СССР глазами советологов
Шрифт:
Несмотря на подобные испытания, русская женщина почти инстинктивно встает в очередь, как только она ее видит, даже еще не зная, что, собственно, продают. Психология стояния в очереди имеет особую притягательность. Мои русские знакомые мне неоднократно объясняли, что нормальная реакция человека на очередь — встать в нее, так как сразу понятно — есть за чем стоять. За чем — неважно. Сначала встаньте в очередь, а потом будете задавать вопросы. Подойдет ваша очередь — узнаете, за чем стоите. Женщина-адвокат набрела на огромную очередь в универмаге «Москва», протянувшуюся вдоль всего магазина. Она спросила у последних в очереди, за чем они стоят, на что ей ответили, что не знают, и не очень вежливо посоветовали не вмешиваться. «Я прошла 20 или 30 ярдов, но никто не мог мне ответить, за чем же эта очередь. Наконец, я поняла, что спрашивать бесполезно».
Нина Воронель, переводчик книг для детей, рассказала мне, что покупала в отделе электротоваров миксер, как вдруг продавщица внесла коробку с настенными лампами производства ГДР. «Я попросила девушку: «Выпишите мне одну», и
Очереди образуются с такой же скоростью, с какой утки на пруду набрасываются на кусочек хлеба. В одном из киевских универмагов я стоял неподалеку от отдела женских перчаток, как вдруг пронесся клич: «Импортные перчатки». В образовавшейся давке меня чуть не раздавили, притиснув к прилавку. Одна особенно агрессивная молодая пара пробралась вперед, исследовала перчатки поверх голов других покупателей, объявила, что они не импортные, и принялась проталкиваться обратно. Несколько человек от начала очереди также удалились. Однако «хвост» пребывал в полном неведении. Вдруг появилась одетая в синюю спецодежду служащая универмага, толкая перед собой тележку с мужскими ветровками весьма приличного вида. Волна покупателей, как во время прилива, отхлынула от перчаток и буквально занесла бедную служащую с ее тележкой в угол. Очевидно, она не могла продавать товар прямо там, на месте, но ее вместе с грузом отпустили в лифт только после того, как передние ряды покупателей расспросили ее о размерах и ценах, а также об отделе, который будет продавать эти куртки.
Советские очереди значительно более динамичны, чем это кажется на первый взгляд. Внутри них существуют водовороты и течения. Например, в большинстве магазинов пытка покупателей продлена необходимостью стоять в трех очередях: первая очередь — чтобы выбрать товар и узнать его цену; вторая очередь — в кассу за чеком; третья — отдать чек и получить товар.
Однако, попав как-то субботним утром в молочный магазин, я понял, что все одновременно и сложнее, и проще. Я зашел туда, чтобы купить сыра, масла и колбасы, но, к сожалению, они продавались в разных отделах, в каждом из которых была своя очередь. Девять очередей! Я неслышно застонал. Довольно скоро я заметил, что покупатели со стажем первую стадию минуют: они знают цены большинства продуктов, поэтому сразу отправляются в кассу за чеками. Немного изучив цены, я последовал их примеру, затем с чеками в руках отправился стоять в самой длинной очереди — за сыром, в которой было человек двадцать. Не успел я встать в «сырную» очередь, как дама передо мной попросила, чтобы я подержал ее место, и отправилась в очередь за маслом. «Сырная» очередь двигалась так медленно, что мы не успели пройти и метра, как эта дама вернулась с маслом. Я тоже решил рискнуть, отправился за маслом и купил его, в то время как «сырная» очередь по сантиметру продвигалась вперед. И тут я понял, что в магазине практически все переходят из очереди в очередь, уходя и возвращаясь. При этом «сырная» очередь используется всеми в качестве исходной точки. Именно поэтому и двигалась медленнее всех: она постоянно росла в своей средней части. И тогда, попросив пожилого джентльмена, стоявшего за мной, подержать мое место, я отправился за колбасой. Этот трюк вновь удался. На покупку сыра, масла и колбасы я потратил 22 минуты и, как это ни странно, совсем не чувствовал раздражения, а, наоборот, ощущал себя победителем этой системы, в которой столько недостатков.
Переход из очереди в очередь, как мне объяснили позднее опытные покупатели, допустим при покупке мелочей, но не дефицита. «Обстановка накаляется, — сказали мне несколько женщин. — Люди из опыта знают, что товар может кончиться, пока они стоят в очереди». «Если очередь за чем-то хорошим, люди начинают переживать. Они теряют душевное равновесие, начинают ругаться и пытаются помешать вам вновь стать в очередь. Все зависит от того, готов ли человек, стоящий за вами, защитить ваше право на место в очереди. Так что попросить стоящего сзади подержать место — дело серьезное. Он принимает на себя моральное обязательство не только вновь пустить вас в очередь через некоторое время, но и защищать вас. Необходимо упрямство и готовность бороться за свои права, невзирая на оскорбления и косые взгляды. А когда вы уже подходите к прилавку и продавцы отпускают покупателям неограниченное количество товара, стоящие сзади начинают кричать на вас, чтобы вы не брали так много, что вы потеряли всякий стыд и не думаете о других. Это очень неприятно», — объяснила мне молодая блондинка.
