Ст. сержант. Назад в СССР. Книга 5
Шрифт:
Ниночкой оказалась молоденькая медсестра, лет двадцати пяти не больше. Симпатичная, с виду скромная и стеснительная. Она появилась откуда-то сбоку, из бокового прохода.
— Да, Андрей Семенович?
— Громову капельницу, четверку. И наблюдать. Вечером перевязка.
— Хорошо, сейчас все сделаем! — она пробежалась по мне быстрым взглядом, затем тут же упорхнула туда, откуда появилась.
А врач пошел к другим пациентам.
Карев подошел ближе.
— Ну что, выздоравливай Громов! А я, наверное, пойду.
— Товарищ
— Ерунда, жить будут! — ответил тот, произвольно махнув рукой. — Только Хорева отправили Ташкент, в окружной госпиталь. У него два ранения в плечо, была задета кость. В общем, медик ваш на полгодика из строя выбыл. Ничего, его починят и вернут обратно. Наши врачи что угодно вылечат.
Это верно, тут я был с ним полностью согласен. Сколько чудесных историй ходило о том, что советские врачи порой совершают невозможное.
— А где Игнатьев?
— Он в штабе. Операция «Фарватер» прошла успешно, но кое-какие последствия все же были. Пакистанцы попытались возмутиться, но в Москве им быстро рты закрыли. Нахождение советских военнопленных на территории Пакистана, это весьма серьезно. Причем подобное происходит уже не первый раз. Надавили на них. Но в ответ тявкнула Америка, мол, СССР провел несанкционированную военную операцию на территории нейтрального государства. Доказательств у них, конечно же, нет. А вы молодцы — следы своего пребывания оперативно скрыли, не докопаться. Конечно, все предусмотреть невозможно, время покажет.
— «Закат», который мы доставили, он что, и впрямь такой важный?
— Да. И это не нам решать. В министерстве есть отдельное управление, которому такая потеря вышла бы боком. А соответственно и всей армии тоже. Кстати, официально, вы вытаскивали пленных оттуда, никакой секретной аппаратуры там не было. Начальник центра уже подал подробный рапорт о поощрении личного состава, задействованного в этой операции. Да, я слышал, что сегодня госпиталь посетят репортеры — они сюда из Москвы прилетели, хотят собрать крупный материал ко дню победы. К тебе тоже могут зайти. Ну, все, отдыхай.
— Товарищ майор, а где моя форма? Ну та, в которой меня привезли сюда!
— Насколько я знаю, ты был в форме американской армии? — скривился Карев. — Зачем она тебе? Вся грязная, рваная. В крови.
— Там в кармане был важный документ. Мне бы его вернуть.
— Хорошо, я узнаю по этому вопросу. Но это маловероятно, обычно от такого сразу же избавляются.
С этими словами майор ушел, а я остался ждать Ниночку, которая должна была поставить мне клизму. Ой, то есть, капельницу. Просто капельницу!
Агент ЦРУ Джон Вильямс оперативно прибыл под Пешавар.
Сюда его вызвали его не просто так. У здешнего командира разведки имелось твердое основание полагать, что на территории Пакистана действовал советский спецназ. А поскольку у Вильямса была чуть ли не безупречная репутация и опыт работы в таких вопросах, командование определилось
В целом, после случившегося шумиху поднимать не стали — это было не выгодно. В СМИ событие не попало, поскольку ответ со стороны СССР уже был очевиден — военные вертолеты забирали советских военнопленных, которых в Пакистане быть попросту не должно. Однако на деле, это была серьезная проблема. Мало того, что сорвалась инициированная американцами операция «Штиль», которая, на минуточку, планировалась аж несколько недель, так еще и последствия оказались печальны.
Во-первых, погиб лидер здешней оппозиции — достаточно известная личность, сам Теймураз Костолом, а с ним более половины его людей. Было разрушено два лагеря, истрачено много боеприпасов, которые предназначались совсем для других целей. Во-вторых, было нарушено положение дел во всей провинции, со всеми вытекающими. Сбежало много пленников. В третьих, советская секретная аппаратура, которую удалось выкрасть из колонны советской военной техники, была уничтожена, а вместе с ней и часть оружейного склада. Вильямса отправили, чтобы тот разобрался и оценил последствия.
Сначала он не хотел ехать, потому это была почти самая граница Афганистана с Пакистаном. Эта зона ответственности его не интересовала, особенно в свете последних событий. Однако его коллега, Том Морган, по отдельному каналу связи сообщил ему очень интересную информацию.
И вот сейчас, спустя четверо суток, после того, как погиб лидер оппозиции, прятавшийся за границей, Вильямс прибыл в нужное место. Это было небольшое поселение, к юго-западу от Пешавара. Именно сюда доставили тех, кого удалось захватить в плен.
Джон подошел к прочной деревянной двери. Рядом стоял капрал американской армии, с винтовкой в руках. Джона проинструктировали, что находящийся внутри человек может быть советским офицером, возможно даже разведчиком, который был пойман во время третьей попытки к бегству. Он и другие советские военнопленные, которые размещались в лагере на территории Пакистана незаконно, совершили дерзкий побег, но были зажаты в угол и практически все перебиты. Этот и еще один тяжелораненый солдат, повторно попали в плен, а спустя несколько дней, были тайно доставлены сюда. В процессе допросов, раненый умер. Само собой, не было никаких сведений о том, куда подевались эти самые пленные русские. Были и нету их.
Конечно же, при первом же предположении, что во всем этом деле как-то мог засветиться советский спецназ ГРУ, американцы всполошились. Какой будет резонанс? Нужно понять, что могли узнать русские, а для этого хорошо бы прощупать почву. Выяснить, кто сунул туда нос и каковы возможные последствия.
Джону предстоял непростой разговор.
Вообще, он редко участвовал в таких делах — разговаривать с военнопленными не в его принципах. Однако сейчас, выбора не было. На поясе болталась кобура с пистолетом — теперь американец таскал ее с собой постоянно.