Стаб
Шрифт:
– Мэтр...
– прошептал я, глядя на это средоточие агрессии и упорства. Я бы сказал, что восхищаюсь его силой, если бы так сильно не ненавидел козла.
Многорукий посмотрел на Шейна и присвистнул.
– Этим он мне и нравится. Как думаешь, сможет выбраться?
Я посмотрел на люк. Шейн уже переставил руки и подтягивал тело.
– Да, - сказал я, ничуть в этом не сомневаясь.
– Что поставишь на это?
– А?
Он серьёзно собирался сделать из этого соревнование?
– Я готов поставить тебя на
О, это ещё круче.
– Слышишь, Шейн?
– крикнул мэтр.
– Ставлю Габи на то, что ты не выберешься.
Не то чтобы это предало Шейну силы, но ублюдок уже почти выполз. Ему оставалось только ногу закинуть. Но в этом и была основная проблема.
– А ты?
– спросил меня мэтр.
Кажется, я начал понимать правила этой игры.
– Я ставлю тебя. Что он выберется.
– А Габи ставит меня.
– Мэтр задумался.
– Если выберешься, получишь Габи, если не выберешься - меня. Да ты кругом в выигрыше, Шейн.
Как будто ему было какое-то до этого дело. Кстати, а что будет потом? Если он сумеет вылезти? На что Шейн надеялся? Что ему дадут сбежать? Уйти? Уползти? Скорее всего, он делал это исключительно ради протеста. Просто потому что не мог безропотно мириться со своим положением.
Я напряжённо следил за происходящим, как если бы на кону действительно была моя жизнь. Хотя я никогда не мог понять, когда мэтр говорит серьёзно, а когда нет. Может он, в самом деле, готов был отдать меня на растерзание под влиянием азарта.
– Поддержи его, Габи. Знаешь, что может сделать хорошая поддержка с человеком?
– подначивал мэтр.
– Или ты хочешь меня проиграть?
– Не хочу, чтобы ты проиграл.
– Сложный выбор.
Не особо.
– Я не привык проигрывать, - согласился мэтр, и через три секунды Шейн, пытаясь переставить руки, сполз и упал вниз. На шкаф - бам, на пол - хренак.
– А я привык, - сказал я. Правда, не таким образом. Раньше за свои проигрыши я расплачивался сам.
Мэтр встал из-за стола и снял футболку, чтобы не запачкать её. Размял запястья, плечи, шею.
– Я уже иду, Шейн, - протянул он.
– Пойду пофотографирую, - пробормотал я, вылезая из-за стола.
Я понимал, что мэтр наказал бы Шейна в любом случае, независимо от результатов игры, но я не хотел присутствовать при этом. Я предпочитал просто сбежать в меру своей слабости.
Для Многорукого же крики были музыкой, и он был явно не доволен тем, что я сбегаю с очередного концерта. В конце концов, большую часть времени Шейн находился в отключке, мне стоило бы воспользоваться моментом.
Одевшись потеплее, я прошел к двери и открыл замок. Да, с некоторых пор он появился на этой двери. В кармане звенели ключи, когда я сбегал по ступенькам. Ключи от моего дома. Я понял, что ради того, чтобы услышать этот звук, стоило жить.
Я фотографировал всё подряд. Лужи с бензиновыми
– Я здесь как настоящая актриса, - проговорил он, потрепав меня по щеке.
– Но ты, конечно, не в курсе, о чем я.
Нет. Вообще без понятия.
– Передавай привет Многорукому. Надеюсь, ты утоляешь его жажду как положено.
Я опять почему-то покраснел.
Я отдал ему фотографию, а Крис вручил мне несколько монет.
– Заслужил. Мне понравилось фото, - сказал он.
Это был мой первый заработок. Мелочь, да ещё принятая от такого человека. Но я почему-то улыбался, глядя на монеты. Я решил их тоже сфотографировать. Задокументировать, как сказал бы мэтр.
Я отнёс все снимки в бар. Там стало потрясно. На деньги, полученные от мэтра, Майлз купил канделябры и экономичные свечи, раздобыл коровий череп. За его спиной теперь висели два скрещенных ружья. Со стен на нас смотрели самые потрясающие женщины всех времен и народов.
Обновленный интерьер бара мало-помалу привлекал клиентов. Они глазели на женщин, пили и мечтали под прекрасную музыку - совмещали самые приятные занятия в одно. Это было намного лучше, чем трястись под транс в зеркальном зале, наступая друг другу на ноги. Или возвращаться в дом, который с некоторых пор делишь с маньяком-извращенцем.
Я открыл дверь ключом, испытывая то же чувство, как когда бежал, и они звенели в кармане. Думаю, я никогда к этому не привыкну. Я переступил порог и приготовился услышать что-нибудь от мэтра. Но его не было дома. Я обошёл все комнаты, даже заглянул в люк, прислушиваясь.
Тишина.
Если бы мэтр был там, там бы не было тихо.
Я пошёл на кухню, чтобы соорудить себе гигантский сэндвич из отвратительного, крошащегося хлеба, сносного вяленого мяса, неплохих оливок и разных острых соусов, которые я просто обожал. Это был верх моего кулинарного искусства. На большее я был не способен. Если только открыть консервную банку. Ну, чай заварить.
Возясь на кухне, я все время был настороже и прислушивался.
Почему мэтр ушел и оставил люк открытым?
Через пару минут я вернулся к нему и встал на самом краю, наклоняясь вперёд.
Ни-че-го. Может, Многорукий забил Шейна до смерти и уже унёс тело, чтобы закопать где-нибудь в пустоши? Или он всё-таки сбежал?
Вряд ли.
Я так задумался, что не заметил, как хлеб в моих руках раскрошился и полетел вместе с мясом, оливками и прочим вниз. Выругавшись, я облизал пальцы и посмотрел внутрь подвала. Каким-то немыслимым образом Шейн уже оказался возле моего ужина и запихал его в рот, словно я мог спуститься и отобрать у него еду. Доев, он медленно поднял голову и посмотрел на меня.