Сталь и песок. Тетралогия
Шрифт:
— Что она делает!? — Не удержался Косяк, пораженно наблюдая за представлением, — если был бы человек, сказал, что дурачится…
— Странно, — согласился Череп, рассматривая как за первым термитом, еще трое словно обезьяны взобрались на шпили, — действительно.
Под действие веса, обветшавшая порода шпилей начала рушиться с тихим потрескиванием, и не желая остаться погребенным "термит" прыгнул. Взмывая ослепительным росчерком, опустился на новый шпиль по соседству. Идея такого перемещения пришлась по вкусу и остальным тварям. Словно забавляясь, четверка "термитов" перемещаясь зигзагами добралась до середины лощины.
Проходя в считанных метрах от "Милашки", термит вдруг остановился. Настороженно замер словно прислушиваясь, вытянул голову в сторону последнего оползня, что шурша щебнем завалил дугу одной из крайней тройки машин. На уродливо вытянутой голове усилено извивались удлинившиеся щупальца гибких антенн.
Прозвучал громкий треск на конце долины, где шпиль сразу же рассыпался в гору щебня, напоследок, еще приложив крупным валуном неудачливого "термита" выбравшего конечной целью прыжка ветхий скальной выступ. Резко обернувшись на грохот, пеший термит недовольно щелкнул хвостом, и двинулся вслед сородичам.
— Твою мать…, — шумно выдохнул Косяк, когда последний "термит" превратился в зеркальную точку погасшую за дальним барханом, — я аж забыл как дышать. Схема три, схема три… Череп давай больше без таких идей, я как смотрел на это чудище едва сдерживался, что бы не всадить ему прям в лобешник дуплетом!
— Все позади Косяк самое важно впереди, — отозвался Череп, едва сам управляясь с сердцем готовым выпрыгнуть из груди. Одно дело наблюдать чучело "термита", а лаборатории, а другое вживую, представляя каково было его людям, выдал в эфир, — Все молодцы. Ждем цель. Огонь по команде. Третьи расчеты страхуют вершины построения. Приготовились.
Справа и слева еще показывались пятерки "термитов", но как понял Череп, маршруты патрулирования слегка перекрывались краями, в целом не повторялись. Но самое важное крылось в середине, в начале окружностей патрулирования, ради которой он и пошел на "схему три", подразумевающих долгую засаду с целью поразить важную цель и, пользуясь неразберихой, прорваться на просторы где они легко смогут оторваться от медлительных "термитов".
На вершине бархана показался одинокий "термит". Но в отличии от сородичей, не слепил зеркальным блеском брони, а сливался с песками нечетким контуром красного марева. Высыпавшая следом свита, словно эскорт сопровождала красною бестию. То обгоняя, то почтительно замирала, словно свора шакалов лебезила перед хищником, так и десяток термитов услужливо крутился возле мутного контура.
Всматриваясь в изображение, Череп не мог избавиться от ощущения тумана в глазах. Словно красная пелена ложилась на глаза, пыталась укутать термита от посторонних взоров.
— Милашка, почему помехи на симуляции?
— Необъяснимые смещения параметров, — стервозный голос Милашки в боевом режиме, охладил мысли потоком физических параметров. По пассивным датчикам, улавливающим те или иные параметры, пока можно было понять, что эта тварь не так проста как сородичи. За счет подвижной структуры верхнего покрытия, на теле термита образовывались различные имитации структур, и видимые человеческим глазом
— А почему тогда на симуляции идет искажение?
— По умолчанию стоит функция полной передачи параметров, — Прозвучал равнодушный ответ Милашки.
Убрав параметр по умолчанию, Череп ошарашено уставился на проекцию. Красный термит резко остановился среди первых скальных шпилей, и насторожено замерев, направил голову именно в сторону его машины. Если бы у твари были бы глаза, Череп мог поклясться, что они встретились взглядами. А дальше все взорвалось движением и криками команд.
Милашка содрогнулась от серии выстрелов главным калибром, а следом за ней все соединение наполнило долину грохотом и визгом орудий. Каждый экипаж уже заранее знал сектор обстрела, и заученными бесчисленными учениями приемами, группировали на термитах до трех совместных залпах, чему помогла синхронизация целеуказаний. Все машины были объединены единой системой, которая замыкалась на Милашке, где Череп мог одним движением сообщить команду на другие машины, — цель уже захвачена тремя стрелками, а где как раз и не хватает огневой мощи.
— Косяк ты упустил красного! — проорал Череп, видя отметку термита стремительно мечущегося между шпилями и совершавшего невозможные кульбиты, то запрыгнув на шпиль, то буквально зарывался в песок, стремясь укрыться от ядовито зеленых сгустков плазмы.
— Да хер там! — зло отозвался стрелок, — я в него успел всадить один с главного! Верткий урод…
Череп и сам видел, что термит успевает укорачиваться от посылаемых в него разрядов, или…
Термит специально выбирал такую траекторию движения, при которой стрелки всегда всаживали выстрел за выстрелом в места, где его уже не было! Они банально не успевали, переводить орудия. Не хватало человеческой реакции. Впиваясь взглядом в проекцию единой системы целеуказания, он видел как ветераны увлекаются целями, не видя, что маркер уже перенесен на другую цель, а они все еще борются со старой. Хотя это доли секунд, но это потери времени накапливаются и могут выйти очень большими потерями если целей будет больше.
Глядя на останки свиты, в большинстве своем лежавшей среди шпилей бесформенными грудами с рваными потеками черных отметин, Череп отметил четырех раненых "термитов" на оторванных конечностях упрямо продолжавших ползти к противнику сумевшему застать их в врасплох.
— Вершинам перенести огонь на красного термита! Схема шесть четыре! Повторяю, шесть четыре! Страхующим, добить раненых!
Неподвижно впившись в проекцию Череп наблюдал как ветераны, сводили сектора обстрелов. Согласно отработанному ранее приему огневая мощь фиксировалась не только на цели, но и на участке вокруг самой жертвы, тем самым создавая высокую плотность поражения на маленьком пятачке.
И вот уже на стометровом отрезке невозможно рассмотреть какого цвета песок, все было покрыто черными ожогами спекшегося песка, а шпили скал были оплавлены многочисленными касательными выстрелами. Часть долины уже превратилась в поверхность диковинной планеты, но тварь так и не собиралась подыхать.
Подныривая под очередной сгусток плазмы, буквально стелясь над землей, совершила прыжок вдоль земли, рикошетом вскочив на шпиль, красная бестия стремительным росчерком мелькнула на проекции и оказалась рядом с Милашкой.