Срыв
Шрифт:
Канарейка прекрасно понимала, что спастись бегством она не сможет: духу не было нужды огибать временами встречающиеся овраги, перелазить через поваленные деревья и продираться сквозь густые заросли, а потому расстояние между баньши и её врагом неумолимо сокращалось. Признаков усталости у духа также не наблюдалось. Что ж, в этом они с Канарейкой были похожи.
У Лизы был план, вот только надёжным его не назвал бы и самый законченный оптимист. План этот был целиком построен на условностях и предположениях, полностью завися от удачи. Баньши не оставалось никакого иного выхода, кроме как
И судьба не преминула вознаградить её. Что ж, должна же была и ей хоть когда-то улыбнуться удача?
Весь этот остров, покрытый дремучими лесами, был одной огромной игровой локацией. И, если следовать игровой логике, он должен быть густо населён многочисленными монстрами, необходимыми для охраны главного сокровища Буяна — источника живой воды. Так что Канарейка совсем не удивилась, когда выскочив на очередную небольшую полянку, она напоролась на зеленокожего гуманоида с топором в руках.
Сохранись у неё чувства — она бы чертовски обрадовалась.
Гуманоид был очень занят: сидя прямо на земле он с удовольствием жрал убитого оленя.
Из приоткрытой пасти сохатого торчали внушительные клыки. Канарейка мельком подумала о том, что Скоморох не упустил бы случая схохмить о повышенном радиационном фоне этого места. Да, шуточки у него зачастую были весьма бородатыми.
Заметив появившуюся из леса баньши, огр — а это был именно огр девятнадцатого уровня — вскочил и грозно зарычал, оскалив жёлтые кривые зубы и многозначительно покачивая топориком. Его маленькие красные глубоко посаженные глазки злобно смотрели на Канарейку. С первого взгляда было понятно, что монстр туп как пробка — его звероподобная морда не была обезображена печатью интеллекта. Простодушное и наивное дитя природы.
Именно такой монстр и нужен был баньши — он идеально подходил для её плана.
Слыша треск приближающегося морозного духа, Канарейка атаковала огра, сработав на опережение. Вот только использовала она не старый-добрый боевой крик.
У класса баньши было множество интересных умений, но одним из лучших Канарейка по праву считала именно это — "Крик подчинения".
Звуковая волна мягко ударила изготовившегося к прыжку монстра, обволакивая его и проникая внутрь, затуманивая и так слабый рассудок и путая немногочисленные мысли. Огр пошатнулся и встряхнул головой, ошалелым взглядом вглядываясь в стоящую перед ним хрупкую женскую фигуру. Мгновение спустя оскалившись, он с яростным рыком вскинул над собой мясницкий топор и ринулся в атаку.
Канарейка спокойно отошла в сторону, пропуская мимо себя зеленокожего громилу. Не обратив на неё никакого внимания, огр пронёсся рядом, нападая на только что появившегося из-за деревьев духа.
На какое-то время Крик баньши поработил примитивный разум монстра, превратив его в вынужденного союзника Канарейки. Потом морок спадёт, и огр вновь захочет растерзать её, но пока что его ярость была направлена совсем в другую сторону.
Появление ещё одного противника резко поменяло расклад боя, качнув чашу весов в сторону Лизы. Теперь духу приходилось атаковать огра, который яростно размахивал своим топором во все стороны, стремясь поразить своего нового врага. Канарейка же, тем временем,
Можно было бы подумать, что атаки дикаря-огра не будут приносить видимого результата. Ведь как обычный топор может повредить бесплотному духу? Однако, Канарейка уже давно приняла изменившуюся реальность, в которой законы логики претерпели существенные изменения. Игровые условности диктовали свои особые правила, благодаря которым каждый удачный выпад монстра наносил морозному духу небольшой урон.
Разница в уровнях между огром и духом была слишком большой. Будь это честным боем — дух довольно быстро стёр бы дикаря в порошок. Вот только честными бои бывают очень редко.
Изначально Канарейка планировала отвлечь своего врага порабощённым монстром, после чего просто и незатейливо сбежать, оставив двух мобов выяснять отношения. Но ввязавшись в бой, она поняла, что имеет все шансы на победу. Их совместный натиск вполне мог увенчаться успехом и сокрушить надоедливого духа. Ну а разобраться потом с потрёпанным огром не составит особого труда. Древний как мир секрет успеха: разделяй и влавствуй.
Коварный план баньши сработал как надо: через несколько минут морозный дух был обнулён и уничтожен, с треском развеявшись облаком инея и снежинок, и оставив после себя аккуратную промороженную проплешину на поляне.
Потрёпанный и практически обнулённый огр резко развернулся к Канарейке и отчаянно завыл, злобно размахивая топором — действие Крика закончилось, и огру не терпелось расквитаться с мёртвой ведьмой. Бросившись к баньши, дикарь грудью напоролся на боевой Крик, но всё же сумел добраться до своей цели. Вот только счастья это ему не принесло.
Через минуту всё было кончено: обнулив огра Криком, баньши вступила с ним в ближний бой. И острые как бритва изогнутые клинки показали себя как нельзя кстати — монстру хватило нескольких точный ударов, чтобы рухнуть на землю, заливая её своей кровью.
Закончив с последним противником, Канарейка подошла к месту гибели духа, равнодушно перешагнув через тело огра. Её внимание привлёк странный мерцающий голубой кристалл, лежащий в промороженной проплешине. Резонно рассудив, что лут лишним не бывает, Лиза сунула находку в рюкзак, решив разобраться с ней позже.
Дальнейший путь баньши был несравненно проще: на пути ей встретилась небольшая волчья стая, с которой она разделалась довольно-таки уверенно, и один земляной элементаль, от которого она сумела убежать — он имел слишком высокую сопротивляемость к её магии, но зато не отличался скоростью.
И вот, через несколько часов блужданий, перед Канарейкой открылась обширная поляна, посреди которой возвышался могучий дуб, овитый золотой цепью, у корней которого журчал заветный ручей с живой водой.
Она смогла!
— Здравствуй, Лиза, — вкрадчиво произнёс ненавистный и когда-то любимый голос.
Вздрогнув, Канарейка резко повернулась в сторону. В её мёртвом сердце появились, казалось бы, давно позабытые чувства: дикая смесь из страха, глухой тоски, ярости и безнадёжной любви. Источник этих эмоций спокойно стоял в нескольких метрах от неё, закутанный в бесформенный чёрный балахон.