Срывая покровы
Шрифт:
Я, ошеломленная, присела и подняла одну. Маленькой девочке на снимке едва ли исполнилось пять-шесть лет. Испуганная и невеселая, она тоскливо смотрела на группу детей, играющих во дворе школы. Я вспомнила, что Кэтрин уже показывала мне похожую, пояснив, что это первая частная школа, в которую ее отправили после ухода матери. На следующем снимке была та же девочка, только постарше, но с прежней грустью на миловидном личике. И на следующем – опять она. Я растерянно подбирала с пола фотографии Кэтрин в возрасте от пяти до восемнадцати лет, пока, наконец, мне не попался на
Я перебирала глянцевые прямоугольники, приходя во все большее замешательство. Почти на всех фотографиях, лежавших в коробке, были Кейн и Кэтрин. На нескольких – они же, но вместе со мной, Дереком или Дженни. Но зачем Эстер такое количество фотографий дальних родственников, пусть даже она провела рядом с ними несколько лет своей жизни? И где тогда снимки боле близких людей – родителей, братьев-сестер, если таковые имеются? Почему Эстер уделяет такое внимание именно Кейну и Кэтрин?
Нехорошие подозрения зародились в моей душе. Неужели Эстер… неужели ее подослал Картер для того, чтобы за его детьми был дополнительный присмотр? Но это все равно не объясняет, зачем ей хранить в коробке на прикроватной тумбочке полторы сотни снимков Кэтрин.
- Эрика, с тобой все в порядке? – Осторожно постучав, Эстер приоткрыла дверь и заглянула в спальню. – О Боже…
- Эстер, что это значит? – потребовала я объяснений и тут же мысленно отругала себя за тон, которым был задан вопрос, увидев, как женщина привалилась к косяку и тяжело сползла на пол, закрыв руками лицо.
- Эстер? Все хорошо?
В ответ послышались только приглушенные рыдания. Я, подойдя, присела рядом и осторожно дотронулась до ее плеча.
- Эстер? Простите, если что-то не так. Я просто удивилась, увидев столько фотографий Кейна… Не надо так расстраиваться… Вы имеете полное право снимать кого хотите, особенно родственников…
Эстер разрыдалась еще сильнее. Не зная, что делать в такой ситуации, я сбегала на кухню и принесла стакан воды.
- Вот… Эстер, выпейте это, пожалуйста…
Женщина трясущимися руками взяла стакан и отхлебнула.
- Спасибо, Эрика, - прерывающимся от сдерживаемых рыданий голосом шепнула она.
- Не за что… Я просто не понимаю, что происходит… Эстер, зачем вам эти фотографии?
- Потому что я люблю смотреть на них перед сном, - попыталась улыбнуться женщина.
- Но почему именно Кэтрин и Кейн? – не отступала я. – Эстер, пожалуйста… объясните мне, пока я не начала подозревать вас в противозаконной заинтересованности моим мужем и его сестрой… А это, честно говоря, первое, что пришло мне в голову.
- О господи, Эрика, о чем ты говоришь? – полузасмеялась-полупростонала Эстер. – Что противозаконного в заинтересованности матери своими детьми?
- Ничего, - подтвердила я и только потом осознала, что именно сказала Эстер. – Подождите… Эстер… но… мать?
Как-то раз, когда мы приезжали в Таллахасси, Кейн показывал мне фотографию своей матери. Та женщина не имела ничего общего с Эстер. И пусть даже у меня плохая память, а снимок я видела не больше половины
- Не смотри на меня так, девочка, - вздохнула Эстер. – Я понимаю, что в это трудно поверить…
- Я бы сказала, что вообще невозможно, - холодно подтвердила я, на всякий случай отодвигаясь подальше.
- Есть два слова, которые объясняют все, - грустно улыбнулась Эстер. – Пластическая операция.
- Да, это возможно, - после некоторой паузы признала я, обдумав информацию и вспомнив бесчисленное количество фильмов и детективов. – Но у меня все равно не укладывается в голове, как мать может бросить своих детей, чтобы потом тайно таскаться за ними по всей стране, украдкой фотографировать и любоваться снимками перед сном.
Эстер низко опустила голову, упершись лбом в прижатые к груди колени, и пробормотала:
- Да, именно так все и кажется со стороны… Но я тогда была молодой и глупой…
- Это не оправдание! – жестко отрезала я, не стараясь сдерживаться. – Вам тогда ненамного больше, чем мне сейчас было, так что молоденькой дурочкой вас сложно было назвать!
- Господи, я знала, что так все и будет, - прошептала Эстер, впадая в отчаяние.
Внутри меня кипели эмоции, сплетаясь в клубок и раздирая на части мое сознание.
Если Эстер действительно Элизабет, то… Черт, это не может быть правдой! Сложившийся у меня образ матери Кейна – бездушной стервы, с легким сердцем оставившей детей ради приключений на свои «вторые девяносто», никак не вязался с по-матерински заботливой Эстер, с ее готовностью помочь, посидеть с Дженни, слезами радости на нашей с Кейном свадьбе… Или я чего-то не знаю?
- Эстер… - тихо произнесла я, садясь рядом с ней на пол и беря за руку. – Расскажите мне. Расскажите мне все. Потому что я знаю вас уже шесть лет и не верю, что человек может настолько измениться.
Эстер подняла голову и тоскливо посмотрела на меня.
- Я действительно была молодой и глупой, - горько усмехнулась она. – И возможно, все могло пойти по-другому, если бы…
- Если что? Расскажите мне, Эстер, - настойчиво попросила я. Рысь, сидевший все это время на полочке и заинтересованно наблюдавший сверху за происходящим, спрыгнул на пол и подошел к хозяйке, ткнувшись в нее мордой. – Пожалуйста… Я хочу понять…
Эстер вздохнула, сдаваясь.
- Я очень любила мужа и детей, Эрика. Но когда ты молода и красива, хочется хотя бы иногда выходить в общество, а не посвящать свой досуг исключительно семейным ценностям…
Я невразумительно хмыкнула. Возможно, и так, хотя лично у меня противоположное мнение на этот счет. Вероятно, потому, что я недостаточно красива…
Эстер, похоже, поняла мои мысли.
- Подожди, пока ты не проведешь несколько лет, общаясь исключительно с грудными детьми, - пожала она плечами. – Впрочем, надеюсь, Кейн не допустит этого. Вот его отец… все свое время проводил на работе, приходя домой только ночевать. До сих пор удивляюсь, как мы смогли зачать двух детей…
- Но детей можно было оставить с няней?