Похожая на соревнование борьба за покупки создает внутреннее напряжение в русской жизни, которое, как ничто другое, отделяет
Существует бесчисленное множество историй о том, как, например, после часового ожидания официантки, которая должна была принять у вас заказ, вам еще через полчаса сообщают, что в ресторане кончилось то, что вы заказывали. В Ташкенте одна пожилая женщина рассказала мне, как после долгого ожидания она наконец добралась до начала длинной очереди за мясом; затем ей пришлось ждать еще пять минут, пока продавец поговорит с приятелем о спорте. Когда женщина попросила мясо, он ей ответил: «А в рот вам его не запихнуть?» Грубые продавщицы встречаются так часто, что Аркадий Райкин, ведущий советский комический актер, исполнял очень популярную миниатюру о продавщице, у которой советский Каспар Милктост [3] просит подарок для женщины средних лет и которая настаивает, чтобы он купил игрушечную пушечку. Один государственный служащий объяснил мне: «Они как рассуждают: «Я один, их много, так зачем же мне торопиться? Все равно им придется меня ждать». И разумеется, он прав. У него же в руках то, что тебе нужно. Так что тебе больше некуда идти».
3
Каспар Милктост — традиционные для американского фольклора имя и фамилия безвольного, женоподобного мужчины (от milk and toast — поджаренный хлеб с молоком, явно не мужская еда).
В очень многих магазинах у покупателей нет возможности обслужить самих себя, так как их опасливо отделяют от товаров прилавком и они вынуждены ждать, пока на них обратит внимание продавец. Булочные в этом отношении — редкое исключение. Здесь покупателям предоставляют металлические вилки для проверки свежести хлеба. Однако в больших универмагах покупателей допускают к товару группками в отделенные веревкой секции: женских пальто, детской обуви или спорттоваров.
Постепенное распространение магазинов самообслуживания медленно, но все же изменяет ситуацию к лучшему. Однако это происходит не столь быстро, как хотелось бы, в частности, из-за приверженности русских традициям. В двухэтажном продуктовом магазине на проспекте Калинина я заметил, что люди охотно покупают муку, сахар и макароны в пакетах, но очень многие предпочитали встать в очередь за свежим кефиром (автор, вероятно, имеет в виду сметану, малораспространенную в США. — Примеч. перев.), который молодая продавщица разливала по банкам, принесенным покупателями из дому, а не взять готовый пакет, даже если получить его вторым способом значительно быстрее.
Других от магазинов отталкивает оскорбительная с их точки зрения процедура проверки сумок покупателей на выходе из магазина, проводимая в целях борьбы с несунами.
Эпопея русского покупателя осложняется еще и совершенно непредсказуемыми перерывами в обслуживании и в работе магазинов. Значительно чаще, чем в других странах, советские магазины устраивают «санитарные дни» и «дни учета», во время которых всякое обслуживание прекращается. Покупатель может совершенно неожиданно для себя обнаружить на двери магазина надпись: «Ремонт», по сути дела означавшую: «Ушли обедать на неопределенное время». В провинции особенно распространена практика закрывать магазин в зависимости от желания персонала, а не от часов его работы. «Они работают так, будто сами себе хозяева», — пожаловалась мне жительница одной кавказской деревни, когда мы обменивались невеселыми впечатлениями о работе единственного продуктового магазина в округе. «Если им кажется, что там есть, что продавать, они открывают магазин, а если нет — закрывают». В других учреждениях организуют перерыв специально без учета интересов потребителей: буфет гостиницы «Украина» закрывается на обед с 12 до 14 часов. В московском парке имени Горького существует замечательная традиция: зимой заливать дорожки водой — чтобы среди деревьев можно было кататься на коньках. Однако его закрывают в самое горячее время: в воскресенье с 16 до 18 часов. Особенно интересно, что уже в 15 часов на каток перестают продавать билеты. «Вы не успеете подготовиться», — отвечала мне одна красавица, и ее никоим образом нельзя было переубедить.
Русские люди ко всему относятся на удивление флегматично, ибо для них вообще хождение по магазинам — это физическая и психологическая битва (примерно так же жители Нью-Йорка готовятся к поездке в метро в час пик). Люди врываются в магазины, толкают друг друга, сохраняя мрачное, агрессивное выражение лиц, не благодарят за то, что им уступили дорогу или придержали дверь. Москвичи, несущие суровое бремя городской жизни, имеют репутацию особенно резких людей. Периодически какой-нибудь очеркист начинает упрекать их за дурные манеры.
Вообще-то русские необычайно дружелюбны в личном общении, им странно слышать, что иностранцам они кажутся мрачными и необщительными. Один очень вежливый седоволосый литературный критик сказал мне: «Понимаете, для нас хождение по магазинам — это сплошная борьба. Жизнь — борьба. Каким ты по счету в очереди — серьезнейший вопрос. Это идет еще с военных времен. Тогда если мальчик не вставал достаточно рано, чтобы занять место в очереди, он в тот день оставался без хлеба. Сейчас положение не столь серьезно. Но люди все равно мрачнеют, когда ходят по магазинам».
Привет из Загса. Милый, ты не потерял кольцо?
Любовные романы:
современные любовные романы
рейтинг книги
Диверсант. Дилогия
Фантастика:
альтернативная история
рейтинг книги
