Сталь и пепел. Русский прорыв
Шрифт:
— А как же Хабаровск? — спросил тогда Артем у своего коллеги, командира первого батальона, подполковника Каракозова, толкового пластуна с хорошими связями в штабе ОСК.
— Никак. Хрен с ним… Главкому Лисицыну виднее. Думаю, китайцам сейчас надо не шампанское открывать, а гробы заказывать…
Амурских пластунов перебрасывали под Завитинск на вертолетах «Ми-8МВТ-55» из приданного бригаде триста шестьдесят четвертого вертолетного полка и древних «Ми-6», наспех перекрашенных в пятнистый камуфляж.
— Откуда эти монстры? — спросил Артем
— Хе… Вестимо, откуда. Из «Арктик-авиа» с Таймыра перебросили…
— А долетит?
— Не боись, казак. Если не развалится, то долетит, — оптимистично пообещал прапор.
Кое-как этот птеродактиль времен холодной войны донес бренные кости Пшеничного и его поредевших пластунов до окраины Завитинска, где он влился в нестройные толпы вооруженных мужчин, оккупировавших окрестные леса.
Кого здесь только не было. Привыкший к «сборной солянке» в пятнадцатом армейском корпусе, дравшемся у Хабаровска, Артем, увидев «завитинский зоопарк», чуть не «выпал в осадок». Помимо привычных глазу мотострелков, танкистов, гренадеров и «глухарей», среди деревьев щеголяли увешенные оружием ополченцы, солдаты и сержанты железнодорожного полка и даже экзотический спецназ какого-то силового ведомства с невиданным зверем на шевроне. И что удивительно: кто-то этим «зверинцем» еще и командовал.
Что еще поразило Пшеничного — так это толпы беженцев. Женщины, дети, старики — все бледные, замученные, уставшие… Кто от самого Благовещенска бежал, из-под носа у китайцев. Особенно поразил Артема мальчонка лет пяти, который брел по грязной обочине, сжимая в одной руке плюшевого поросенка, а другой держась за рукав куртки толстой пожилой тетушки. Артему врезались в память белые от напряжения детские пальчики, вцепившиеся в ткань куртки. Казалось, нет в мире силы, способной оторвать детскую ручонку от потрепанного обшлага. У пацаненка были уставшие глаза, как у старика, повидавшего в жизни всякое…
Кологрив поднял руку, призывая к абсолютной тишине, и подошел к карте, усеянной разноцветными значками.
— Господа офицеры, готовьтесь запоминать и записывать. Включите лэптопы. Но для начала — общая оперативная обстановка на сегодняшний день. Начнем с хороших новостей.
— Первое. В Европе, как многие уже слышали, произошел резкий перелом в нашу пользу. Объединенная группировка войск НАТО разбита и отступает. Для нанесения ударов по морским коммуникациям наш десант захватил Исландию. Там сейчас развертывается ракетоносная авиация и силы ПВО. Уже атаковано несколько американских конвоев — результаты признаны блестящими.
— Извините, господин генерал, это значит: скоро сюда прибудет помощь? — Командир третьего батальона, майор Поляков, прервал Кологрива.
— Это означает, Поляков, ровно то, что я сейчас сказал. Помощи в ближайшие дни не будет. За исключением воздушной поддержки. Все боеспособные части ВВС стягиваются сюда, на восток. И на том спасибо, как
Генерал с жадностью отпил воды из стакана.
— Третье. Наступление НОАК — Народно-освободительной армии Китая — на Приморском и Биробиджанском направлении отбито. С тяжелыми потерями для противника. Гвардейцы пятого корпуса, под Бикином, зажали в кольцо танковую и механизированную дивизии тридцать девятой армейской группы и уничтожили. Так что, господа, Приморье выстояло…
Офицеры, сидящие в штабной палатке на раскладных стульях, оживились. Значит, не все так плохо, как кажется после бойни в Хабаровске.
— Теперь о хреновом, господа. Сложилось критическое положение здесь, в Амурской области, и в Забайкальском крае. Китайцы вбили в нашу территорию два стальных костыля и постепенно наращивают силы, несмотря на круглосуточные действия нашей авиации и удары оперативно-тактических комплексов. С Забайкальем разберемся позже, первая задача — Завитинск. Если китайцы прорвутся здесь, в восточном направлении, сдержать их будет некому. Но самое плохое в этой ситуации — что сдержать мы их не можем. Нас просто раздавят.
Зловещая тишина… Артему показалось, что он слышит, как стучит сердце каждого, сидящего рядом. И его собственное тоже. Напряженно так, словно барабан. Бух-бух-бух…
— Сдерживать китайцев мы не сможем, поэтому ударим сами. Других вариантов не просматривается. Если китайцы полностью развернут свой второй эшелон и подтянут реактивную артиллерию, нам точно крышка. Поэтому Амурская пластунская бригада с этой минуты начинает подготовку к обходному маневру в южном направлении от Завитинска. Задача, как обычно, самая простая. Расчистить дорогу танковой бригаде, выбить противотанковые средства противника, корректировать огонь артиллерии.
— Какой танковой бригаде?
— Третьей гвардейской, что прячется в шести верстах отсюда.
— Но, господин генерал… Третья бригада в Приморье…
— Нет, она здесь. Или почему вы, пластуны, до последнего держали Хабаровск? Вы обеспечивали переброску бригад пятого гвардейского сюда, под Завитинск.
Артем покачал головой. Вот как ларчик открывается… Пятый гвардейский корпус — самое боеспособное армейское объединение к востоку от Урала. Лучше всех оснащенное и обученное. Эти ребята быстренько «нагнули» китайцев в Приморье и отправились сюда. А для переброски сюда гвардейцам был необходим хабаровский железнодорожный узел, прикрытый ЗРК — зенитным ракетным комплексом. Вот поэтому город и держали. Что же, гвардейцы переброшены вовремя, а цена… Цена, если победим, будет несущественной. Как ни цинично это звучит.