Средняя Азия и Дальний Восток в эпоху средневековья
Шрифт:
Палеоантропологические материалы из разных районов Ферганы свидетельствуют о том, что в I тысячелетии н. э. население этой области было смешанным. Б.А. Литвинский считает, что можно говорить о четырех расовых типах, существовавших в Фергане в этот период: 1 — мезобрахикранное население (тип среднеазиатского междуречья); 2 — долихокранное (средиземноморский тип); 3 — оба европеоидных типа с признаками монголоидности; 4 — одиночные представители других антропологических типов (Литвинский, 1977, с. 171).
Т.К. Ходжайов отмечает, что население Ферганы принадлежало
Судя по данным палеоантропологии, среди ферганского населения в раннее средневековье, как и в предшествующий период, преобладали представители первого типа (по Литвинскому). Второй и третий типы составляли незначительную часть населения.
Несмотря на большие перемещения кочевых племен, часто центральноазиатского происхождения, существенных изменений в антропологическом типе населения не произошло.
На основании анализа антропологического материала В.В. Гинзбург пришел к заключению, что в середине I тысячелетия н. э. монголоидный элемент играл незначительную роль в антропологическом типе населения (Гинзбург, 1959, с. 17–35). Только усилившийся приток тюркоязычных племен поспособствовал изменению этнического облика европеоидного населения. Главная роль в этом процессе принадлежала тюркам. По мнению А.Н. Бернштама, главными ускорителями тюркизации населения Средней Азии явились политическая власть Тюркского каганата, объединившего под своей эгидой обширные территории, и приток тюркского населения в города. Именно эти факторы обеспечили успех тюркского влияния в Средней Азии.
В середине VII в. (627–649 гг.) тюркский правитель Ашина Шуни завоевывает Фергану. С этого времени она прочно входит в сферу влияния тюркской династии. Ставкой был сначала Касан, а потом Ахсыкет. Эти сведения подтверждают древние авторы и находки памятников тюркской письменности. Большая их часть связана с южными и юго-западными районами области (район Исфары и Баткена). Другая группа происходит из Юго-Восточной Ферганы. Самая восточная находка происходит из Шурабашата. Весьма вероятно, что надписи были оставлены самими тюрками.
Как видим, эпиграфические находки располагаются компактными группами. Может быть, это дает возможность судить о том, что тюрки жили компактными группами в определенных районах области.
Приход тюрок в Фергану в начале VII в. и политическое подчинение этой области Западнотюркскому каганату не оказали, видимо, существенного влияния на ход этногенетических процессов. Еще в VIII в. ферганцы говорили на своем родном языке, и только последующие значительные переселения тюркского населения в эту область, переход к оседлости и переселение в города могли существенно изменить картину.
Б.А. Литвинский и Ю.А. Заднепровский считают, что в I тысячелетии н. э. в Фергане существовала ферганская народность. Ю.А. Заднепровский полагает, что она сложилась уже в первые века н. э. Б.А. Литвинский же указывает, что о ферганской народности можно судить начиная с V–VII
В формировании ферганской народности принимали участие европеоидные племена, жившие как в долине, так и в предгорьях Ферганы. В результате их общения сложилась своеобразная культура, которая может быть показателем образовавшейся этнической общности.
Другим показателем этой общности, как полагают этнографы, является язык.
В VII в. Сюань Цзян писал, что язык ферганцев отличается от языков народов других стран. А в VIII в. об отличии ферганского языка от языков населения других областей Средней Азии писал Хой Чао. Он указывал, что язык ферганцев совершенно отличен и неодинаков с языками остальных стран (Бернштам, 1952, с. 193).
Б.А. Литвинский обратил внимание на эти важные сведения древних авторов и сделал вывод, что тюркский язык не получил широкого распространения (Литвинский, 1976, с. 56), а В.А. Лившиц полагает, что в середине I тысячелетия н. э. в Фергане существовал свой язык. Он, видимо, относился к группе восточноиранских языков (Лившиц, 1968).
Об облике древних ферганцев позволяют судить и памятники изобразительного искусства. Речь идет о скульптурах из Кайрагача. Уже отмечалось, что эти скульптуры являются олицетворением почитаемых предков. Поэтому они передают облик совершенно конкретных людей. При большом сходстве каждой из скульптур со всеми остальными каждая из них имеет свои, лишь ей присущие черты. Скульптор стремился к передаче этнического типа и портретного сходства каждой скульптуры с ее прототипом. Скульптуры из Кайрагача довольно точно передают физический тип населения Западной Ферганы.
Все статуи имеют головы со скошенными лбами, что свидетельствует о том, что прототипам этих изображений была свойственна деформация черепов. Все скульптуры имеют удлиненные миндалевидные глаза и длинные сильно выступающие носы. Это свидетельствует о том, что скульптуры передают облик людей европеоидной расы. Но в строении лица скульптур есть некоторые различия, что свидетельствует об их принадлежности к двум типам европеоидной расы. Пять скульптур изображают широколицых людей, принадлежащих к типу среднеазиатского междуречья. Семь других передают облик узколицых и длинноголовых людей средиземноморского типа.
Из Кайрагача происходит еще одна находка, которая дает представление об облике населения района. На тулове одного из сосудов острым предметом по сырой глине изображено лицо мужчины с крупными чертами. У него большой с горбинкой нос, массивный, выступающий вперед подбородок, большой, растянутый в улыбке рот и большой глаз миндалевидной формы. Лоб сильно скошен, из-за чего теменная часть имеет почти конусовидную форму. На голове шлемовидный головной убор. Представляется, что мастеру были известны каноны, которым подчинены изображения на монетах: голова правителя строго в профиль в повороте головы направо. Но на сосуде изображен реальный человек, а не условно царская особа. Изображение, как и скульптура, передает облик человека европеоидной расы с кольцевой деформацией черепа.