Срочно разыскивается герцог
Шрифт:
Она резко, интуитивно вспомнила о том первом вечере на балу. По мучительному выражению на его лице девушка поняла, что и он вспоминает о том же.
Его глаза… она могла бы провести всю жизнь, глядя в эти глаза, исцеляя боль, которую она вызвала в них. Темнота, которая пряталась там, за легкостью, которую видели все остальные – как мир мог быть настолько слепым, чтобы не увидеть вдумчивого и благородного человека, скрывающегося за маской повесы?
Рейф поднял руку, чтобы прикоснуться к пряди ее волос, которая выбилась из прически во время их рутинной работы.
Значит, она не ошибалась. Он ощущал то же, что и она.
Феба не двигалась, не заговорила, потому что если бы она сделала это, то правда, реальность обрушились бы на них, а она хотела, чтобы все этот продлилось еще на один момент дольше. Еще один момент побыть с Рейфом, быть его леди, женщиной, которой она могла бы быть, если бы не была такой идиоткой и трусихой.
Его рука скользнула по затылку Фебы, и его лоб опустился, чтобы прикоснуться к ее лбу. Она ждала без возражений. Как она может бояться, что он сделает что-то неподобающее, ведь когда они были вместе, все ощущалось таким правильным?
Рейф не поцеловал ее в губы, только повернулся, чтобы его лицо находилось рядом с ее, щека к щеке, его дыхание касалось ее уха. Девушка задрожала, а потом смягчилась. Затем выжидала.
Ее пульс дрожал в ее горле. Рейф нашел его своим теплым ртом, легко прикасаясь к чувствительной коже языком. Ее бедра расслабились, чтобы облегчить давление, которое нарастало между ними.
Феба закрыла глаза. И ждала.
Его рот двинулся кругом и вниз, оставляя легкие как перышко поцелуи на ее ключице. Она почувствовала, как щетина на его щеках прикоснулась к верхней части ее груди.
Он спрятал лицо на ее груди.
– Феба… Господи, как я должен перенести то, что ты выйдешь за моего брата?
Итак, чары были разрушены. Магия улетела из комнаты и следом за ней явилась холодная действительность. Феба с трудом вдохнула, затем оттолкнула его, чтобы встать. Она отвернулась и попыталась охладить жар, пылавший на ее лице, в ее крови, в самой мягкой ее плоти.
Рейф оттолкнулся и поднялся, его дыхание было таким учащенным, словно он бежал.
Бежал домой. Бежал куда-то, в какое-нибудь верное и правильное место.
Феба обернулась, ее щеки пылали, глаза вызывающе заблестели, когда встретили его взгляд. Ее прическа растрепалась и волосы падали вниз – длинные локоны медово-золотистых волос, которые угрожали попасть в ловушку ее щедрой ложбинки на груди – и Феба была великолепна, его энергичная сельская прелестница… за исключением того, что она не была его.
Но все же было кое-что, что Рейф хотел бы знать.
– Почему ты приняла предложение моего брата?
Она слегка изменилась в лице. Отвела взгляд.
– Ты никогда не говорил мне своего полного имени. Я подумала, когда получила предложение…
Все это оказалось ужасной ошибкой. О Боже. Она сказала «да» – ему!
Радость
– И все же ты ничего не сказала позже, – категорично заявил он. – Потому что обнаружила, что случайно поймала гораздо более крупную рыбу.
Феба посмотрела вниз на свои руки. Костяшки ее пальцев побелели от того, с какой силой она сжала их.
– Это не так… не совсем. Викарий…
Негодование Рейфа немедленно улеглось.
– Конечно же. Тебя заставили продолжать эту помолвку против твоей воли.
Феба почувствовала себя плохо. Она закрыла лицо руками до того, как он сможет прочитать ложь в ее глазах.
– Я хотела бы… – Я хотела бы никогда не встречаться с тобой. Хотела бы, чтобы ты не был повесой. Я хотела бы не быть такой трусихой.
Он обошел вокруг стула и обнял ее.
– Это не твоя вина. Ты бессильна предотвратить это.
Феба яростно покачала головой. Если он не перестанет быть таким добрым, она выплюнет правду – и тогда он будет ненавидеть ее так же сильно, как она сама ненавидит себя.
Помни… неприкосновенная.
Она вздохнула и медленно отодвинулась, выдавив из себя слабую улыбку. Ему будет не так больно, если он никогда не узнает, если он будет думать, что она – жертва судьбы. Лучше пойти этим путем. Рано или поздно другая леди привлечет его взгляд, и он забудет о своей страсти к ней. Она станет такой же привычной, как этот диван, просто еще один предмет мебели в Брук-Хаусе.
И такой же респектабельной.
– Мне жаль, что я не была честной с тобой с самого начала. Я думала… – Она сглотнула. – Я думала, что ты указал Колдеру на меня после бала.
Рейф отвел взгляд, потирая затылок одной рукой.
– Боюсь, что я это сделал. Только я имел в виду получить его одобрение.
– Ах. – Слишком многое между ними прошло недосказанным. Слишком поздно менять это.
– Пока еще не все потеряно. – Он взял ее за плечи и еще раз прикоснулся своим лбом к ее лбу. – Я могу поговорить с Колдером и с твоим отцом, – прошептал Рейф, просьба отчетливо звенела в его голосе. – Мое положение в обществе немного сомнительно, но я не приду не совсем с пустыми руками.
Феба закрыла глаза и сглотнула. Викарий снова станет ледяным при одной только мысли о том, что Феба упустит наследство. Она не сможет вынести, если снова потеряет его. Девушка дотянулась до рук Рейфа и мягко отвела их от себя.
– Нет. Все сделано, милорд. Не стоит возвращаться назад.
Его руки сжались в кулаки в ее ладонях.
– Ты даже не желаешь попытаться. – Его голос стал жестче. – Возможно, я ошибся в твоих чувствах. Возможно, речь здесь идет вовсе не о твоем отце.
Феба покачала головой и продолжала стоять, отвернувшись, крепко зажмурив глаза. Ее молчание было лучшим, что она могла сделать для викария в данный момент, потому что если бы она попыталась заговорить, то умоляла бы Рейфа сделать все, что необходимо, чтобы покончить с этой помолвкой.