СССР-2012 Здравствуй, юность в сапогах!
Шрифт:
— Продолжай, Николай Фёдорович, — температура в кабинете, казалось, упала ещё на пару градусов, по крайней мере весь личный состав военного комиссариата Ленинского района дружно вздрогнул. — Значит, подделали личное дело.
— Так точно, — как всегда спокойный Петренко обвёл взглядом строй. — По показаниям сотрудников натолкнувшись на карточку призывника и не найдя её в общей базе, они просто завели новое дело. А поскольку Семён Павлович снялся с учёта в техникуме, ему просто вписали задним числом отправленные повестки и задержали как уклониста, оформив по ускоренной процедуре.
— И отправили в стройбат!!! — Генерал в сердцах долбанул по столу так, что тот просто развалился. — Моего
Пискнув, Жанночка свалилась в обморок, а у самого районного военкома по ноге побежала тёплая струя. Теперь он понял в какой заднице оказался и как глубоко в неё залез. Затарабанить внука командующего округом, наследника военной династии, энергета в четвёртом поколении в стройбат, было сродни прилюдной пощёчине всей династии. Да если бы он пьяный обоссал туфли генерала и, то было бы куда менее оскорбительно. На этом фоне шалости вроде подделки личного дела просто меркнут, хотя признаться честно, это был ещё тот косяк.
На самом деле нужды в этом особой не было, но военком давно мечтал о повышении и постоянно требовал перевыполнения плана призыва. Из-за этого им постепенно подняли планку настолько, что приходилось грести всех, хромых, слепых и даже глухих забирали в дивизию «Альпийские тетерева». Девять десятых потом возвращались через пару месяцев домой, комиссованные ещё в учебке, но военкома это уже не волновало. По-хорошему им нужно было немного провалить план, получить положенных люлей и снова вернуться к прежнему объёму призывников, но полковник закусился. Он почему-то считал, что ещё немного и ему светит генеральское звание и соответствующая должность, вот и приказал изыскивать любые возможности, пусть даже не совсем законные.
С этим Калининым ничего не предвещало беды. Судя по характеристики из школы, он был хулиганом, безотцовщиной. Мать воспитывала его одна, естественно не могла справиться. Недаром он ушёл из школы после девятого класса в техникум, но оттуда его, похоже выгнали. По крайней мере подтвердили, что он снялся у них с учёта, но не мог же такой раздолбай за два года закончить четырёхлетний курс? Понятное дело не мог! А что личного дела в системе нет, ну мало ли какой сбой прошёл. Подумаешь, бывает, сделаем новое.
Только вот по идее этим должны были заниматься не они, а специалисты в министерстве, контролирующие основную базу, но на это могли уйти недели, а то и месяцы. А осенний призыв не бесконечен. Конечно, можно было отставить его как задел на будущую весну, но военком упёрся, ему кровь из носу требовалось показать результат здесь и сейчас. Подчинённые пожали плечами и привычно принялись выполнять приказ.
Состряпать дело им было делом привычным. Потом майор Талалаев метнулся Мухой, давшей ему прозвище, за известными уклонистами, коих набралось аж трое, оперативно проволок их по врачам, благо дорожка была прикормлена и хорошо известна, и уже к обеду все трое оказались на призывной комиссии. Там тоже всё давно было на мази, районный военком, заодно председательствующий в призывной комиссии, естественно не дал им соскочить, быстренько определив всех троих в стройбат. Всё равно ничего больше им не светило, уклонистов в обычных войсках не любили и жизни бы не дали. Тем более что на сборном пункте уже третий день тёрся прапорщик из школы Спецстроя, по сути являвшейся учебкой стройбата. Отправлять туда нормальных парней никто не хотел, а вот залётчиков сам бог велел.
Всё получилось практически идеально, разве что майор Муха забыл отдать бойцам телефоны, но и такое бывало. Оформили почтовым отправлением, благо пункт был тут же на территории
— И чего делать, Фёдорыч? — когда разбирательство было законченно и весь личный состав дружно отправился кто под арест, а кто на «губу», генерал-полковник остался с верным адъютантом и вдруг словно постарел лет на десять. — Как не крути, я сам во всём виноват. Знал же про этого деятеля, городской военком докладывал, но я рукой махнул, мол сами разбирайтесь. И ведь не свалишь ни на кого, кто главный в округе? Я! И такой позор допустил!
— А мне кажется не всё так страшно, — Петренко отложил в сторону фуражку и расслабился. — Скорее уж наоборот.
— Объясни. — Дмитрий Иванович перевёл мутный взгляд на старого товарища и, внутренне встряхнувшись, собрался. — Чего тут хорошего?!
— То, что Семён в стройбат попал — мелочи, — начал растолковывать не слишком хорошо соображающему от шока генералу Николай Фёдорович. — присягу он не принимал, так что на основании того, что данные неполные забрать его оттуда проще простого. Никто не станет держать Мастера-энерета среди «королевских войск». Плюс его бронь, короче я не вижу проблем.
— Даже если местные упрутся, всё равно им придётся Семёна в другую часть переводить. — согласно кивнул Калинин, начиная мыслить рационально. — Но это пока не тянет на решение проблемы. Проклятье! Если бы этот засранец сразу мне позвонил…
— То никуда бы не поехал. — закончил фразу адъютант. — Сам знаешь, Семён служить не хотел. А так, он уже в армии. Надо только донести до него мысль, что уйти сейчас будет позорно. Хуже, чем служба в стройбате.
— А… ведь это мысль! — окончательно пришёл в себя генерал-полковник. — Ну Фёдырыч, ну голова! Ведь действительно, не хотел Сёмка в армию идти, всё, мол, я и на гражданке родину защищаю. А сейчас-то деваться ему некуда!
— Именно, — кивнул Петренко. — Не знаю, почему он сразу бучу не поднял, может не хотел конторских привлекать, может перед тестем будущим было неудобно, может посчитал что это ты людей послал, да ссориться не захотел. Но сейчас обратной дороги нет.
— Лично слетаю, поговорю. — хлопнул себя по коленям практически счастливый генерал. — Заодно обсудим, где хочет служить. С местными договорюсь, куда они денутся. В крайнем случае вызовем его в командировку на завод, там уже не отвертишься, особый контроль, не пустят так и за саботаж можно присесть.
— Сикорскую стоит в известность поставить. — подсказал Николай Фёдорович. — Она тоже через свои связи может поспособствовать, у Семёна с ней хорошие отношения.
— Да и без Матушки Зимы справимся! — отмахнулся Калинин, но тут же поправился. — То есть в известность её поставим обязательно, но лишь по факту. А там пусть сама решает. Эх, Семён, задал задачу! Но этого паскуду военкома я всё же на северах сгною. Моего внука в стройбат! А ведь он им говорил, не поверили! Ну ничего, полярная ночь долгая, будет время обо всём подумать. А то ишь, ты, генерала ему подавай! Вот и будет белыми медведями командовать, раз людьми не может. И пусть попробует их не призвать, так до конца жизни и будет за полярным кругом куковать, уж я это могу гарантировать. Стройбат, надо же!