СССР-2012. И вновь продолжается бой!
Шрифт:
— Оу, прошу прощения за мою кузину, — вперёд выступил парень, закрыв собой стремительно краснеющую девицу, и перейдя на немецкий. — она говорит быстрее чем соображает. Я Пьер Лепаж, это моя кузина Мари. Мы возвращаемся домой после катания на горных лыжах. Ещё раз прошу прощения за Мари.
— Ничего страшного, — я ободряюще улыбнулся. — я всегда считал, что девушку красит непосредственность. Но всё же почему колорадский жук? Просто у меня никаких ассоциаций не появляется.
— Так называли немцев во время Первой мировой войны, — не стал запираться Лепаж. — Честно говоря я и сам не слишком разбираюсь, откуда это пошло.
—
— Оу, Бельгия! — с облегчением выдохнул Пьер. Всё же его напрягала ситуация. — Прекрасная страна и прекрасный город. Вы пишите или рисуете?
— Ни то, ни другое, — я покачал головой. Выдавать себя за художника было худшей идеей из возможных. Писатель ещё туда-сюда, но и то я спалился бы на каких-нибудь мелочах, поэтому не рискнул. — Мои таланты далеки от искусства, хотя некоторые считают написание кода творчеством. Я программист и ищу новые идеи. Вот решил расслабиться и попутешествовать, может осенит и в голову придёт что-то новое и необычное. Что-то такое, что можно превратить в стартап.
— Стартап? — поняв, что ей ничего не грозит и она никого не оскорбила в разговор влезла Мари. По немцки она говорила хуже двоюродного брата, но куда лучше, чем я по-французски. — А что это?
— Грубо говоря, новая, уникальная идея, которую можно раскрутить до момента получения прибыли, — я улыбнулся девчонке, оказавшейся весьма симпатичной. Гораздо лучше, чем немки, которых я привык видеть вокруг. — Это американский термин, прижившийся в бизнес среде. Вот и я хочу придумать что-то эдакое. Что-то, что позволит быстро набрать пользователей и заработать, чего греха таить. Горбатиться с девяти до шести в конторе это не моё.
— Я тебя прекрасно понимаю, дружище! — аж расцвёл Пьер. — У меня тоже небольшой бизнес в Париже, мы с друзьями сдаём велосипеды напрокат. Ну знаешь, такси дорого, пешком тоже особо не находишься, а вот велосипед самое то! Берут и туристы, и местные. Сейчас думаем расширяться…
— Ты уже второй год об этом говоришь! — рассмеялась девчонка, без стеснения сдавая двоюродного брата. — А на деле как сидели в своей будке, так и сидите. Делаете вид, что работаете!
— Зря вы так, мадемуазель, — естественно, я встал на сторону Пьера, хотя бы для того, чтобы отомстить вредине. — Прокат — это весьма перспективное направление. И, кстати, весьма технологичное, особенно в свете появившихся аккумуляторов. Это даст огромный толчок к развитию малого городского транспорта, и кто первый займёт нишу, сорвёт банк.
— Ты про то, что изобрели коммунисты? — тут же сделал стойку Лепаж, но потом с огорчением вздохнул. — Боюсь, мы ещё не скоро получим что-то подобное. Советы не хотят делиться, а наше правительство не хочет пускать их на внутренний рынок.
— Ой, да что могу придумать эти большевики! — возмущённо взмахнула руками девушка, недовольная моей поддержкой кузена. — Сидят в своих лесах среди медведей и пьют водку! Наверняка это один сплошной обман! А всех, кто может его разоблачить уже сгноили в Гулаг!
— Ага, десять лет непрерывного расстрела без права переписки. — Я не удержался от ехидства, хорошо ещё говорил по-немецки. — К сожалению, мадемуазель, на этот раз коммунистам удалось создать нечто фантастическое. Но, видишь ли, Пьер, даже если
— О да!!! — загорелся француз, бросив свой чемодан и подавшись ко мне. — а вот скажи, как ты видишь…
— Так! — вклинилась, между нами, Мари. — Я не для того вставала в пять утра, чтобы выслушивать разговоры о делах! Я хочу кофе и круассан! Или хотя бы просто кофе! И мы сейчас оставляем вещи и идём его искать, или я кого-то покусаю, и сдаётся мне, это будешь ты, Пьер!
— Всё, всё, сдаюсь! — кузен со смехом поднял руки, и подавшись ко мне, громким шёпотом стал секретничать. — Ты не представляешь, Симон, на что способна эта фурия если её оставить голодной. Помню, мы гостили у родственников в Ницце…
— Ну всё, ты напросился! — девчонка кинулась на него с кулаками, а кузен со смехом кинулся от неё убегать, впрочем, долго дуреть они не стали и быстро вернулись к чемоданам, что, впрочем, не угомонило боевого пыла Мари. — Так, Симон! Я предлагаю нам сесть всем вместе, оставить багаж и всё-таки пойти за кофе. Прямо сейчас!
— Я не против! — со смехом подняв руки я сдался в плен прекрасной француженке. — Идём Пьер. Теперь я тебе верю!
Естественно, никакое кафе ещё не работало. Орднунг, понимаешь и не важно, что пассажиры могут прибыть ночью и им захочется взбодриться. Не положено и всё. Хорошо хоть вендинговые автоматы поставили, и мы разжились там саморазгревающимися баночками с кофе и сандвичами. Я тоже с удовольствием потягивал сладкую коричневую жижу, хотя по вкусу ей до настоящего кофе было как до Луны. Вот три в одном уже ближе, тот же химический вкус, но ничего, по молодости хлебал его вёдрами и не помер. А тогда я всё же был куда липче чем сейчас, ведь мой аспект земли, по словам знающих людей, при должном развитии способен так прокачать физическое тело, что можно будет бензином заправляться, желудок всё переварит.
— Симон, а где ты научился говорить по-французски? — Мари морщилась от вкуса, но жевала, видимо кузен не зря говорил, что голодная девушка способна на всё. — Произношение у тебя конечно, ужасное, но в целом ты говоришь правильно.
— Ох, Мари, Мари, — покачал головой Пьер, которому было всё равно чего жевать, и первый сандвич уже давно пропал в глубинах желудка, как и второй, а молодой француз разворачивал третий. — Всё же права была мадам Тарфель, когда говорила, что у тебя в голове солома. В Бельгии живёт много французов и французский один из официальных языков. Было бы странно, если бы Симон его не знал.
— Так и есть, — я кивнул. — хотя в целом это не обязательно, достаточно одного языка. У нас в квартале все говорили только по немцки. Но французскому я научился, когда начал ходить на сават.
— О нет, нет, нет!!! — вскинулась девушка. — только не говори, что ты тоже занимаешься этим безумным боевым искусством!
— Симон, это правда?! — а вот у Пьера наоборот, глаза вспыхнули безумным огнём. — Ты действительно саватер? А какая школа? Я вот фанат шоссона, и мы с друзьями пытаемся возродить это искусство в его изначальном виде!