунах поперек черной соленой воды ‹…› Я убью людей в железных одеждах и разрушу их каменные дома ‹…› Я клянусь перед Матерью Гор, и пусть звезды будут мне свидетелями (1.7).
Драматичное выступление Дрого, с криками и топотом, воздеванием рук к небу и призывами к богам и людям быть свидетелями, не позволяет ему отказаться от его обещания; только смерть может помешать ему выполнить его обещание сделать то, чего до сих пор не совершал ни один дотракиец: провести свой кхаласар на кораблях над «ядовитой водой», чтобы напасть на Вестерос.
В староанглийской поэме «Беовульф» есть сцена, в которой герой Беовульф клянется перед своими людьми и датчанами при дворе короля Дании Хротгара, что он убьет чудовище Гренделя, которое разрушает королевский дворец, или же умрет
Клятву Ночного Дозора, со всем, что она влечет за собой, не стоит произносить просто так. Первый сезон сериала открывается ужасающими событиями, которые заставляют Уилла (Гаред в книгах), брата Ночного Дозора, бежать на юг от Стены. Последствия его побега очевидны: дезертиры и клятвопреступники должны умереть, и Нед Старк исполняет приговор сам. Когда до Джона Сноу доходит новость, что Робб собрал своих воинов и идет на юг, несмотря на мудрые слова мейстера Эйемона, Джон близок к тому, чтобы отказаться от своей клятвы: «Я должен быть там ‹…› Я должен быть с ним» (1.9). Джон уже успел вый ти за ворота Черного замка и войти в лес, когда его друзья и товарищи по клятве, Гренн, Пип и Сэм, догнали его. Когда они заново читают Джону его клятву, напоминая ему о том, что он поклялся в присутствии Старых богов, он наконец понимает серьезность того, что обещал. Несмотря на то что позже он все-таки нарушит некоторые другие положения клятвы, Джон в полной мере понимает справедливость тех доводов, что приводили ему Джиор Мормонт, мейстер Эйемон и его друзья: братья Ночного Дозора – его семья. На самом деле нужно признать, что нарушение клятвы – очень серьезный проступок; Джейме никогда уже не сможет избавиться от прозвища Царе убийца. Он не может ни отрицать правду, ни отменить событие, которое послужило поводом для этого клейма, несмотря на то что убийство Безумного Короля, возможно, было оправдано в свете зверств, совершенных Эйерисом.
Клятвенное братство было важным социальным институтом в средневековой Европе. Оно пришло из германских земель, и есть немало исторических источников, рассказывающих о том, как отряды воинов присягали друг другу на верность до смерти на поле битвы. В средневековой Англии мужчины вступали в клятвенные союзы, заменяя или дополняя семейные узы избранным другом и компаньоном. Они вступали в такой договор, вместе принимая причастие, клялись любить друг друга и отомстить за своего брата, если тот будет убит. В 1421 году два оруженосца в армии Генриха V, Николас Молинье и Джон Винтер, произнесли клятву в церкви Святого Мартина в Гарфлере во Франции. Она устанавливала не только l’amour et fraternit'e («любовь и братство») между ними, но и делала их fr`eres d’armes («братьями по оружию»). Молинье и Винтер клялись выкупить друг друга из плена, если вдруг один из них будет захвачен, и объединить свои трофеи, чтобы потом передать их Лондону.
Насколько формально соглашение, сделанное Роббом и Теоном, когда Большой Джон Амбер предлагает провозгласить Робба Королем Севера? Теон спрашивает, будет ли он братом Роббу «сейчас и навсегда», и Робб отвечает ему: «Теперь и навсегда» (1.10), а Теон повторяет это еще раз. Теон под впечатлением от драматизма момента и не задумывается, влечет ли это за собой перемены в его статусе по отношению к его дому (и его раздражительному отцу). Он использует возможность изменить свой статус в отношении других членов дома Старка. Мейстер Лювин и Робб иногда напоминали Теону, что он, по сути, является заложником в Винтерфелле, как гарант лояльности дома Грейджоев престолу, и Теона ранило то, что он был исключен из группы братьев и сестер, с которыми он вырос. Трагедия Теона отчасти проистекает из его неспособности осознать все условия его клятвы, но тот факт, что он дал эту клятву и помнил о том, в чем поклялся, повлиял на его решение перестать преследовать Брана и Рикона, завладев Винтерфеллом.
Герои в средневековых романах часто сожалеют о данных обещаниях. «Необдуманный дар», как называется этот мотив, – это обещание, данное без полного осознания последствий. Так, в одной валлийской повести из первой ветви «Мабиноги» лорд Пуйл обещает исполнить же лание одного из просителей на его свадебном пиру – и человек немедленно просит и его жену, и пир. Пуйл не вправе отказать, но его жена умна и придумывает такие условия, которые в конечном итоге спасают ситуацию – и лицо ее мужа. Поэтому, когда бедная Ширен, дочь Станниса, обещает ему сделать все, что он попросит, чтобы помочь ему в кампании против Винтерфелла, это обещание оборачивается для нее такими трагичными последствиями, которые любящая дочь никак не могла предвидеть.