Сталь и песок
Шрифт:
– А в чем подвох?
Улыбнувшись недоверчивости Носорога, Череп сказал:
– Да никакого подвоха.
– Эй, постойте, как это – никакого подвоха, я конечно понимаю, что у вас тут общество любителей пива, – вмешался Косяк, предотвращая ущемления прав плоти, – еще столько девок, сколько я смогу покрыть за ночь!
– Идет! – прищурился Носорог, выставив руку дабы поскорее закрепить предложение, – только смотри, чтобы всех покрыл, без халтуры. Мы им за это еще приплатим!
Раздавшийся смех обоих экипажей разрядил напряженность, которую нагнал Косяк. Обрадованные
Курсанты занимали места в обширной аудитории. Некоторые экипажи, прибывшие раньше, полным составом дремали за дальними столами, давая спокойствие молодому организму в процессе усваивания пищи. Те, кто опоздал, рассаживались за свободными столами, с обреченными на бессонницу лицами. К назначенному времени собрался весь корпус, а представитель Корпорации запаздывал.
Курсанты занимались своими делами кто, включив терминал, начинал загружать тактические игры, кто просто болтал с соседями. При появлении Симы курсанты отложили свои дела и ожидающе уставились на лейтенанта. Пройдя к преподавательскому терминалу, встроенному в трибуну, тот окинул аудиторию цепким взглядом:
– Господа курсанты, может быть, соизволят оторвать свои натертые задницы, от лавок?! – запоминая взглядом курсантов, не проявивших резвости при появлении командира крыла, недобро прищурился, – Или, на целого лейтенанта можно ствол положить!?
При таком резком начале, какой-то резвый курсант подал запоздалую команду:
– Встать! Смирно!
Большинство и так уже поднявшихся курсантов замерли в строевых стойках, а те, кто дремал, вскочили и выполняя команду, пытались своим видом показать, что они так стояли с утра. Озадаченные такой небывалой строгостью, курсанты косились на Анисимова. Командир "Западного крыла", выдержав паузу продолжил:
– Сегодня, по боевым соединениям Наемного Батальона объявлена готовность номер один. С этого дня ваши пестики-тычинки… кончились. Практика будет проходить по сжатому графику. Остальному научитесь на заставах, – обведя всех взглядом дрессировщика, которому попалась глухая обезьяна, покачал головой. – После окончания выступления экипажам без опозданий явиться на технический уровень. Сегодня у вас вместо вводного ознакомления – получение техники.
Лейтенант с легкой усмешкой оглядел ошарашенных такой новостью курсантов и уже менее строго сказал:
– Ну а что вы думали, попали к девочкам на свидание? Нет, мальчики, я вас огорчу. Детство кончилось, теперь мы больше не будем подтирать ваши сопелки и попки. Раньше когда Батальон комплектовался заключенными и бывшими кадровыми военными, здесь не было таких молокососов, как вы. Временное затишье закончилось, и вы первая и последняя "зелень". На благотворительность у Батальона теперь нет ни средств, ни времени.
Раздалось шипение открывающейся входной двери. В аудиторию вошел невысокого роста мужчина. Легкая седина на висках контрастировала со взглядом темных глаз; жесткое волевое лицо, цепкий и хладнокровный пренебрежительный взгляд. Легкой для грузного телосложения
При появлении мужчины, Анисимов перестал улыбаться, с каменным лицом подобрался и при приближении фигуры в черном комбезе скосил взгляд на левую грудь, где свернулась клубком золотая кобра, четко козырнул и замер в ожидании указаний. Не здороваясь с офицером, мужчина повернулся к амфитеатру:
– Я Громов, глава Службы Безопасности Марсианской филиала корпорации "РУСЭНЕРГО".
В аудитории раздался тихий присвист.
– Вместо штатского представителя Корпорации выступлю я, – повернувшись лицом к лейтенанту, прервался. – Вы свободны.
Коротко козырнув, Анисимов с заострившимся лицом покинул аудиторию.
– И так, всем сесть, – дождавшись, когда курсанты рассядутся, продолжил: – Начнем нашу беседу с небольшого экскурса в историю. Хочу начать с открытия формулы распада…
Косяк, сидевший за округлым столом с тремя выступами для сидения, слегка повернулся в своей ячейке и, отодвинувшись немного, повернув голову чуть назад, спросил:
– Череп, хочешь реальную историю, как вся фигня-то получилась с этой формулой?
– Опять наврешь с три короба, – одними губами прошептал Череп, – и сиди разбирайся, где правда, а где твои шуточки.
– Нет, на этот раз чистая правда! Клянусь!
Заинтересованный Дыба слегка наклонился к сидевшему впереди Косяку:
– Если и на этот раз обманешь, отстригу гребень, а из него сделаю талисман и продам торгашам как мех марсианского тушканчика!
– Вот уж зашуганные, – задетый Косяк, дернулся чтобы повернуться, но сдержав себя, просто поерзал, – я эту историю вычитал в черновиках дедовских мемуаров. Его ему так и не дали издать. Так что источник проверенный. Он же у меня в молодости служил в каком-то ФСБ…
Далее Косяк синхронно с речью Громова давал дедовскую версию событий прошлого.
Жил был молодой "старлей". Служил в особом отделе, тогда еще Российской Федерации. Отдел занимался охраной важных секретов, которые еще не успели продать или пропить в космическом агентстве страны.
И тут, на единственной международной космической станции случилась авария. Во время, задержки по не понятным причинам отбытия Первой Марсианской Экспедиции, в русском секторе случилась взрыв, разнесший добрую половину модуля и здорово повредившая буржуйские секции орбитальной станции. "Старлея", как самого физически подготовленного с их отдела, определили для отправки на орбиту, разбираться что по чем.
Срочно собрали экипаж, молодого "старлея" дополнили таким же молодым криминалистом и спешно запустили на орбиту. На орбите их встретили буржуины и непонятно каким образом выжившие двое российских ученых: в деле они будут фигурировать как "Химик" и "Ботаник". Они проводили на орбите революционные для космонавтики эксперименты. Эти двое "кулибиных" колдовали над системой регенерации воздуха, для долгосрочного пребывания в космосе. Многочисленными допросами, собиранием, в буквальном смысле слова, частичек орбитального модуля выяснилось следующее…