Сталь, пар и магия
Шрифт:
– Спенсер, ей двенадцать лет, – вдруг раздался голос папы. И Молли никогда ещё не слышала у папы такого голоса. – Это не воин Rooskies. Это моя дочка. Подданная Её Величества. Не много чести запугивать её и бахвалиться силой!..
– На вашем месте я бы помолчал, мистер Блэкуотер, – холодно объявил лорд. Молли по-прежнему не могла заставить себя открыть глаза. – На вашем месте я бы прикусил язык и…
– Но вы, к несчастью, не на моём месте, Спенсер.
– К несчастью, Блэкуотер? Вы не оговорились? Умом не помутились от страха?
– К
Ай да папа, смятенно подумала Молли. Никогда она не слышала, чтобы папа говорил бы таким голосом!..
– Когда дело касается безопасности Империи, – отчеканил лорд, – ни о какой человечности речь идти просто не может. Стойте где стоите, Блэкуотер. И воздержитесь от разговоров, мой последний вам добрый совет, что я даю, памятуя о ваших заслугах перед Короной, действительно имевших место быть. Не смогли воспитать достойную дочь, так будьте готовы иметь дело с последствиями.
Молли замерла, ожидая папиного ответа… однако раздалось лишь какое-то гневное, неразборчивое мычание.
Она открыла глаза.
Железный табурет, к которому она была прикована, замер в самой середине обширной круглой комнаты, с голым цементным полом и цементными же стенами. Их, правда, в отличие от пола, покрывало настоящее переплетение труб, толстенных, просто толстых, средних, тонких и совсем тоненьких. Где-то злобно и сипло шипел пар, прорываясь сквозь сочленения.
Среди мешанины труб Молли заметила несколько тяжёлых дверей со штурвалами в середине, словно на настоящем корабле. Они наверняка были ещё и бронированными; в самом помещении располагался пульт с многочисленными рукоятями и рычагами; торчали, изгибаясь готовыми к броску кобрами, бронзовые пасти переговорных труб.
А вот и камера, та самая, похоже, которой «проверяли» её, Молли. Тоже вытянули наверх, значит…
Возле пульта, положив на рычаги руки в чёрных перчатках, застыл человек, наглухо закутанный в чёрный же плащ; но на него Молли лишь едва кинула взгляд, потому что возле одной из железных дверей стояла, скованная общей цепью, вся её семья.
Не просто так скованная – рты у всех были заткнуты кляпами, и не какими-то там тряпками, как в приключенческих книжках; нет, это были солидные, настоящие кляпы, скорее даже полумаски с блестящим железом, крепившиеся где-то на затылке широкими кожаными ремнями.
Около папы застыли двое департаментских, дюжих, словно специально откормленных. Папа яростно мычал и пытался отбрыкиваться – доктор Джон Каспер Блэукотер, верноподданный Её Величества!..
Мама слабо пискнула, поймав взгляд Молли. Глаза у неё были красные, щёки мокрые; у неё и у молоденькой Джессики, гувернантки братца Уильяма. Кухарка и заодно горничная Фанни, напротив, стояла вскинув голову, дерзко, с вызовом, зло сощурившись. И, зная Фанни, Молли бы не позавидовала тому, на кого она станет так смотреть…
Братец Билли просто застыл, ничего не понимая и держась за мамину юбку. Как и взрослые, он был в наручниках, прикованный ими к общей тонкой цепочке.
Особый Департамент шутить не любил и не умел.
Джессика глухо всхлипнула, братец Уильям заревел в голос, что, впрочем, оказалось не так-то просто
Фанни не всхлипнула, не пискнула и не ойкнула. Лишь медленно кивнула, глядя прямо Молли в глаза, словно одобряя.
– Нагляделись? – насмешливо сказал человек в чёрном плаще, надо полагать – тот самый лорд Спенсер. Он медленно повернулся, взглянул Молли прямо в лицо.
Её обдало холодом. Живот сжался, точь-в-точь как в самый первый раз, когда она столкнулась взглядами с означенным лордом, девятым графом Спенсером, стоя тогда ещё в железном чреве «Геркулеса».
Острый подбородок. Острый нос, нависший над презрительно скривившимся тонкогубым ртом. Глаза у лорда Спенсера были странного льдистого цвета, волосы – белы как снег, тщательно собраны сзади в длинный ухоженный хвост.
С головы до пят лорда закутывал плотный чёрный плащ с серебристой застёжкой на левом плече. Бледные впалые щёки, резкая линия скул, властный подбородок – этот человек привык отдавать приказы и привык, что им повинуются.
– Мисс Моллинэр, – сказал он, передвигая последнюю рукоять и пряча руки под плащ. – Наконец-то мы с вами встретились…
Молли сглотнула. Ледяной взгляд буравил её, впивался в сознание, холодил мозг. Что-то очень сильно не так с этим человеком, очень сильно не так!.. Был ли он магом? Таким же, как госпожа Старшая? – кто знает…
Но в Королевстве нет магии! То есть магия, конечно, есть, а вот магов – нет! Ведь если б они были, то появились бы, конечно, и в армии! Она, Молли Блэкуотер, в одиночку разнесла не одну боевую машину Горного Корпуса, получал тяжкие повреждения от той же магии «Геркулес»… а магов в Империи так и не обнаружилось.
И мисс Барбара с мистером Картрайтом говорили…
Молли совсем запуталась и отвела взгляд.
Странный лорд Спенсер на краткое время вытеснил даже страх за семью.
– Молчите?
– А чего говорить? – неожиданно огрызнулась Молли. – Вы и так всё знаете… а чего не знаете, я рассказала…
– Я вам не верю, – ровным голосом объявил лорд. – И потому, полагаю, нам пора перейти к более действенным методам. С кого из вашей семьи начнём?
Молли окаменела.
– Я не шучу, – спокойно сказал почтенный граф. – Мне нужен результат, мисс Моллинэр, и я его получу. Итак, с кого мы начнём? Кого отправим в камеру боли? Может, вашего маленького братца? Уверен, вам понравится слушать его крики. Или вашего уважаемого батюшку, что имел непозволительную дерзость повысить на меня голос? Или, может, не будем тянуть и примемся сразу за вашу мать? А, мисс Моллинэр?
Молли зажмурилась и прикусила губу.
Она не выдержит. Она не сможет. Она всё скажет. Они замучают и папу, и маму, и братика, и никто, никто, никто не придёт ей на помощь. Никто даже не знает, где она. Волка и Медведь, конечно же, уже давно на пути обратно за перевал, в конце концов, Королевство никуда с него не делось. Госпожа Старшая тяжело ранена, да и вообще двор её – слишком далеко.
– Что вам угодно?.. – еле слышно прошептала она, съёживаясь в комочек и чувствуя, как слёзы находят-таки дорогу.