СССР-2012. И вновь продолжается бой!
Шрифт:
— Ну началось! — закатила глаза Мари и была права.
Пьер действительно оказался фанатом савата, причём в самом тяжёлом проявлении. Другие стили он просто не признавал, да и среди внутренних занимался только шоссоном, тем самым классическим, в мягких тапочках, давших ему имя. Что на мой взгляд было довольно странно, ведь родом парень был именно из Парижа, а не из Марселя. И с этой точки зрения классический сават должен быть ему ближе, но Пьер плевал на условности и практиковал исключительно «Марсельскую игру».
На мой взгляд как боевое искусство шоссон не имел смысла, что и стало причиной его исчезновения. Ну скажите
А вот для Мари важнее стало промелькнувшее в разговоре моё откровение что я энергет. Во франции это называлось Eveilles, то бишь пробуждённые. Неплохое название, красивое. Но не в духе советской системы. Я вообще удивлён, что наши остановились на энергетах, а не придумали какую аббревиатуру или ещё чего. Но это мелочи, главное, что кузены тоже оказались энергетами. Мари имела ранг Пажа, то бишь Юниор по нашей градации, а вот Пьер оказался Кавалером практически на границе становления Шевалье. По-нашему это выходил пятый Разряд, что делало парня серьёзным бойцом. Ещё бы дурью не маялся со своим шоссоном, мог бы стать по настоящему опасным, а так, ну не знаю.
Я назывался Братом, в Бельгии чаще всего пользовались именно австрийской градацией, впрочем, недопонимания это не вызвало. Я уже заметил забавную штуку, что если у собеседников были сомнения какой градацией пользоваться, то использовали советскую, а не, к примеру американскую. И это не вызывало ни у кого внутреннего отторжения, может потому, что это была наиболее точная и удобная иерархия. Тонко подмеченные ступени в развитии Разрядника, ироничное звание Кандидата в Мастера, когда энергет вроде бы уже вырвался за рамки ограничений физического тела, но до полноценного мастерства ему ещё далеко, всё это делало советскую градацию самой удобной, ну и плюс во всех остальных была масса разночтений. Например, у французов шевалье, то бишь рыцарь — это третий ранг, а у немцев — четвёртый. Зато Мастер соответствует нашему Архонту, а у американцев это лишь четвёртый ранг. Короче чёрт ногу сломит. Наш проще для понимания и удобнее. Я сказал!
В итоге мы решили ехать вместе. Оно и веселее и не так привлекает внимание. Я не забыл, что меня ищут, хоть через несколько часов я буду в Швейцарии, а ей, вроде как, на эти поиски плевать. Но я не строил иллюзий насчёт легендарного нейтралитета, когда надо тот закрывал глаза на многое. Но хотя бы полиция и шпионы не будут такими наглыми. А во Франции я и вовсе буду практически в безопасности. Другая внешность, другая одежда, да и в целом молодой повеса Симон Классен мало походил на советского гражданина Семёна Калинина. А значит я смогу спокойно заняться своими делами. Не даром же Родина меня сюда послала.
Глава 15
Глава 15
— Добро пожаловать в Париж! — Мари распахнула руки, словно крылья. — Город любви, романтики и искусства! Это лучшее место на Земле, и я докажу тебе что это именно
— Заранее признаю своё поражение и сдаюсь в руки прекрасной победительницы! — рассмеялся я. — Но умоляю перенести пытки и издевательства на завтра. Сегодня надо мной всё это уже проделал автобус!
— Мы договаривались говорить исключительно по-французски! — наставила на меня палец девушка. — Ты дважды виноват и поэтому едешь с нами!
— Действительно, дружище, — хлопнул меня по плечу Пьер, — поехали с нами! Сейчас ты если и отыщешь гостиницу, то стоить это будет неприлично дорого. И честно говоря, лучше одному вечером не ходить. Особенно здесь. Не скажу, что двенадцатый округ самый криминальный в Париже, но вокруг вокзалов всегда отирается куча разного отрепья.
— Большое количество народа, особенно приезжих всегда привлекает криминал, — я понятливо кивнул. — Тогда двинули. Вызовем такси?
— Дорого, а главное долго ждать, — покачал головой француз. — Лучше поедем на метро. Нам нужно в пятый округ, до станции Бусико. Там мы с Мари снимаем квартиру. Не смотри так на меня, ничего такого, я физически не могу испытывать вожделение к кому-то, кто на моих глазах валил себе в штаны кучу, просто так дешевле!
— И в мыслях не было, — я быстро задавил все помыслы на тему «инцест — дело семейное», придав морде самое невинное выражение, которое только мог. — Метро так метро. Посмотрим, чем оно отличается от нашего.
Понятное дело я имел ввиду не бельгийское, которого по сути и не существовало, там до сих пор ходили скорее скоростные трамваи, чем полноценная сеть метрополитена, а родное, советское. В Союзе строить метро умели и любили, не даром оно считалось лучшим в мире. А вот про парижское я, наоборот, слышал много плохого. И грязь, и преступность, и крысы, короче не разгуляешься. Поэтому спускался по лестнице с осторожностью, заранее приготовившись к худшему.
Но на удивление, мои опасения не оправдались. Станция Берси на шестой линии выглядела простенько и немного грязновато, но не более. Да и было видно, что её начали убирать после часа пик, когда прошёл основной поток пассажиров. К тому же, по словам моих новых друзей, на четырнадцатой линии, проходящей через эту же станцию, платформы оборудованы специальными противосуицидными дверями. Ну это как в Питере, когда поезд останавливается точно напротив дверей вдоль путей. Только у нас они нужны чтобы станции не затопило в случае прорыва реки, а здесь чтобы под поезд не бросались отчаявшиеся работяги.
Правда по словам ребят они никогда не слышали, чтобы здесь кто-то кидался под поезд, да и где-то в другом месте тоже. Зато пообещали устроить мне экскурсию по парижскому метро. Дескать, одна эта станция не может отражать весь город. Надо посмотреть на станцию Сите, полностью обитую железом, где создаётся впечатление будто ты на подводной лодке, съездить на площадь Согласия, да просто покататься в конце концов. Тем более что в метро часто устраивают выставки и можно полюбоваться полотнами начинающих художников. А судить по одной станции, тем более такой, через которую проходят толпы туристов с вокзалов, спешащих поскорее попасть в свои отели или наоборот, сесть на автобус или поезд, ну совсем такое себе. Я был с этим полностью согласен и позволил себя уговорить, тем более что мне всё равно стоило получше узнать местность, прежде чем приступать к делу, что привело меня в столицу Франции.