СССР: Бесконечная онлайн закупка
Шрифт:
Вот только тридцатипятилетний офицер государственной безопасности недооценил наглость собеседника:
— Не ори, осипнешь. Твое упругое горло еще начальству понадобится. Да и вопрос странный. Человек, сконструировавший и собравший эти часы, не должен знать таких очевидных вещей? — Паша спрашивал вроде бы без иронии, но весь его вид говорил об обратном.
Капитан бросил часы в стол, и часто задышал сквозь раздувающиеся ноздри.
— Сучонок… да ты издеваешься! — Никакими словами не могла быть описана физиономия Синицына. Офицеру захотелось съесть гаденыша живьем.
«Ни во
Однако договоренности с Акориным не позволяли увести парнишку в комнату для допросов, и показать силу утю… правосудия.
— Павел. — Со вздохом встрял полковник. — Тебе же восемнадцать лет?
— Без двух недель. — Паша мгновенно поправил.
Почти — это не уже. Особенно, когда допрос пытались ввести в рамках законодательства, что накладывало определенные рамки.
— И откуда, скажи на милость, обычному семнадцатилетнему парню знать, что находится внутри электронных часов? Или плеера, или вот этой дрели на батарейках? Я вот не знаю, хотя лет о-го-го. Может, все-таки, эти товары дело рук кого-то другого? — Николай пытался вести себя дружелюбно, задавая вопросы-ловушки. На них не обязательно отвечать правдиво, главное — поведение. Оно укажет путь, на каких темах стоит сосредоточиться, и в какую сторону капать.
Данный метод допроса достаточно эффективен для общения с неопытными подростками, вот только он не учел, что в душе собеседник — старик. С немного потекшей крышей, но все еще старый и опытный человек. Он точно знал, что от милицарни, как бы она ни называлась, ничего хорошего ждать не стоит.
— Взгляните на меня полковник, если нужно, наденьте очки. — Паша ответил вкрадчивом тоном, указывая на себя. — Я похож на обычного семнадцатилетнего парня?
Представители исполнительной власти внимательно оглядели юношу, про себя качая головами:
«Нихрена ты необычный парень. Какой вообще ПАРЕНЬ?! Парень — это тот, кто с гитаркой во дворе, с футбольным мячом на поле, а этот… бройлер, с какого-то с мясного цеха сбежал».
— У меня все в порядке со зрением, и твой внешний вид не отменяет мною сказанного. — Полковник не собирался сдаваться. Он внимательно наблюдал за карими глазами, ища в них малейшую нервозность, хотя бы намек на волнение, и неуверенность. Однако здоровяк сохранял спокойствие каменной статуи. — Откуда. Ты. Можешь. Знать. Что. Находится. Внутри. Этих. Товаров?
Отпечатывая каждое слово гораздо менее дружелюбным тоном, Николай мрачно уставился на парня.
— Я рад за здоровье ваших красивых глазок, но, похоже, об ушках того же не скажешь. — Паша посетовал, поднимая со стола бесхозную ручку, и постукивая колпачком по собственной ушной раковине. — Иначе вы бы не задавали дурацкий вопрос, в который раз. Все это — МОИ поделки. А внутри часов, гражданин КГБ-супер-экстра-ультра-мастер-спецагент, находится вот что: Плата, генератор импульсов, блок счетчиков, отражатель, блок дешифраторов, контактная рама, блок установки и коррекции, индикатор, блок питания, динамик звуковых оповещений, ну и экран, однако он не совсем внутри.
От быстро перечисленных составных элементов часов, у капитана глаза на лоб полезли. В отличие от полковника он, компоновку
Инженеры отдела бились над тем, чтобы понять, каким образом удалось запихнуть в такой маленький корпус столько функций. Да к тому же еще и цветной экран! Но сказать, что осведомленность Павла убедила его, значит солгать.
Кто вообще в здравом уме поверит, что юноша, не окончивший школу, сможет самостоятельно собрать нечто настолько сложное? И уж тем более, когда прозвучало нахальное заявление о личном конструировании не только часов, но и широкого спектра других товаров. Возмутительно ложь! Только полнейшие идиоты могли купиться на такое.
В это же время, у родителей Павла, и родственников из Подмосковья, зачесались носы. Барыня громко чихнула, мощным потоком сдувая стопку салфеток со стола.
— Значит, ты не фарцовщик, а цеховик? — Несмотря на абсолютное неверие, капитан нашел, за что зацепиться. — Хоть знаешь, что за это предусмотрено пять лет лишения свободы, с конфискацией имущества?
Разговаривать бесполезно, пора переходить к угрозам.
— Подожди, Леша, подожди. — Полковник поспешно успокоил коллегу. Их конторы находились не в самых лучших отношениях, но в этом конкретном деле, они должны гармонично взаимодействовать. — Павел, мы не хотим превращать ситуацию в конфликтную. Но ты не идешь на контакт. Если все так и продолжится, это будет уже не просто разговор…
Паша не ответил, молча уставившись на оперативников, как на последних дегенератов. Они не верили в то, что он производит товары? Разумно. Но еще более разумно не верить в то, что звездоплечие пытаются помочь.
«Не стану помогать насильнику стаскивать с себя штаны, даже если тот приводит разумные доводы о порче одежды».
— Пусть будет по-твоему. — Акорин перестал играть в добрячка. У него тоже терпение не резиновое. — Где ты был в ночь с шестнадцатого на семнадцатое октября?
Синицын на стороне облегченно вздохнул. Наконец фарс подходит к концу, и они приступают к делу.
На самом деле, у капитана, расследовавшего незаконную торговлю импортными товарами, более чем достаточно улик, чтобы взять мальчишку за жопу. Однако он вынужден сотрудничать с милицией, которая расследовала дело организованной преступной группировки «Алиса».
Как оказалось, у бандитов, занимающихся рэкетом, с высокой вероятностью случился конфликт с юношей напротив. И чтобы получить более честные ответы, КГБ-шника попросили помочь прижать парня конкретными доказательствами совершенного преступления, и выдавить все, что тот знает о другом, неподтвержденном.
— Ночь с шестнадцатого на семнадцатое?… — Паша задумчиво почесал подбородок, всем видом показывая, что вспоминает детали прошлого. — А что, жена вам не рассказывала?
Подобравшиеся офицеры застыли с глазами, на которых начали вздуваться, и лопаться капиляры. С ними никто не смел так разговаривать, как из-за уважения к власти, так и из-за страха перед наказанием. Но для юного преступника, казалось, нет границ дозволенного.
— Моя жена, скончалась полгода назад. — Сотрясаясь от гнева, прорычал полковник. Если бы не стол, он бы уже накинулся на малолетнего выродка.