Стаб

Явь Мари

И тут Зоркий по-дружески напомнил ему, для чего я создан, что со мной можно сделать и как приятно это будет. И мэтр посмотрел на меня так, как не смотрел никогда раньше. Поэтому я поверил, что в этот раз он не шутил. Что он, в самом деле, принял предложение этого мужика. Всё отличалось в этот раз. Он был серьёзен.

Желание выпить стало просто невыносимым. Как раз когда у меня промелькнула мысль:

На что бы это было похоже с ним?

В том смысле, что я автоматически воспринимал

всё, что пишут в этих журналах за чистую монету. И если уж моё тело устроено самым лучшим образом с точки зрения устройства тела Многорукого, почему он до сих пор ничего не сделал?

Ждёт, когда я вырасту? Это бессмысленно. Окажись я на ферме, я уже выносил бы пару-тройку детей. А солдаты в моём возрасте уже имели за плечами не одно сражение.

– Чего приуныл, крошка?
– спросил уже порядком набравшийся клиент, бросая монеты на барную стойку.
– Если тебе скучно с Многоруким, приходи как-нибудь ко мне.

– Не лезь к нему, - лениво отмахнулся Майлз.

– Я всего лишь предложил. Не дело бросать такого милашку. Я тебя тут часто вижу, а его - никогда. Может, ты ему уже поднадоел?

– У него работа, - ответил я зачем-то. Как будто хотел его защитить.
– Ублюдков много, а он - один.

– Об этом и речь, - сказал мужик.
– Мы с ним предпочитаем разные компании. Я стараюсь держаться от ублюдков подальше.

Он пошёл к выходу, и я проводил его взглядом. Я тоже предпочитал от них держать подальше, но пока не очень-то получалось. В том смысле, что Многорукий сам любому ублюдку даст фору, а тут ещё нарисовался его друг.

Где он таких друзей находит?

– Не хотел затрагивать эту тему, - пробормотал Майлз, наклоняясь над стойкой.
– Но у вас на самом деле всё нормально?

– Да, всё отлично.

– Я это к чему...
– начал он доверительно.
– Ты молодой, а Многорукий вряд ли будет уделять этому много внимания. Поэтому если захочешь поговорить об этом - валяй. Я всегда выслушаю и дам совет.

– Об "этом"?

– О всяких проблемах, связанных с твоим положением. Боль, травмы, болезни, суицидальные настроения...

– Ладно, Майлз. Я не хочу об этом говорить.

– Я к тому, что пассивы здесь долго не живут. А ты парень хороший. Я хочу помочь, когда станет совсем хреново, ясно?

– Меня это не касается.

– Нет, это всех нас касается. Потому что если начнётся распространение эпидемии, нас тут всех заживо сожгут. Я просто хочу, чтобы ты понял, как это серьёзно.

Вздохнув, я решил его успокоить.

– Мне это не грозит.

– Чёрта с два. С чего бы? Думаешь, у Многорукого какой-то особенный зачарованный член, который никогда в жизни не наградит тебя практитом или чем посерьёзнее? Ни хера подобного. Дай-ка я тебе поподробнее расскажу, что тебя ждёт в лучшем случае через пару лет...

– Потому что он не трогает меня, - перебил я.

– А?

– В этом плане. Он никогда не трогал меня.

–

Никогда не трогал... а это что?
– Он указал на мою футболку, и я пожал плечами.
– Вообще ни разу?

– Нет.

– А на хрена ты ему тогда нужен?

О... ладно, а вот это уже обидно.

– Может, со мной весело. Эниты же зачем-то держат "кукол".

– В смысле...
– Он поднёс кулак ко рту и потряс. Похоже, о другом веселье он не знал.

– Куклы вовсе не сексуальные игрушки. Эниты и вполовину не так озабочены, как мы или... другие животные.

– Звучит не очень весело.

– Да, совсем не так как разговоры о практите.

Похоже, мы загнали себя в ещё большую депрессию, хотя собирались приободриться.

Майлз налил себе выпить и кивнул мне, хотя никогда раньше составить ему компанию не предлагал.

– Будешь?

– Можно, - сказал я, и Майлз наклонился, чтобы достать чистую стопку. Ему понадобилось время, чтобы такую найти. Он поставил её на стойку, а когда выпрямился, отскочил назад так, словно его ударили.

– Спасибо, - прозвучал надо мной голос Многорукого, и я обернулся. Его внезапные появления уже перестали меня пугать.
– Вот это я понимаю быстрое обслуживание.

Взяв со стойки бутылку, он наполнил стопку и осушил залпом.

– Поехали, - кинул мэтр, не глядя на меня. Я не сдвинулся с места, наблюдая, как он достаёт из кармана карточку, одну из тех, которыми расплачиваются с элиминаторами заказчики.

На них обычно числились огромные суммы, но мэтр решил заплатить одной из них за стопку дешёвого пойла.

Хотя я понимал, что таким образом мэтр благодарил Майлза за то, что он регулярно поставлял ему выпивку и вдобавок нянчился со мной.

Майлз ничего не сказал, потому что был слишком шокирован.

Я ничего не ответил, потому что не хотел никуда уходить отсюда в ближайшие...

Никогда. С некоторых пор дом Многорукого уже не казался мне непреступной крепостью. В этом одиноком, пыльном, обоссанном баре мне было намного уютнее.

– Тебя тоже контузило, или ты игнорируешь меня?

– Я посижу тут ещё немного, - попросил я.
– Можно?

Многорукий не ответил. Забрав со стойки бутылку и стакан, он прошёл к ближайшему столику и сел. Он вытянул ноги, достал из кармана куртки скрученные мной сигареты и зажигалку. Мол, валяй. Я подожду.

Может, не только мне не хотелось возвращаться домой? Или просто дело в том, что его ждало там раньше и что ждёт теперь?

Я посмотрел на Майлза, он посмотрел на меня, и что-то пробормотав по поводу нужды, вышел из зала.

Предатель.

ГЛАВА 19

Взяв пепельницу, я прошел к столику.

– Я думал, нас это не коснётся, - пробормотал Многорукий, когда я сел напротив.
– Я всё сделал для того, чтобы не коснулось.