Сталь и песок. Тетралогия

Мороз Игорь

Выехав на площадь, Милашка с "Вепрем" застыли стальными изваяниями. Покрытые пылью и маревом перегретой недельным маршем стали, машины были окружены конвоем из низких танкеток СБ. Отблескивая новизной корпусов и не изношенностью колес, танкетки отличались и вооружением. Основной целью машин данного класса было патрулирования внутри заставы с короткими выходами на поверхность. Так, что такие машины не нуждались в комплексах автономного жизнеобеспечения, и массивных орудийных блоках. Но вооружение

присутствовало, и не слабым образцом. Узнав одноствольную модификацию плазменного орудия, Косяк ревниво пробурчал:

— Боя с нами они конечно не выдержат. Блин…, но попыхтеть придется.

В открывшиеся ворота ангара Милашка и "Вепрь" вкатились в одиночестве. Следуя командам диспетчера, машины распределились по указанным боксам. Остановившись в логове из сплетения стальных ферм, издав уставший свист гидравлики, Милашка прижалась раскаленным брюхом к спасительно прохладе бетона.

— Конечная остановка. Господа просьба пустые банки в салоне не оставлять. Отхожие капсулы забирать с собой, а не разводить мне ту антисанитарию, — раздался капризный женский голос.

— Это, что еще за номер, — встрепенулся Дыба, — Череп это твои проделки?

— Нет, — растерянно проговорил Череп, забегав по системам, искал источник заботливой мамочки.

— Ну вот, дожилась, — обвиняющие нотки искрились иронией, — Мало того, что мне никто внимание не уделяют, а только носятся на мне как на породистой КОБЫЛЕ, так еще теперь и не признают свое творение.

— Косяк! — одновременно воскликнули Череп с Дыбой.

— Че?! — как будто не причем, Косяк пытался сыграть под дурачка.

— А ну-ка чубатый, — ласково позвал Дыба, — твоя работа?!

— А, что?! Где?! Я ни чего не брал и все за собой убирал!

— Хватит Косяк, ты, что сделал, — сдавшись Череп, откинулся в кресле.

— Ни чего я не делал, — не сдавался Косяк, — у нее наверное разум проснулся, как его…самосознание и все такое.

Череп ухмыльнулся. Еще раз пробежал по системам, не нашел ничего подозрительного. Наклонившись к Дыбе отрицательно помахал головой.

— Я еще раз напоминаю! Мальчики, после себя оставляем порядочек. Вы же все таки не в свинарнике, — голос переливаясь наставительными нотками, залился в озорном смехе, — а то никого не выпущу.

— Слышь Череп чего-то мне не нравиться вся это история, еще не хватало этой гангрены, — озабоченно проговорил Дыба на ходу переводя систему управления в дежурный режим.

— Э, Дыба какая гангрена, очень даже миленькая девонька, — заступившись, за ухмылялся Косяк, — вы когда мне подружку стругали о чем думали?

— Так все таки это ты…, — заключил Дыба, — давай убирай свою заразу из общей системы!

— А хуху не хохо?

Растаяв в симуляции, Косяк защелкал

зажимами. Освободив скафандр от оптоволоконных уз, попытался первым вырваться в сияние открытого шлюза. Но предательски закачавшаяся земля ушла из под ног, и загремев щитками скафандра, Косяк закувыркался по короткой лестнице. Изображая морскую звезду раскинувшуюся на пляже, распластался перед шлюзом.

Освободившись от пут шлейфов и трубок систем жизнеобеспечения, Череп попытался броситься на помощь другу, но сам повалился на пол.

— Ни хрена се заявочки, — чертыхаясь, Косяк привстал на четвереньки. Пытаясь удержаться руками за переборки поднялся на дрожащие ноги, — Череп, что за ерунда?!

— А я доктор?!

— Ну у тебя голова вон какая большая. Давай думай, а то еще если на нас Дыба грохнется… — наконец утвердившись на неожиданно предавших ногах, Косяк помог Черепу подняться с четверенек.

— Скорее всего это с непривычки, — борясь с подкатившему к горлу приступу горечи тошноты, Череп задумчиво продолжил, — двое суток в симуляции…наверное мозг отвыкает и нарушается работа вестибулярного аппарата. По этому и встать не можем.

Раздавшийся грохот и затухающая дрожь пола, прервали рассуждения Черепа о научном объяснении явления. Косяк вытащил Черепа из Милашки и положив того у трапа, сшибаю углы поплелся в полуосвещенную утробу машины.

— Эй Дыба… Шкафчик, шкафчик где же ты упал, — пробравшись к отсеку водителя, Косяк запнулся о замычавший скафандр, — а вот ты где залег. Дыба ну ты мог бы и место по свободней найти. А то раскорячился в самом узком месте!

Раздавшееся шипение вырвавшегося воздуха, совпал бряцанием покатившегося шлема. Вздох вынырнувшего с огромной глубины пловца, растерянно пробормотал:

— Косяк, что это было?!

— Де сынку?! — подыграл Косяк, усмехнувшись подхватил Дыбу за протянутую ручищу, — це ж морэ… сынку.

— Да иди ты…, — натужно рассмеявшись, Дыба оперся на крякнувшего Косяка, — Чего так штормит?!

— А, это… Череп сказал твой мозг съел вертикулярный аппарат. И теперь ты будешь инвалидом! И у тебя теперь никогда не встанет! — уклонившись от тычка, проворчал: — Э, э…я щас брошу. Будешь червем ползти до выхода.

Помогая Дыбе хромать на две ноги, Косяк кряхтел под тяжестью. Пробираясь по отсеку, вскрикнул:

— Милашка дай свет то! Темно как в ж… В общем свет давай!

— Для тебя дорогой все, что угодно, — заворковала Милашка включив яркость освещения до рези в глазах.

— Ну, что ты как…непутевая девка все с перебором делаешь, — зажмурился Косяк, — Нормальное освещение.

— А волшебное слово? — обиженно надулась Милашка.

— Отключу как кофеварку!